Страница 93 из 110
…Ладу я поднял через пять с половиной часов и, толком ничего не соображая от запредельной усталости, с трудом ответил на вопрос чем я все это время занимался:
— Развешивал усиления… И правил по-новому… Так, чтобы мужики прорвались сами… Через час-полтора медитаций в кольце…
— Значит, мне…
— …не надо: обойдутся.
— Отлично. Тогда я поработаю над собой. В туалет пойдешь?
— Был… — кое-как промямлил я, забрался в спальник, закрыл глаза и… сразу же открыл. А когда вытащил левую руку из-под туши Златы и посмотрел на часы, оказалось, что уже четырнадцать сорок семь, то есть, я продрых почти шесть часов!
Моральная усталость, конечно же, никуда не делась, зато физической — как не бывало. Не поблагодарить любимую супругу, наверняка занимавшуюся мною как бы не больше, чем собой, было бы редким свинством, поэтому я приподнялся на локте, поймал ее взгляд и послал воздушный поцелуй.
Рыжая заулыбалась, переместилась скачком под свободный бочок и обняла за шею:
— Бодрствуем только мы. Остальные под сном. Поднимать будем?
— Сначала дамочек. Чтобы приводили себя в порядок, не напрягаясь.
— Пра-а-авильное решение… — сыто мурлыкнула она, чмокнула меня в щеку и переместилась к выходу из пещеры. А через пару минут упала обратно, обняла и застрадала. Как водится, жалуясь на кошмарную жизнь не мне, а куда более понимающей слушательнице с желтыми глазами:
— Злат, вот скажи, чего этому непоседе не сидится в Москве? У него есть куча баб, прекрасный особняк в самом центре города, бешеные деньги и связи, позволяющие творить все, что угодно. Казалось бы — живи и в ус не дуй! А ему милее Дикий Лес, снега по шею, лютые морозы и вы, Дички…
В этот момент в нашу пещеру ввалилась Ната, оглядела спящих мужчин и переместилась к нам. Рухнула, конечно же, на мои ноги, обняла за талию, пристроила голову на груди и… рассмешила. Нас обоих:
— Слушай, Яр, а может, ну ее, эту Москву? Поселимся в Новоалексеевке, будем бегать то сюда, то к ирбисам, то к филинам, а если заскучаем, то рванем на юг давить туранцев. Ты же Ужас Дикого Леса, а не Первопрестольной, в конце концов!
— Не могу… — притворно вздохнул я. — Лада, вон, убеждает творить все, что угодно, но в окрестностях Боярского Конца. А здесь ей, вроде как, негде тратить бешеные деньги.
— Может, у нее очень высокая температура и горячечный бред? — заранее ужасаясь, воскликнула блондиночка и потянулась к Рыжей, чтобы пощупать лоб.
Та, хихикнув, отбила руку в сторону, и в шуточную возню радостно влезла Златка — придавила ко мне первую участницу и лизнула в лицо, затем метнулась за второй, вовремя откатившейся в сторону, снова промахнулась и… поймала меня. Уже на пути к выходу. Обхватив обеими лапами за спину и положив тяжеленную морду на плечо.
— Чудо, ты тяжелое! — взвыл я, но эта вредина чувствовала настоящие эмоции и жаждала продолжения веселья.
Пришлось воевать. По дороге к речке и возле ее русла. А потом прыгать в ледяную воду, зная, что кошка в нее не полезет… из-за отсутствия любимых фенов. Впрочем позабавились мы знатно, так что вернулись в тренировочный зал в прекраснейшем настроении, подождали, пока дамы наведут красоту, и привели в сознание мужиков, приложившись к каждому очищением разума, дабы не тупили. А ровно в шестнадцать ноль-ноль снова собрались вокруг импровизированного стола, разобрали контейнеры с едой, и я озадачил Колуна и его парней вопросом на засыпку:
— Минуточку внимания! Сразу после обеда мы, «Фениксы», снова уйдем в Дикий Лес максимум на трое суток. Вы останетесь тут, в пещере, или вас проводить к «полторашке»?
— — -