Страница 2 из 69
— Лантана? — его восхитительно-прекрасное лицо с тонким прямым носом и розовыми четко очерченными губами вновь оказалось совсем близко.
Лантана? Это они всех новоприбывших так называют что ли?
Голубые глаза в обрамлении длинных пушистых золотых ресниц обеспокоенно заглядывали в самую душу. Интересно, а в ангелов влюбляться запрещено?
— Тебе что-нибудь нужно, дорогая? Только скажи! — с готовностью пообещал он.
Я во все глаза уставилась на златокудрого красавчика напротив. С чего бы такая доброта к первой встречной? Корпоративные стандарты?
— Поспи, любимая, — нежно проворковал он, наклоняясь ко мне и легонько касаясь моих губ поцелуем.
Любимая?! От неожиданности, я задохнулась. Сердце вдруг решило, что крови нужно двигаться раза в три быстрее, и поспешно ускорило ритм. Не знаю, что это тут за рай, но дайте два!
Кажется, я даже промычала что-то в ответ, забыв о боли во всем теле. Вот что поцелуй животворящий делает! Я раздумывала, не потянуться ли навстречу за добавкой, когда где-то позади хлопнула дверь.
— Ваше Величество Ангелиус, — проворковал звонким колокольчиком женский голосок, — Вам стоит поторопиться: собрание совета вот-вот начнется. О, смотрю, она уже пришла в себя?
— Жасмин! Я же велел тебе не приходить сюда! — неожиданно зло прошипел мой ангелочек, вскакивая с постели. — Поди прочь!
Я ухитрилась запрокинуть голову, и теперь наблюдала перевертыша-ангела и прелестную черноволосую девушку, которая даже в перевернутом виде показалась мне великолепной. Ее легкие одежды развевались, словно нарядные ленты на ярмарке, однако тонкие пояски очень удачно подчеркивали прелести и округлости, которыми красотка не была обделена. Густые, цвета ночи волосы собраны в пышный хвост, огромные миндалевидные глаза щедро подведены черным с золотом — в сочетании с бронзовой, сверкающей кожей — божественно!
— Я же просто… — дрожащим от слез голосом пролепетала девушка, однако, мельком взглянув на моего ангела, поспешно добавила: — Как прикажет Солнце Империи!
Она склонилась в глубоком поклоне, однако от меня не ускользнул ненавидящий взгляд, брошенный в мою сторону. Затем красавица развернулась и, горделиво расправив обнаженные плечи, вышла, не забыв громко хлопнуть дверью на прощание. Я перевела удивленный взгляд на ангела. Как раз вовремя, чтобы заметить, как сверкающие молниями глаза становятся добрыми и понимающими.
Тоненький противный голосок здравого смысла все настойчивее твердил, что что-то в этой загробной жизни явно не так.
— Я… умерла? — на всякий случай осторожно уточнила я.
— Что ты такое говоришь?! — неподдельно ужаснулся ангел, и с силой вжал мою голову в подушку холодной ладонью. — Жара вроде нет…
Он разглядывал меня несколько мгновений, а затем, словно бы решившись на прыжок с трамплина, спросил:
— Что последнее ты помнишь?
Я задумалась. Ангел вел себя странно. Стоит ли рассказывать ему про убийственную вечеринку?
— Я… кажется, я совсем ничего не помню… — убедительно соврала я, скрестив пальцы для очистки совести.
— Понятно, — печально вздохнул ангел и снова нежно мне улыбнулся. — Лекарь говорит, что из-за яда твоя память могла пострадать. Но это ничего: я постараюсь помочь тебе восстановить утерянные воспоминания.
Яда? Я озадаченно нахмурилась. Неужели коктейль оказался отравленным?
— Послушайте, господин ангел, — прохрипела я, пытаясь сесть в кровати.
— Пожалуйста, Лана, зови меня Ал, как раньше. И оставим официальные обращения для дворцовых церемоний, — попросил красавчик вкрадчивым тоном.
Почему он называет меня Ланой? Принял за кого-то другого? И при чем тут дворцы?
Совершенно запутавшись, я провела рукой по волосам. Мягким и шелковистым — как будто и не было бесконечных осветлений и окрашиваний. Я удивленно поднесла к глазам собственную ладонь и едва не вскрикнула. Это не мои руки! Тонкие и ухоженные, с длинными изящными пальцами, узкими блестящими ногтями и розовыми подушечками пальцев. Светлая кожа просвечивала голубые ручейки вен, а на указательном пальце красовалось похожее на переплетенную лозу золотое колечко. Крошечные листочки украшали переливающиеся на свету алмазные капельки.
Я поспешно ощупала лицо. Да что же это? Неужели я сплю? Пухлые губы — никогда у меня таких не было! — тонкий нос, высокий лоб, длиннющие ресницы — я смогла сомкнуть пальцы, а они не закончились! — и кожа мягкая и бархатная, словно у младенца.
Охваченная паническим ужасом, я умоляюще взглянула на ангела. Тот, хмурясь, наблюдал за моими манипуляциями с лицом.
— Что вы со мной сделали?! — воскликнула я, откидывая покрывало.
— Тише, тише! — мужчина, которого я ошибочно приняла за ангела, попытался заново укутать меня, однако это у него вышло так себе: моя тяга к самопознанию оказалась сильнее.
Оттолкнув его в сторону, я кое-как скатилась с кровати, едва не запутавшись в длинной светлой тунике, в которую меня обрядили. Слабость в ногах ощущалась жуткая. Задрав подол до самых бедер, я ошарашенно уставилась на собственные голые ноги. Точнее сказать, ноги тоже были чужими, хоть и чудо, как хороши — длинные и стройные, с изящными изгибами и без малейшего намека на целлюлит.
— Лана! — возмущенно вскрикнул ангелоподобный красавчик. — Пожалуйста, прикройся и ляг в постель!
Я оторвалась от созерцания свежеприобретенных прелестей и с сомнением взглянула на мужчину. Тот, демонстративно отворачиваясь, тыкал рукой в подушку — видимо думал, что без этого я не найду дорогу назад. Да при виде таких ножек, ему следовало приказать мне немедленно раздеться и вот тогда уж говорить о постели!
Воспользовавшись тем, что на меня не смотрят, я быстро оттянула лиф туники и воровато уставилась на грудь. Великолепную, упругую, с нежными розовыми ореолами грудь. Окончательно растерявшись, я поправила одежду, перенесла вес с ноги на ногу, примеряясь к ощущениям. Кажется, я прекрасно чувствовала это тело, хотя ни на йоту не приблизилась к пониманию, как и почему я в нем очутилась. Но я была жива: в животе урчало, в горле першило, легкие размеренно расширялись, и даже слабый позыв в туалет присутствовал.
Осталось выяснить, где я, чье это тело и кто этот неожиданно стеснительный красавчик. Оглядевшись, я заметила за одной из занавесок широкое окно. Оттуда поддувал теплый ветерок, приносивший с собой тот самый сладкий аромат, который я уловила, очнувшись. Осторожно ступая и прислушиваясь к каждому своему шагу, я приблизилась к окну. Отодвинуть занавеску оказалось легко: струящаяся шторка широкими петлями крепилась к вполне привычному тонкому карнизу.
От открывшегося вида перехватило дух. С высоты птичьего полета я взирала на распростертый сразу за невысокой каменной стеной сказочный город. Утопающие в зелени улицы стелились ровной каменной кладкой. Стройные дома с нарядно-красными крышами, словно выстроившиеся на арене циркачи, хвастались яркими рубашками: стены были выкрашены разными цветами, но, несмотря на это, застройки не выглядели безвкусными. Наоборот, хотелось пройтись вдоль них, внимательно рассматривая каждую резную ставню. Что же это за город-то такой? Ни в одном туристическом путеводителе я подобного не видела!
Прислушавшись, я уловила едва пробивающийся голос городка: далекое клацанье железа, эхо базарных зазывал, лай собак, детский плач.
Только теперь, прищурившись, я смогла рассмотреть настоящее чудо: высокий горизонт искрился, заигрывая с голубым небом, практически сливаясь с ним прозрачной синевой.
— Море, — восхищенно выдохнула я.
Как же я сразу не уловила эту восхитительную солоноватость воздуха? Помниться, в свой первый и единственный отпуск мне удалось побывать на море — мы с подружкой умудрились отхватить горящие путевки в Египет. С той поры началась моя безграничная любовь к большой воде.