Соседка

— Да, Чанбин у Феликса, ждут моего звонка.

— Так ты заранее согласился? Ещё до того, как спросил у меня? — возмутилась Юна.

— Я знал, что ты не сможешь мне отказать. — Хван хитро подмигнул и убежал в спальню с телефоном, оставив её пыхтеть от злости одну.

Через пятнадцать минут раздался звонок в дверь, и гости прошли в дом.

Юна не могла не заметить осунувшегося и побледневшего вида Феликса и сбитые костяшки на правой руке Чанбина.

— Привет, — первой поздоровалась она, — сразу к делу или чайку?

— Сразу к делу. — мрачно ответил Чанбин и сел на кресло, знаком указав Ёнбоку занять второе. Хёнджин же сел рядом с Юной на диван. Атмосфера в гостиной стала напряжённой — всем было неловко.

— Вот… — Феликс протянул ей забытую сумку, — вроде всё на месте: телефон, кошелёк, но ты проверь.

— Спасибо. Всё в порядке. — она быстро взглянула на содержимое своего клатча.

— Нуна, мне так жаль, — первым не выдержал Ли, — не знаю, как такое могло получиться, если бы я мог предположить, что Тэджун такой урод, никогда бы не пригласил его в свой дом.

— Это не твоя вина, Ликс, — вздохнула Юна, — я цела и невредима. Спасибо, кстати, — она повернулась к смотрящему в пол Чанбину, — я ведь тебя так и не поблагодарила.

Тот ничего не ответил, лишь продолжил сверлить взглядом коврик под ногами.

— Мы поговорили с Тэджуном вчера утром ещё раз, — наконец заговорил Со, переведя взгляд теперь уже на свою сжатую в кулаке руку с содранной кожей. — Он раскаивается в своём поступке. Очень раскаивается, уж поверь.

— Ты его избил, что ли? — вклинился в разговор Хёнджин.

— Немного поработал над его внешним видом, — почесал затылок Чанбин, — чтобы девчонок издалека отпугивал.

— Хён сильно его отделал. — похвастался Феликс.

— Это же уголовно наказуемо, ребята. — забеспокоилась Юна.

— Всё нормально, — Чанбин впервые посмотрел ей в глаза, — он не будет никуда заявлять, боится, что ты тоже можешь. Тэджун живёт в Китае, а сюда приехал повидаться с родителями, ну и к нам на огонёк заскочил, так сказать. Честно говоря, сегодня он уже вылетел обратно.

Юна отвела взгляд. Она не знала, как себя теперь вести. Предъявлять обвинения человеку, живущему в другой стране, светило большим геморроем и затратами, как финансовыми, так и эмоциональными.

— Я не буду обращаться в полицию, — приняла решение она, — из доказательств только мои и ваши слова, если он наймёт хорошего адвоката, всё будет тянуться бесконечно, а я не готова пережёвывать эту ситуацию.

— Делай, как знаешь. — пожал плечами Со, — но, если ты вдруг передумаешь, то мы поддержим. В любом случае, вот, — он достал из своей наплечной сумки и протянул ей два пухлых конверта, — это письменные извинения от Тэджуна, а это моральная компенсация от него же.

Юна молчала. Она разглядывала крошечное красное пятнышко на конверте и мысленно прикидывала, во сколько Ким оценил свой мерзкий поступок. Она не знала, стоит ли принимать эти грязные деньги.

— Возьми, не думай, что если откажешься, то сделаешь что-то правильное, — прервал её размышления Чанбин, — для такого придурка, как Тэджун, потеря денег лучшая мотивация, чтобы так больше не поступать.

— Наверное, ты прав, — кивнула Юна, — это всё, что вы хотели мне сказать?

— Не всё, — Со опять уставился на пол, — Я тоже хочу извиниться.

— За что?

— Мы с Феликсом поговорили начистоту обо всей ситуации, что между вами сложилась, и я понял, что моё представление о ваших отношениях и твоей роли в них было в корне неверным. Он был излишне эмоционален, когда жаловался мне, а я не могу спокойно смотреть, как он переживает. Вот и обозлился, и хамил тебе тогда.

— О, ну, ты очень забавный, когда злишься, — засмеялась Юна, — я не держу на тебя зла, ты же мой герой в конце концов.

Со не нашёл, что ответить, но по румянцу на его щеках было понятно, как парень смущён.

— Нуна, — подал голос, молчавший всё это время Ёнбок, — мы можем поговорить?

— Говори.

— Наедине.

Хёнджин с неприязнью посмотрел в его сторону, но Ли сделал вид, что ничего не заметил.

Юна встала с кресла и позвала Феликса за собой, в спальню.

— О чём поговорить хотел? — спросила она, когда они разместились на кровати.

— Прости меня, — он шмыгнул носом и потёр заслезившиеся глаза, всё больше напоминая маленького котёнка, — я заставил тебя пойти на эту дурацкую вечеринку. Если бы я тогда не настаивал, ты бы осталась дома, и ничего бы не произошло.

— Случилось то, что случилось. Я тебя ни в чём не виню.

— Даже в том, что я не помог тебе, когда увидел вас тогда на лестнице? — одна предательская слезинка всё же скатилась по веснушчатой щеке.

— Даже в этом. К сожалению, на личном опыте знаю, как сильные эмоции могут искажать восприятие.

— Я ревновал. Хотя ты просила так не делать.

— Да, ты не должен был.

— Ты теперь с ним? — Феликс смотрел на неё с плохо скрываемым отчаянием, а, может, и со злостью. — Ты живёшь у него в доме, на тебе его одежда, и он сидит рядом с тобой со взглядом верного пса.

— Серьёзно? Даже сейчас пытаешься взять у меня отчёт? — Юна устало откинулась спиной на кровать и принялась смотреть в потолок. — Даже если бы и так, то что?

— Я же люблю тебя, понимаешь? — он встал со своего места и резко лёг на неё сверху, целуя её щёки и губы, слизывая с её кожи собственные слёзы. — Люблю, люблю. — повторял он, вдыхая непривычно цитрусовый аромат её волос, и зарываясь в них носом.

Юна молчала и ждала. Наконец, он заметил, что она не отвечает ему, и быстро скатился на бок, закрыв от стыда руками лицо.

— Я ничем не лучше Тэджуна сейчас, — прошептал он, — ты должна сказать Чанбину, чтобы он меня избил.

— Успокойся, солнышко, — она встала и подошла к зеркалу, чтобы расчесать растрёпанные волосы, — ты совсем не такой, как этот козёл.

— Ты меня ненавидишь?

— Конечно нет, я когда-то сама была на твоём месте, и мне казалось, что от неразделённой любви моё сердце разобьётся на миллион осколков. Тоже делала глупости. Но сердце не разбилось, а потом я поняла — то была не любовь.

— Не веришь мне?

Юна положила расчёску Хёнджина на место и снова села на кровать рядом со сгорбленным Феликсом, который больше не плакал, а лишь сверлил взглядом собственные колени.

— Ликси, ты не любишь меня, — она погладила его волосы, обращая внимание на себя, — мы с тобой трахались практически два года без всяких проблем, у тебя даже случались отношения. Если бы ты меня любил, кто-то из нас это бы заметил.

Феликс молча слушал.

— Просто ты ко мне привык, привязался, — продолжала она, — мы же неплохо дружили и приятно проводили время вместе, вот ты и запутался в своих чувствах, малыш.

— Ты не можешь знать, что я испытываю.

— Не могу, но для нас обоих было бы лучше, чтобы я оказалась права.

— Потому что ты любишь Хёнджина?

— Нет, Феликс, потому что я в любом случае не люблю тебя так, как ты от меня этого желаешь. Но я бы хотела остаться твоим другом, просто другом.

— Я понял. — Ли встал. — Мне надо переварить это всё.

Они вышли из спальни, и Феликс начал собираться домой:

— Чанбин, нам пора, — позвал он.

Наскоро попрощавшись, парни ушли.