Страница 19 из 23
Она не стала говорить, что подумает, посоветуется и т.п., а сразу – подала заявление, главврач его подписал и, на второй день, Надя отправилась в Чкалов.
Два года прошло, как она, по этой же дороге, ехала в санитарном поезде до Алги, теперь её путь шел в обратном направлении. Хорошо, что все поезда, следующие от Москвы на Среднюю Азию, проходили через Чкалов и Алгу. Мимо не проедешь….
Надя ехала днем, смотрела в окно вагона. От самой Алги и до реки Урал, все что виделось – было похоже на фильм про бедность. Бедность не показную, не выпячиваемую, а бедность – вынужденную. Здесь не было разрушенных войной домов, воронок от бомб и окопных траншей, а если и расширились территории кладбищ, так это не от бомбежек и вражеских атак, а от недоедания и тяжелой постоянной работы. Везде – и в городах, и в маленьких хуторах.
Приехав в Чкалов, Надя нашла медицинский институт, подала документы, выяснила, какие будут приемные экзамены и когда, а также – какие еще надо документы. Оказалось, что документов у нее и так более, чем достаточно, есть направление из областного отдела, характеристика с места работы и т.п.. Пока сдавала документы – познакомилась с другими абитуриентами. Поступали в основном девушки, даже на такое «мужское» отделение, как хирургическое, – и то было всего два парня, из демобилизованных по разным причинам. Прав был её начальник, главврач в Алге, приемные экзамены для поступающих на первый курс нового института, были более чем – «щадящие». Поэтому практически все, допущенные к приемным экзаменам – были зачислены в студенты. Надя с первых дней учебы, –сказала сокурсникам, что она замужем, муж на фронте, показала им свадебное фото с Антоном и все знали, что она ждет мужа с фронта, а больше она никому и ничего не говорила.
Институт почти ничего своего не имел, в том числе общежития, студентов расселили по разным местам, от здания музея, до частных квартир. Занятия проходили тоже в разных приспособленных местах. Писали на коленях, сидя на табуретах или, в лучшем случае на самодельных скамейках. Надо сказать, что абсолютно все первые студенты – будущие медики, учились с большим желанием, ибо пришли в институт не отбывать время, а стать действительно специалистами. У них были прекрасные преподаватели, прошедшие практику лечения больных и раненых во время обоих мировых войн. В большинстве своем, это были ведущие специалисты фронтовых госпиталей, которые старались передать свои знания и практический опыт новому поколению. Это был симбиоз опыта и молодости, идущий в одном направлении и с единой целью – выучить и выучиться.
Надя училась легко. По сравнению со студентками, пришедшими со школьной скамьи, или даже уже работавшими где-то, кем-то, в лечебных заведениях, у неё, как у будущего хирурга, было колоссальное преимущество, как вчерашней действующей медсестры хирургического отделения, и, в первую очередь, в практике подготовки и проведении хирургических операций. Научить этому тоже можно, теоретически, но её ценнейший практический опыт –это было уже половиной всего процесса обучения. Ежегодные каникулы и производственную практику, она проводила по месту своей прежней работы, в Ключевой районной больнице. Там её всегда ждали и принимали, как свою. Надя с отличием окончила институт, и, в 1950 году, возвратилась в Алгу, дипломированным врачом-хирургом. С какой-то гордостью, радостью и решимостью, она вошла в кабинет того самого главного врача, который посоветовал ей пойти в институт, пять лет назад, показала ему диплом, искренне поблагодарила за все сразу, а потом сказала: « За все спасибо, теперь – за Работу. Постараюсь оправдать ваше доверие!».
«Поздравляю! – ответил главный, – я же вам говорил, что пять лет пролетят незаметно. И мне дадите передышку – сколько лет я работаю один в этом направлении, без перерывов и нормального отдыха. Ну, как говорится, – с Богом, Доктор! У вас теперь впереди – счастливое будущее. По крайней мере, я вам так желаю».
Пошли обычные будни. Больные, приемы, операции, обходы. Через несколько месяцев работы, Наде уже казалось, что она никуда и не уезжала из этого района. Страна восстанавливалась, ремонтировала разрушенное, строила новое, училась, а главное – люди почувствовали, что нет уже той гнетущей, все подавляющей обстановки военных лет, когда под общим, вообще-то правильным лозунгом – «Все –для Победы!», имел место и другой –«Война все спишет!». Произошла деноминация рубля – 1 к 10-ти. Так как деньги Нади хранились в сберегательной кассе, то она практически ничего не потеряла при обмене. Постепенно зарубцевалась её личная трагедия, связанная с гибелью Антона. А тут вдруг – нашелся Антон…,правда другой.
На должность главного агронома по зоне Машино- тракторной станции, в Алгу приехал относительно молодой человек, по фамилии –Новак. Ну, приехал и приехал. В то время, в хозяйствах района, стала появляться новая техника – тракторы, зерновые комбайны, сельхоз машины. Начался новый период развития сельского хозяйства, особенно отраслей полеводства и животноводства. Но, так как Надя к этому направлению прямого отношения не имела, то в его суть и не вникала, хватало своих забот. Но однажды, в районную больницу привезли главного агронома МТС и его водителя. Они ездили по полям во время уборки урожая и увидели, как загорелся один из зерновых комбайнов, прямо внутри зернового массива. Двигатели комбайнов в то время работали на бензине, где-то что-то случилось, комбайн загорелся, а кругом спелые хлеба…Пожар в степи – довольно страшное и опасное событие, тем более, в период уборки урожая. Агроном с водителем, спасли комбайнера и работающих с ним людей, помогли убрать комбайн с поля на обочину и сумели не допустить возгорания хлебного массива. Все сделали, как надо, но сами получили сильные ожоги, особенно – ног.
Когда их доставили в больницу, их спасением занялась дежурившая в тот день, – Надя. Когда обоих пострадавших «очистили» от обгоревших лохмотьев одежды, оказалось, что все не так плохо, но ожоги на ногах были серьезные, их госпитализировали и начали лечить. Агроному досталось ожогов больше. Водителя через неделю отпустили домой, а агроному пришлось лечиться дольше. Все это время, Надя присматривала за ходом лечения, назначала необходимые процедуры и часто просто общалась ним, как с тяжелым больным. Они –познакомились. Когда их привезли, агроном первые две-три ночи бредил и разговаривал с кем-то по-польски…. Когда Надя услышала его бессвязную, но с детства понятную ей речь, она, после того, как он начал постепенно приходить в себя, заговорила с ним, по-польски. Он, услышав её голос, встрепенулся, и начал водить головой по сторонам, пытаясь найти источник знакомой речи, но так, как кроме Нади никого рядом не было, то он удивленно и обрадовано, ответил ей на том же языке. Она чуть не упала, когда узнала, что его зовут- Антон!, по фамилии –Новак, родом из Ровенской области. Когда наши войска пришли на Ровенщину в сорок четвертом, – он был призван в армию, до конца войны был на фронте.
Пока был на фронте, местные бандиты, узнав, что он воюет «за москалив», сожгли его родителей, в их же доме, потом – подкараулили его подругу, девушку-одноклассницу, жестоко надругались над ней и утопили в озере. Остался один.
После демобилизации, окончил сельхозинститут, два года работал агрономом в колхозе, потом немного работал в районном земельном отделе и, наконец, – был направлен в Актюбинскую область, а потом и в местную МТС. И вот тут такая незадача случилась с пожаром, да хорошо, что так все обошлось. Все остались живы, техника не пострадала, поле сохранили, только вот себе и медикам проблемы принесли, ну что тут поделать, что есть- то есть. Все это выяснилось после их обмена репликами на польском языке.
«Ничего, все у вас будет хорошо, – подбодрила агронома Надя- счастье ваше, что огонь до лица не добрался».
Антон Новак, после выписки из больницы, несколько раз приходил в отделение, на перевязки и проверки, советовался с Надей, как ему себя вести, пока ноги не вполне еще зажили, и как ему лучше передвигаться в этот период, чтобы не было осложнений. У них постепенно сложились не то, чтобы близкие отношения, а скорее – отношения, похожие на – родственные. Они начали ощущать себя со временем, как родные брат и сестра, и общались действительно, как родственники, причем, Антон с самого начала почитал её за старшую сестру, что было вполне резонно, –Надя по документам была старше его на два года, а- на самом деле- на все четыре.