Вторая жизнь

– Вот что бывает, когда хозяин умирает раньше, чем собаку успевают передать другой крови,– раздался низкий голос слева от меня.

Я скосила глаза: метрах в пяти стоял взрослый демон с бордовой татуировкой на теле, а к его ноге жался маленький демонёнок, большими от страха глазами смотря на собаку.

И вдруг Рея закричала. По-другому этот звук не назовёшь. Меня холодный пот прошиб от этого крика, полного боли и чувства невосполнимой потери. А Рея начала расти. Её тело увеличивалось в размерах как будто изнутри, так как снаружи этого роста выдержать уже не могло: кожа лопалась, обнажая тёмную ткань мышц, мышцы, не успевая за ростом скелета, открывали антрацитовые кости. Теперь по размеру бывшая собака могла соперничать с африканским слоном.

– Третья ипостась…– долетело до меня.

Я почувствовала, что дрожу, тело буквально трясло от увиденного.

– А как же она обратно? – вдруг малец прошептал вопрос, который бился и у меня в голове.

– А никак,– отрезал старший демон.– Из такого не возвращаются. Видишь, у неё глаза стали чёрными. Это значит: всё, больше уже ничего не сделаешь.

А Рея рванула вперёд, разбрасывая ближайших воинов в разные стороны. Она сошла с ума от боли и больше не могла отличать своих от чужих. Хотя чужих-то тут и не было. Воины пытались обороняться, но сила чудовища, которым стала Рея, была слишком велика для них. Я рефлекторно попятилась, но увидела, как с противоположной стороны двора на всём скаку влетел азар, верхом на котором сидел Даарен. Мгновение – и демона окутала чёрно-красная дымка, раздался громкий треск ткани, в этом клубящемся тёмном тумане мои глаза смогли различить, как Даарен менялся. Он стал выше, шире раза в два, за его спиной развевались два сотканных из тьмы крыла, а шипастый хвост мог по мощности сравниться с хвостом азара. Лицо скривилось в жутком оскале, ещё одна пара глаз открылась выше основных. Одежда висела на демоне рваными кусками: ткань не была рассчитана на такую смену габаритов.

Заметив Даарена, Рея снова издала жуткий крик, прыгая на него. Движения моего демона стали какими-то смазанными, в определённый момент я потеряла его из видимости, по телу пробежала нервная дрожь…

И вот, сосредоточившись, смогла увидеть. Даарен рванул за рукоять, как я раньше думала, тарана, установленного на его азаре. Только вот это оказался не таран, а огромный меч, который смог бы поднять только тот монстр, которым Даарен стал сейчас. С силой оттолкнувшись от земли, демон подпрыгнул метра на четыре вверх, взмахивая оружием и со страшной силой опуская его на голову Реи. Меч разрубил разросшуюся собаку пополам, кровь брызнула во все стороны. Даарен тяжело приземлился на чёрный от крови снег, бросил меч в ноги воинам.

– Почистить! – прорычала его клыкастая жуткая пасть. И тут его пылающие яростью глаза, все четыре, уставились на меня. Я не могла отвести взгляд от этих чёрных, как и у меня, глаз с ярко-алой радужкой. Ч-что не т-так? Даже в мыслях заикалась от всего произошедшего. Даарен во второй ипостаси был страшен. Причём не столько внешне, сколько в каком-то энергетическом плане. Он буквально придавливал к земле одним своим присутствием, под его взглядом хотелось заскулить и уползти на брюхе, поджав хвост. Кое-как опустив голову, я глянула вниз, взгляд упёрся в мои же лапы.

– Твою ж медь!

Теперь стало понятно, почему в один прекрасный момент стала чётко видеть движения Даарена во второй ипостаси – я сама была в ней! Это ж надо же так спалиться! Ведь собаки не могли менять ипостаси без приказа хозяина, они вообще ничего без словесного приказа не делали, кроме безусловных рефлексов. Пришлось закрыть глаза, сжать зубы и взять себя в руки. Буквально поднять и закусить собственную лапу до крови, чтобы унять противную дрожь в теле. Вдох-выдох, вдох-выдох. Больно, но боль отрезвляет. Должна же я хоть как-то этим управлять! Раз нервы приводят к превращению в монстра – значит, спокойствие должно дать обратный эффект.

Когда вновь открыла глаза и посмотрела на свои лапы, они стали нормальными. Украдкой оглянулась, облегчённо выдохнула: никто из демонов не обратил внимания на мою временную смену ипостаси с первой на вторую и обратно: все были слишком поглощены происходящим с Реей. А если и заметили, то, скорее всего, решили, что хозяин приказал мне заранее. Набралась смелости и снова нашла глазами Даарена: он был уже в первой ипостаси и вздергивал за грудки какого-то немаленького демона с зелёной татуировкой.

– Прости, Предводитель! Лир умер ночью, мы не сразу заметили, не успели сменить Рее хозяина,– хрипел тот.

– А вы зачем там поставлены?! – рычал Даарен.– Чтобы замечать!

Вокруг моего демона снова начала собираться дымка, но тут на его плечо легла рука Трига.

– Я разберусь,– проговорил он глухо.

– Да уж надеюсь,– отшвырнул от себя провинившегося демона Даарен, зло смотря на тысячника.– С тебя я тоже спрошу, какого кшора на твоей половине творится!

– Доклад будет у тебя через два часа,– склонил голову Триг, прикладывая кулак к груди.

– У тебя час! – хмуро отрезал Даарен, резко разворачиваясь к Цитадели.– И за мечом проследи, найду хоть одну зазубрину – перекрашу к Харашу!

Триг лишь молча кивнул.

Я же стояла и таращилась на труп Реи. После смерти она не уменьшилась. На земле, протопив горячей кровью и плотью снег, лежала всё та же обезображенная превращением туша собаки, разрубленная надвое. Кровь продолжала вытекать из огромного уродливого тела, чёрный снег начал подступать ко мне, неся с собой странный тошнотворный запах. Я на мгновение задохнулась, закашлялась и наконец смогла сдвинуться с места. Рванула со всех лап как можно дальше от этой страшной картины и от столь удушливого запаха. Только убежав на приличное расстояние, нырнула в один из сугробов, стала остервенело в нём кататься, стремясь избавиться от мелких капель крови и вони, от них исходившей. Разрывала лапами снег, оставляя клоки шерсти на зазубренных ледяных краях сугроба, но не собиралась вылезать оттуда до полного избавления от запаха. Да и после этого выбираться особо не хотелось. Потому что мне было… страшно. Очень. Впервые в этом мире меня по-настоящему трясло изнутри от страха. Ведь со мной может произойти такое же! Если Даарен умрёт – я превращусь в подобного монстра, который не может думать. И никому, абсолютно никому не будет до этого дела, ведь умрёт всего лишь очередная демоническая собака. Просто разрубят пополам, найдётся умелец уровня Даарена или выше, и всё, всё!.. Меня тут не будет! Меня нигде уже не будет…

Как же хотелось в этот момент, чтобы хоть одна живая душа подошла, обняла, пусть даже за эту мохнатую шею, прижала мою буйную разгорячённую голову к себе и сказала, что всё будет хорошо, что мы справимся, что мы что-нибудь придумаем, ничего плохого не случится!.. Только вот не было в этом мире никого, кто бы мог это сделать. Накрыло осознание того, что я одна. Да, долго же до меня доходило, а, может, я просто не позволяла себе об этом думать. Но именно сейчас наиболее остро это ощутила. Дома, в своём мире, я тоже часто была в одиночестве, последний год жила одна в своей квартире, но меня это не напрягало: если происходило что-то плохое и серьёзное, то я могла просто сесть в машину, приехать к отцу, сесть рядом с ним и сказать что-то типа «пап, меня обижают!». На что он обычно вздыхал и говорил: ну что, мне идти за ружьём? А я улыбалась, целовала его в колючую от щетины щёку и шла сама разбираться со своими проблемами. Не нужно было, чтобы кто-то решал что-то за меня, достаточно было знать, что за спиной всегда есть человек, который, чуть что, всегда тебе поможет и будет за тебя горой стоять. С ружьём. По более мелким проблемам я, бывало, приходила и к маме. Реже, ибо она мои проблемы воспринимала часто слишком остро. Мама морды за меня бить не предлагала, но выслушать была готова всегда. Сейчас же мне захотелось спрятаться в уголок – и чтобы кто-нибудь защитил и пожалел. Одна проблема: кроме себя самой у меня в этом мире никого толком не было, а жалеть кого-либо я не любила, себя и подавно. Да, плохо; да, может быть, ещё хуже. Но ведь ещё живём! А значит, ещё много чего можем сделать. И это главное. Мне хотелось в это верить, поскольку больше верить было просто не во что.