Сэхсвет

Поэтому, оказавшись в малознакомом месте, Мэйтт сделал то, что сделал бы любой человек – спросил дорогу. Детектив подошёл к первому встречному мужчине, сидевшему на скамье у спального склада, и поинтересовался:

– Друг, не подскажешь…

– Я те не «друг», – моментально отреагировал мужчина в чёрной куртке, с подозрением выставив бионический глаз на Мэйтта. – Чё надо?

– Мне нужно узнать, как добраться до бара «Рэд Чиф». – Мэйтт старался быть подчёркнуто вежливым, но ему очень хотелось врезать по этой небритой роже.

– Те зачем? Ты чё, не местный? Эй, Орра, Седдик! – крикнул незнакомец, и из дверей склада вышли двое мужчин, как будто всё это время там стояли и ждали этого момента. Мэйтт вздохнул и подумал, что так вполне и могло быть. Незнакомец обратился к друзьям:

– Этот господин, похоже, заблудился и не может найти дорогу. Седдик, поможешь ему?

– Инфа стоит крипты, – буркнул Седдик. Он почесал затылок, и Мэйтт услышал характерный для плохо функционирующей механической руки звук.

– Точно. Есть чем забашлять, папаша? – спросил, очевидно, Орра.

Мэйтт прикинул варианты, стараясь не обращать внимания на резанувшее слово. Вариант вырубить вымогателей отпадал сразу – неизвестно, сколько ещё их пряталось на складе. Сказать, что он законник… это могло сработать, но только в том случае, если бы Мэйтт не держал путь вглубь порта. Насколько быстро тут распространяются слухи? К тому же это могло только озлобить их, и всё вернулось бы к первому варианту. Значит, оставалось одно.

– Сколько? – спросил Мэйтт.

Троица оживилась, перекинувшись взглядами. Сидевший на скамье человек сказал:

– Штука. Каждому.

– А если у меня нет столько? – прищурился детектив.

– Тогда трындец тебе, – расхохотался Орра.

– Ладно, парни, мне не нужны проблемы. – Мэйтт поднял руки в примиряющем жесте. – Куда переводить?

Седдик достал из-за пазухи потрёпанный, как и его хозяин, терминал. Мэйтт приложил к нему руку, и три тысячи списались со счёта детектива.

– А теперь скажите мне, как добраться до бара, – сказал Мэйтт.

– А может это, сыграем партейку в лайг? Ты вроде бы не бедный, – единственный из троицы, чьего имени Мэйтт не знал, достал глаз из глазницы, протёр его о плечо и вставил обратно. – Давай по маленькой, на дорожку?

– Я очень спешу.

– А вот это ты зря. Нехер спешить, особенно в порту. Народ здесь резкий, не то что мы. Ладно… Седдик, расскажи, как добраться до «Рэд Чифа».

Седдик задумался на минуту и пустился в объяснения, активно жестикулируя:

– Значит, зырь сюда. Да не сюда, а сюда, дядя! Сейчас двигаешь прямо, проходишь два квартала. Как только увидишь большой зелёный бомжатник…

– Бомжатник? – переспросил Мэйтт.

– Бля-я-я… ну мусорка. Бак мусорный, зелёный, – сказал Седдик, для убедительности очертив в воздухе прямоугольник. – Так вот, прямо перед ним поворачиваешь налево… не, или направо? Орра?

– Налево, всё верно… – сказал Орра, смачно схаркивая комок слюны и слизи на землю. – Или погоди… да, налево.

Мэйтт едва не застонал.

– Ну вот. Поворачиваешь налево и чешешь по прямой до рекламного щита. Здоровый такой, на тройном столбе висит, там ещё шлюх рекламят. Потом направо и снова по прямой. И упрёшься в бар. Там и вывеска будет, «Рэд Чиф». Понял?

– Да. – Мэйтт мечтал поскорее отвязаться от этих неприятных типов, поэтому не стал задавать никаких вопросов. – Спасибо за помощь.

– Тебе спасибо! – Троица заржала.

К удивлению Мэйтта, путь оказался верным. Пройдя ровно два квартала, он увидел мусорный контейнер и, стараясь не вдыхать источаемый помоями смрад, повернул налево. Спустя несколько минут он заприметил огромный рекламный щит, на котором неоном светилась девушка топлесс. «Зачем идти дальше? Подлинное наслаждение за углом» – гласила надпись на щите, сопровождаясь большой указательной стрелкой, показывающей налево.

Мэйтт дошёл до основания тройного столба, на котором висел щит, и повернул направо. А ещё через несколько минут он стоял у входа в бар «Рэд Чиф».

* * *

Кросс и Джил не торопясь шли по набережной. Солёный воздух с моря слегка разбавлял запах нечистот и рыбы, но дышать всё равно было неприятно. В руках оба держали небольшие бумажные стаканы с подогретым глиром.

– Как ты здесь живёшь? – спросила Джил, морща нос. – Здесь же воняет.

– Во-первых, я живу не здесь, – напомнил Кросс. – А во-вторых, я имплантировал себе искусственные обонятельные луковицы. Для меня здесь пахнет… горным утром.

Ты бывал в горах? – Джил задала вопрос мысленно. Ей явно нравились новые возможности.

Ни разу, – признался Кросс. – Но производитель ароматизатора уверяет, что там пахнет именно так.

Джил отпила глира из стакана и неожиданно спросила:

– Так что насчёт… твоей проблемы?

– Ты о чём?

– Ну… про Стариков. И эту… Инес.

Кросс вздохнул. Ему уже думалось, что это была плохая идея – рассказать Джил свой секрет. Она ведь не поверила. Так может, стоит всё так и оставить?

Джил возмутилась:

– Но ты же должен понимать, насколько это невероятно звучит? Ой… – девушка приложила ладонь ко рту. – Я, кажется, подслушала твои мысли, извини.

– Да, – усмехнулся Кросс. – Для меня это тоже непривычно. Хорошо, твоя правда. Я докажу тебе. Но сначала…

Скажи мне что-нибудь такое о своей жизни, чего я не знаю наверняка. А я скажу тебе, лжёшь ты или нет.

Зачем?

Мысли не лгут, Джил. Так ты на собственном опыте убедишься, что я не могу тебя обмануть.

Джил задумалась. Кросс попытался услышать, о чём та размышляет, но девушка отключила чип. Через минуту она снова включила его и сказала:

В детстве я была очень одиноким ребёнком. Родители почти не уделяли мне внимания, и я росла совершенно одна. У меня не было друзей…

Кросс видел, что Джил лжёт, и в его голове возникали картины её прошлого.

Это неправда, Джил, – прервал Кросс мысленный поток. – Твои родители, Эли и Гаррден Форт, очень любили тебя. И у тебя была близкая подруга, Элиза. И они все…о, прости, я не знал. Так вот почему ты…

Кросс отрубил чип одновременно с Джил – он не хотел причинять ей боль и дальше – и посмотрел в лицо девушке. Её губы слегка дрожали, а глаза заблестели. Кросс подумал, что она сейчас заплачет, но Джил взяла себя в руки и сказала:

– Это очень личное. Я не собиралась тебе об этом рассказывать.

– Да, я вижу. Прости, что заставил вспомнить. Но теперь ты понимаешь? Когда ты пытаешься солгать, то сразу же думаешь о том, что хочешь утаить, и я это вижу. А теперь включи…

– Не хочу.

– Почему?

– Эта штука не такая классная, как мне сперва показалось, – призналась Джил. – Вдруг я увижу в твоих мыслях такое, о чём… предпочла бы не знать.

– Джил, скажи мне одну вещь. У тебя ведь есть такое чувство, что… мы встретились не просто так?

Джил непонимающе посмотрела на Кросса, но хирург и без телепатии видел, что девушка притворяется.

– У меня такое ощущение, – продолжил Кросс, – что… не знаю, как это выразить словами… в общем, я чувствую за тебя ответственность, понимаешь? Мне… мне не хочется причинять тебе беспокойство или боль. Мне хочется… – Кросс с трудом подбирал слова, – защитить тебя. Ты понимаешь, о чём я говорю?

Смотря в серые глаза Джил, Кросс видел, что она понимает, и чувствует если не то же самое, то что-то очень близкое. Наконец девушка сказала:

– Да. Кажется, понимаю. Я всё время задавала себе вопрос – как я могла согласиться пойти домой к незнакомому человеку, да ещё в порту? В особенности после того, как чуть не попала в сексуальное рабство. Но… – Джил пожала плечами. – Почему-то рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Моя интуиция молчит, Элиза – это может показаться тебе смешным, но так я называю часть моего внутреннего «я», – спит, хотя в последнее время она просыпается в моменты сомнений или опасности. Я не знаю, в чём дело, – беспомощно развела руками Джил.