Мимоза стервоза

Глава 11. Премьера

В продвижении криминально-эротической драмы, нового детища Антонио и Мимозы, Энди превзошла саму себя. Последние три дня газеты писали только о премьере, публикуя выигрышные снимки со съемок и интервью с Антонио. Афиши с физиономией Мимозы украшали весь город. Давно распроданные билеты перекупались снова и снова. Кроме тех немногих, кто получил личные приглашения от Антонио, об остальной публике ничего не было известно. Это сводило с ума ответственного за безопасность Говарда, который знал о реальной угрозе для друзей. И о беспечности Мимозы. К тому же, в переполненном зале мог пострадать, кто угодно.

Говард ястребом кружил по киноцентру с раннего утра, успевая заглянуть в курилки, залы для онлайн просмотров, буфеты, гримерки, туалеты, пресс-центр. И все равно, когда начали съезжаться гости, чувствовал, что чего-то не учел. Вглядываясь в каждого гостя, он пытался осознать, что его беспокоит. Действия охраны и сотрудников, регулирующих потоки публики, были согласованы до мелочей, и все же случайности всегда есть и будут.

Опасней всего казались места для фотосессий и буфеты. Пока публика развлекалась сама, налегая на вино и легкие закуски, хвастаясь пижонскими бронежилетами и толпясь в очередях к пресс воллам. Но как только в фойе выйдут артисты, начнется суматоха. Поэтому Антонио запретил Мимозе тусоваться со всеми до показа фильма. Сценарий для звезды придумали не сложный: сказать пару приветственных слов со сцены, подойти к Антонио, когда объявят о свадьбе, спуститься в зал на специально подготовленные места, посмотреть фильм и пройти в комнату с прозрачными противоударными стенками, где поклонники смогут получить автограф. Никаких самодеятельных сэлфи и подарков лично в руки.

Мимозка не возражала, она сидела в охраняемой гримерке, слушала шум толпы и размышляла. Две темы волновали ее: как долго она сможет дурачить Антонио и мирить ей родителей или нет. Она всецело одобряла действия мамы, с которой взахлеб проговорила все утро. Мимозка сама ведь также поступила, когда возникла Лафита. Сбежала. Ну, намудрила с метками, молодая была, глупая. Суть дела не меняется. Мамы нет, и найти ее сможет только отец, Мимозка ему поможет. А Керро не найдет. Никаких дочерних чувств к биологическому отцу у Мимозки не возникло. Она злилась на него за маму, хотя и отдавала должное его профессиональной космической подготовке.

На столе лежали карточки с портретами и именами: Леона, Динас, Керро, Града. Мимозка нарисовала их сама и тасовала так и эдак. Как будто это были посторонние люди. В конечном итоге, она пришла к предсказуемому и приятному для себя варианту — ее родители должны быть вместе. А Керро пусть получит Граду. Града может быть Римст, но никак не Динаполи. На этих условиях Мимозка даже бы встретилась с Керро.

Никогда Мимозка не шла на поводу у обстоятельств, ломала их под себя, и теперь тоже переломит. Осталось придумать план. Из двух пунктов. По прошлому опыту Мимозка помнила, что третий пункт всегда лишний. Надо, во-первых, показать отцу, что Града скучная, как чайник. А, во-вторых, показать Керро, что Града профессионал. Это значит, что Града будет ходить хвостиком за Керро и записывать за ним ценные мысли для нового фильма. Круглосуточно. Керро распустит хвост и замашет крыльями. А мама этого не увидит.

Когда Антонио зашел за женой, та сидела довольная, развалившись в кресле, и корчила зеркалу рожицы. Чем очень напомнила ту строптивую пацанку, которая без малейших угрызений совести пыталась подделать справку о собственном бесплодии и фотографировалась в купальнике на обложку журнала.

— Лучше скажи мне сразу, что ты задумала, — Антонио затянул бронежилет на Мимозе и уставился в ее глаза.

— Я придумала, что тебе подарить на нашу свадьбу, — не моргнув глазом, ответила Мимозка. — Ты же мне подарил клык, а я как лохушка не отдарилась.

— Могу я высказать пожелание по подарку?

— Можешь, но духами я пользоваться не перестану.

— Ладно, пошли на сцену, — вздохнул Антонио. — От меня не отходить, цветы самой не брать, никаких обнимашек и автографов.

— Эх, тяжела жизнь артистки, — притворно загрустила Мимозка.

— Иди, артистка, — шлепнул ее по мягкому месту Антонио. Он заметил, что Мимоза изменилась после регистрации истинного брака, но постоянные дела и беспокойство за безопасность жены не давали ему времени осознать изменения.

— Когда мы уедем к океану? — притормозила Мимозка перед сценой.

— Через пять дней будешь каракатиц на дне рассматривать.

— Не прошло и трех лет, — язвительно заметила Мимозка и ослепительно заулыбалась, выходя на публику.

— Стервозка, — буркнул Антонио в спину Мимозе. Он чуть приотстал, позволяя жене насладиться овациями.

Премьера удалась. Глава банды в исполнении Мимозы вызвала восторг, в киосках раскупили все сувениры с символикой фильма, постеры и даже ручки. За подушки с портретом Мимозы и надписью «Усни на звезде» разгорелась настоящая битва. Все гости выстроились в очередь за автографом, включая тех, кто, в общем, имел доступ напрямую к Мимозе. Говард с удивлением разглядел в толпе жаждущих Георга с Энди, Лероя с Фанни, и даже Матео с его девушкой, которую друг исправно устраивал на маленькие роли.

Посмеявшись с Говардом над стадными инстинктами, Антонио немного расслабился и отправился ждать Мимозу в ее гримерку. Там можно было спокойно выпить коньяка, снять тяжелый бронежилет и забыть про чертову премьеру, отнявшую столько нервов. Он уже решил, что увезет Мимозу в домик на скалах на несколько дней до поездки. Налив коньяк, Антонио сел в кресло, в котором Мимоза гримасничала, и достал записную книжку. По давней привычке он все дела сначала записывал, а потом с удовольствием вычеркивал.

После океана они отправятся на орбиту, начнется подготовка к новому сериалу. Антонио задумался, корректно ли будет использовать Керро в консультантах после всех событий? Он качал головой, вспоминая, как отправился в поселок для космического начальства. Ему сообщили, что там отдыхает Керро Римст, заслуженный и мало известный в народе из-за секретных миссий, космонавт. И как же опешил Антонио, когда сойдя с вертолета, почувствовал, что Мимоза рядом. А уж, когда увидел их у камина…

Кто-то вошел, Антонио успел подумать, что для Мимозы рано, и обернулся. Незнакомец, по спине Антонио не узнал вошедшего, запирал дверь на ключ.

— Что еще за шутки, — Антонио вскочил. — Проваливай!

— А никаких шуток, — противно и как-то знакомо захихикал гость, скидывая капюшон.

— Лафита! — вытаращил глаза Антонио.

— Узнал, это хорошо.

— Тебя же застрелили.

— Ну, застрелили, — Лафита достала из-за пазухи пистолет, навела на Антонио. — Теперь твоя очередь. Добраться до тебя оказалось проще простого, вы лопухи все поголовно.

— Ты не Лафита, — дошло до Антонио, незнакомец был выше и коренастей. — И не женщина.

— Не Лафита, — гость не спорил с заключениями Антонио. — И не женщина.

— Тогда кто? Зачем тебе это?

— Время хочешь потянуть. Ну, давай, спрашивай.

— Ты брат Лафиты?

— Почти угадал, — незнакомец развеселился. — Я Улаф, ее альтер эго.

— В подвал меня ты определил?

— Кому ж еще? Тащил тебя дубину тяжелую. Из-за Лафиты не убил, она замуж за тебя хотела.

— Я бы не женился, — Антонио скривился, хихиканье неимоверно раздражало.

— Мы б тебе помогли, — Улаф зло прищурился. — Химия — великая вещь.

— Дохимичили. Также кончишь, как она.

— Может, и также. Только ты вперед меня на небеса отправишься. А девчонка твоя без тебя не выживет. Очень вы меня порадовали свадьбой истинной. И объявили-то как красиво.

— Не трогай Мимозу.