The Kills

Я надавила ладонями на его плечи. На удивление, Люцифер повиновался, отстранился и позволил оседлать себя. Я плавно опустила бедра, получая свободу действий. Поймала его руки, сплетая наши пальцы, и задвигалась быстро, позволив тягучему жару разрастаться, покрывая живот и бедра.

Люцифер хотел перехватить инициативу, по обычаю не желая долго оставаться на вторых ролях. Но я опередила его. Наклонилась вперед, впечатала его кисти с нашими сплетенными пальцами в пол. Взяла его в плен, как он меня несколькими минутами ранее. Тогда он расслабился, отдался полностью в мою власть и власть похоти и желания. Его хрипящие от возбуждения стоны лишь подстегивали меня. Не хватало воздуха, легкие жгло огнем, а губы пересохли, но никакая сила не смогла бы сейчас заставить меня остановиться.

Люцифер крепко стиснул пальцы, напрягаясь всем телом, свел лопатки и откинул голову, утягивая меня за собой. Перед глазами заплясали вспышки света, даже пальцы на ногах свело от оргазма. Я рухнула на вздымающуюся под учащенным дыханием мужскую грудь, поцеловала Люцифера в шею, коротко дотрагиваясь губами до пульсирующей жилки. Мы оба были мокрые, со сбитым бешеной скачкой дыханием. Я кожей чувствовала, как быстро бьется его сердце в груди. Люцифер гладил мою спину, рисуя замысловатые узоры на позвоночнике.

— По-моему, мы несколько отвлеклись от приготовления, — я нехотя поднялась.

— Наверстали упущенное ранее, — он расслабленно потянулся и встал с пола.

— Теперь точно готовим, — я деловито ткнула его пальцем в грудь. — Никаких отвлечений.

— Да, да-а. Никаких отвлечений, — притворно серьезно поддакнул Люцифер.

Я закатила глаза вместо ответа и стянула с себя помятое платье.

Через некоторое время попытка приготовить десерт возобновилась. На этот раз я постаралась не отвлекаться. Сразу отправила в воду желатин, поставила сахар в сотейнике на плиту и приступила к взбиванию желтков. Люцифер наконец-то поставил вариться кофе и, следуя дальнейшим указаниям, распаковал печенье. Как-то незаметно для нас прошло уже полдня, а значит скоро мне нужно было идти на работу.

— Сегодня пятница, — я выключила миксер, довольная результатом. — Народу будет не протолкнуться.

— Пожалуй, спущусь с тобой в бар. Вдруг увижу что-то интересное.

Люцифер вновь стал сосредоточенным на деле, стряхнул с себя малейшие остатки умиротворения и одномоментно погрузился в раздумья. Я не хотела проводить остаток дня в напряжении и очередном мозговом штурме. Мне хотелось побыть обычными людьми, хотя бы иногда. Видеть Люцифера в спокойствии, а не бесконечной суете и тревоге.

— Расскажи о своей семье, — моя просьба нарисовала озадаченность на его лице. — Что? — я повела плечом и вернула внимание к готовке. — Мы ведь должны узнать друг друга не только в горизонтальной плоскости.

Пора было влить сироп в желтки. Снова загудел миксер, смешивая ингредиенты, перед этим я услышала, как Люцифер весело хмыкнул.

«Надеюсь, мне удастся его отвлечь».

— Если кофе остыл, добавь алкоголь, — я попыталась перекричать шум мотора техники. — Он в самом крайнем ящике слева.

Под моим четким руководством и зорким глазом Люцифер добавил к остывшему напитку кофейный ликер. Дело спорилось, заряжая меня позитивом и энтузиазмом перед тяжелой рабочей сменой.

— Мои родители познакомились на музыкальном фестивале, — начал рассказ он, как только я погрузила нас в блаженную тишину. — Мероприятие проходило под открытым небом, и отец перепутал палатки ночью, — на губах Люцифера заиграла ироничная улыбка. — Он был не очень трезв и на утро обнаружил себя рядом с весьма симпатичной незнакомкой.

Люцифер замолчал, отстраненно посмотрел в окно с теплым, немного тоскливым взглядом. Его грели воспоминания о родителях, с которыми наверняка он не виделся уже очень давно в силу обстоятельств.

— Утром мама конечно же возмутилась, хотя отметила внешнюю привлекательность незваного гостя, — продолжил он, возвращаясь в текущий момент. — Потом оказалось, что они из одного города. Живут в разных районах и, скорее всего, никогда не встретились, если бы не этот случай.

Я обнаружила себя глуповато улыбающейся, так и застывшей с миксером в одной руке и чашей для смешивания в другой.

— Как романтично. У вас в семье все знакомства начинаются со странностей? — я открыла сыр и начала осторожно соединять его с желтками.

В моей жизни никогда не было необычных, судьбоносных (в хорошем смысле) знакомств с противоположным полом. Пожалуй, за исключением встречи с Люцифером.

Он задумчиво забарабанил пальцами по столу. По мере раздумий на его лице расцветало ностальгическое выражение.

— Мой дед по маминой линии итальянец.

— О-о-о, — я не дала ему закончить, вклиниваясь с излишне бурной реакцией. — Так вот в кого ты такой.

Я кокетливо закусила губу, обводя Люцифера долгим, прожигающим взглядом.

— Какой? — он не остался в долгу.

Самодовольно поднял бровь, нахально улыбаясь в предвкушении ответа.

— Горячий, — томно протянула я.

— Ах да, — он деланно равнодушно махнул рукой. — Все дело в спагетти, которыми дед закармливал меня в детстве.

Я громко расхохоталась и едва не выронила миску с кремом из рук. Отставила ее в сторону, начала мыть венчики, приступая к завершающей фазе готовки.

— Дай сливки, пожалуйста, — попросила я, цапнув из шкафа мерный стакан.

Люцифер выполнил просьбу, с интересом глядя на последовательность моих действий.

— В Италии тирамису подают в стакане, — отвлекся он от основной истории. — В каждой кофейне у него свой неповторимый вкус и рецепт. Можно каждый день пробовать его в новом заведении, и впечатление ни разу не повторится. Каждый раз как первый.

— Говоришь со знанием дела, — от чего-то стало грустно после этих слов.

Я засуетилась, вылила сливки в стакан и собрала миксер.

— Дед часто возил меня на родину в детстве, — Люцифер остался стоять рядом, продолжая посвящать меня в жизнь его семьи. — Там-то я и пристрастился к вкусной еде.

— Здорово, — ответ получился печальным, хотя я всячески старалась высказаться непринужденно. — Я нигде не бывала. Кроме Нью-Йорка и Линдена.

Поверхность сливок красиво поблескивала в ярком кухонном освещении. Я покачала стакан, раздумывая, насколько сильно жизнь прошла мимо меня.

Люцифер мягко положил руку мне на талию, обращая внимание на себя. Я повернулась к нему и подняла глаза. Он заправил прядь волос у моего лица за ухо. Словно невзначай медленно провел пальцем по шее, рассматривая мое лицо. Меня будто обняли взглядом, окружая незримым теплом и уютом.

— Мы обязательно посмотрим мир, — горячие губы настойчиво и в то же время осторожно пленили мои. — Я покажу тебе любой уголок этой планеты. Какой захочешь.

Я обняла его за шею и привычным, излюбленным движением уткнулась в крепкую грудь.

— И мы перепробуем все-все тирамису, во всех кофейнях Италии, чтобы найти самый вкусный? — я заискивающе посмотрела на Люцифера, состроив самое невинное выражение лица.

— Самый вкусный тирамису твой, — парировал он.

— Но ты ведь его даже не пробовал, — не поняла я, как он сделал такой вывод.

— Я и так это знаю. Он самый вкусный, потому что его приготовила ты.

Люцифер дотронулся губами до моего лба, оглаживая плечи, словно забылся, закрыл глаза и потерся носом о щеку. Мне пришлось напомнить себе о необходимости дышать, ведь от его нежности я каждый раз замирала в приятном миге. В тайне переживала о хрупкости выстроенных между нами мостов, о реальности происходящего и безоблачности будущего.

Можно было подумать, что Люцифер безмятежно наслаждается моментом, но его выдал тяжелый, беспокойный вздох. На душе стало тревожно. Наше существование застыло между молотом и наковальней, и молот опускается все ниже и ниже.

— Сливки нагреются, нужно срочно их взбить, — я замахала руками, суетливо вывернувшись из объятий.

Нужно было стряхнуть с нас налет злого рока, витающий в воздухе, и вернуть беседу к приятным, мирным темам.