Турнир

— Не знаю, всё может быть. Андрей Снегов хитёр и дальновиден. Он ищет способы выйти из схватки Империй с наименьшими потерями. Он понимает, что если наступление Стокняжья в День Бартла провалится, то гнев подземных магов обрушится прежде всего на приграничные княжества, в том числе, и на Западный Нартон.

Я подошёл к учителю.

— Тогда позвольте мне хотя бы частично поработать на Акулину, раз она так этого хотела. У Дома Снеговых есть большие возможности, это привилегированный род, он из списка пятидесяти Почтенных династий. К тому же, Акула может обеспечить мне вход в закрытый Тафалар, а там я смогу узнать что-то и про своего отца. Не зря же его имя упоминал Оракул Тарэта. Он слишком крепко связан с чароитами, только его вряд ли удастся найти. А вот Акула всегда рядом.

Учитель перевёл хмурый взгляд с пламени в камине на моё лицо.

— Да. Акула всегда рядом, когда чует кровь. Плавает кругами. Её отец дружен с Баженом Орловым, как и со многими другими представителями Почтенных Домов. С ними шутки плохи. Через неделю Акулина планирует наведаться в Академию, но пока не говорит, в каком статусе. Возможно, отец отправит её постигать Линию Охотников, хотя эта девушка сама, кого хочешь, может обучить.

— Тогда я с ней встречусь и переговорю...

— Нет, вот так в лоб нельзя, — оборвал меня Галей. — Нужно, чтобы она добилась тебя сама. Сейчас твоя ценность в её глазах всё выше, и Акула не упустит любой возможности. Нужно лишь немного её подтолкнуть.

Учитель грузно поднялся с кресла.

— Что ж. Тебе тоже пора бы отдохнуть. А мне необходимо написать доклад Императорскому Дому.

Услышав это, я замер.

— И о чём вы будете докладывать?

— Обо всём. Я буду докладывать обо всём, Кирилл. До Дня Бартла остаётся всё меньше времени, и больше молчать и строить догадки я не могу. Я должен рассказать всё, что знаю. И вряд ли буря обойдёт нас стороной. Об одном я умолчу. Что ты являешься Иномирцем. Для твоей же безопасности. Даже если ты у меня сейчас не учишься, ты всё равно остаёшься моим учеником, а значит, мой долг оберегать тебя.

— Я сделаю всё, чтобы учиться у вас снова, Галей-кин.

Он улыбнулся (второй раз за вечер!).

— Не сомневаюсь в этом, настырный опоссум. Готовься к турниру Витязей. И знай, что это будет не только твоё противостояние, но и моё.

Галей направился к выходу, прихватив аквариум с Мастером Ли. И в который раз, глядя на грузную, будто налитую свинцом, фигуру однорукого учителя, мне хотелось самому защитить его, прикрыть от ударов судьбы. Только для этого надо было самому стать сильнее.

— Учитель! — окликнул я его. — А мой атлас...

Он резко обернулся и уже без улыбки ответил:

— Я отдам его тебе, как только ты перейдёшь в мою учебную группу. А пока забудь о нём. Готовься к турниру, опоссум. Господин Орлов до сих пор не понял, с кем имеет дело. Так покажи ему.

Книга 3. Эпизод 3.

«Готовься к турниру, опоссум».

Под этим лозунгом прошла вся моя следующая неделя.

И первое, что я сделал — это нашёл в библиотеке старые альбомы о командах-победителях турниров прошлых лет. Изучил записи о том, как проходили соревнования, кто участвовал, кто проиграл, кто вылетел сразу.

Но особенно меня заинтересовало интервью с победителями последних трёх лет, потому что побеждала всегда одна и та же команда, и эта группа всё ещё училась в Академии, на последнем, четвёртом, курсе.

Это были уже двадцатилетние студенты, и чтобы с ними поговорить, мне пришлось выискивать их четыре дня: то они выезжали на соревнования в островную Империю Каталина, то участвовали в смотре военных отрядов Северного Нартона, то задерживались на приёме у столичного Военного Дома.

Эти ребята были нарасхват.

Особенно их лидер, Витязь по имени Герман Григорьев.

Высокий качок с ёжиком белых волос и в маленьких круглых очках.

И когда я наконец увидел его группу, то понял почему они выигрывали. Это была не просто команда — это был настоящий клан, хоть и совсем небольшой, из пятнадцати человек. Вот тогда-то я со всей серьёзностью осознал, что имел в виду Галей, когда говорил мне о клане.

Каждый из ребят этой группы был на своём месте, каждый знал своё уникальное преимущество, каждый гордился принадлежностью к своей особой семье и безоговорочно принимал лидера, но при этом имел непреложное право высказывать возражения и предложения.

Они всё делали сообща, обсуждали перспективы и вместе думали о развитии. На первом месте для них стояли интересы клана, ведь его процветание означало процветание и каждого в отдельности. У них даже имелся свой герб: пятнадцать языков пламени, заключённые в круг, как солнце.

При разговоре с группой Григорьева я изобразил фаната-слабака, который изучает историю турнира, и они рассказали мне о том, как сформировалась их команда.

Изначально это была средне-сильная группа, но тогдашние первокурсники сошлись на том, чтобы вместе закончить Академию, и чтобы никто из них не провалил экзамены. Для этого нужно было победить в турнире Витязей четыре года подряд.

Этим они и занимались, начиная с первого курса.

— В этом году мы тоже победим, — веско и с улыбкой сказал мне Герман перед тем, как снова поспешить на очередной приём у высоких чинов.

Я пожал ему руку, будто пропитываясь его лидерскими качествами, и кивнул.

Да, скорее всего, они победят снова.

И, возможно, рядом с ними на пьедестале призёров будем стоять и мы. Никогда не знаешь, кто окажется сильнее. Но то, что любая победа — это не случайность и не «повезло», а последовательная работа над собой и подготовка, мне стало ясно как никогда.

Поэтому, если я собирался попасть на учёбу к Галею, то мне предстояло сделать из нашей низко-слабой группы тех, кто займёт одно из трёх призовых мест на турнире. А для этого надо было заразить их идеей стать сильнее.

И начать всё это я планировал уже в ближайший понедельник — на поединке Лёвы Зверева и Платона Саблина.

Всю оставшуюся неделю я тренировался с Лёвой каждый вечер по четыре часа. Нам помогала Исидора. С присущей ей тщательностью она изучила Лёвину кожу и спланировала для него специальную тренировку для создания брони.

— Для такого толстокожего парня, как ты, лучше выбирать частичную броню, а не по всему телу, — констатировала она. — Так будет быстрее и эффективнее во время поединка.

Исидора не давала Лёве и получаса на отдых, заставляя его создавать броню только на определённых местах тела, а потом ещё и отправлять через броню удар молний.

— Тогда и урон от брони будет сильнее, — добавляла девушка с умным видом.

Ну а Лёва из кожи вон лез, чтобы сделать всё как она хочет.

На одной из таких тренировок, которую после ужина мы проводили на площадке за друидскими теплицами, к нам присоединились ещё четыре человека.

Я сам их позвал.

— Спасибо, что пришли. Без вас наш воин будет готов не до конца.

— Во-о-оу, какие у вас тут бои! Витязи всегда так усложняют себе жизнь? — усмехнулся Мичи, с интересом оглядывая Исидору с книжкой и вспотевшего Лёву с деревянным мечом.

— И что надо делать? — без прелюдий и очень серьёзно спросил Горо.

Он не интересовался ни Лёвой, ни Исидорой, а ждал ответа только от меня.

В последнее время он вообще сильно изменился, и теперь совсем не напоминал того парня, с которым мне довелось столкнуться лбами в Ютаке. Подаренный им и Мичи щит мне очень пригодился, и, возможно, когда-нибудь Горо Исима тоже станет тем, кому можно будет безоговорочно доверять.

Я быстро раздал всем по деревянному мечу из коллекции Лёвы и попросил:

— Будете атаковать нашего воина. Все сразу.

— Сделаем! — объявила Мидори.

Вместе с ней пришла и Джанко. Между ними всё ещё ощущалась напряжённость, но общались они уже без того неприкрытого соперничества, чем раньше. Обе девушки тоже взяли себе по деревянному мечу и приготовились, косясь больше друг на друга, чем на Лёву.