Капитан Хук

Чуть было не стукнул ногой по каменному выступу, вовремя опомнился.

Повезло.

Ведь в этой части катакомб я бывал мало, потому что не занимался темными делишками, как некоторые рабовладельцы. И в нынешнем походе до некоего «перекупа» Бло пришлось целиком и полностью полагаться на Эка, сноровисто идущего впереди.

– Давай срежем, – предложил он, кивая в сторону узкого лаза, сквозь который пришлось бы ползти на карачках. Ему-то хорошо с его ростом. А вот мне…

– Ну уж нет, – наотрез отказался я. – Ни за какие менсоры я туда не полезу.

– Ага, а за золотые, значит, да? – Экбен хохотнул. – Ладно, в любом случае, уже и так опаздываем.

Я пожал плечами, мол, я здесь ни при чем.

Торгаш хмыкнул и прошел дальше к узкой каменной лестнице. И только сейчас до меня дошло, мы же спускаемся в рабовладельческий грот Тики-Рико!

– Слышь, ты, – начал было возмущаться я.

Но тотчас умолк, потому что издалека услышал женский крик.

Вроде бы.

Ускорился, отодвигая в сторону Эка.

– Эй, осторожней, – возмутился он.

Но мне было плевать. Я шел на звук страданий и не желал останавливаться.

– Мерзкий щенок! – услышал я громкий вопль. И еще звонкое: – Он меня укусил!

Я на секунду застыл, когда понял, что не взял с собой оружия. Погань!

Вдох-выдох. Нужно совладать с эмоциями, прежде чем выйти к вооруженным ублюдкам, которых в лучшем случае хотел отделать в лиловые тона, если это то, о чем я думаю.

Работорговцы, прежде чем продать «живой товар», ломали личность, психику, кости рабов, принуждая к беспрекословному подчинению. А если угрозы и оскорбления не срабатывали, пускали в ход плети и розги. Иногда и нечто пострашнее.

Спешно вынырнул из коридора в огромную пещеру. Потолок ее был местами обрушен. А из больших овальных провалов проглядывали солнечные лучи. Удивленно уставился взглядом на три пиратских галеона, снаряженных отличнейшей белоснежной парусиной. Корабли стояли на якорях поодаль от небольшой каменной террасы, на которой была сколочена самая настоящая пыточная.

Сейчас там, наверху, закованный в деревянные кандалы, страдал хиленький парень тринадцати лет. Красные разводы от ударов на его теле заставили стиснуть зубы от злости.

Я, Джонатан Хоуп, выходец из приюта призрения, прекрасно знал боль от истязаний, ведь из-за безденежья и полной безнадеги был вынужден зарабатывать уличными драками до тех пор, пока меня не подобрали. Одно хорошо – прозвище Правый Хук было мне дано не просто так. Потому что даже голыми руками я мог наворотить всякого: например, уложить на лопатки троих из обидчиков парня.

Однако, к моему великому сожалению, все здесь присутствующие были вооружены не только рапирами, но и пистолетами. А это уже однозначный проигрыш, стоит лишь разок словить пулю грудью.

И все.

Камень к ногам, и тонуть в воде окровавленным трупом.

– А-а-а! – выкрикнул раздетый до пояса паренек, когда по его спине щелкнул кожаный кнут. Пшеничного цвета волосы облепляли узенькое лицо и полностью скрывали глаза раба. С одной стороны и хорошо. Потому что его взгляд наверняка мог бы вывернуть мою душу наизнанку.

А я только и мог обессиленно сжимать кулаки. Не знал, что мне сделать, чтобы это прекратить.

Недовольно выдохнул и вынужденно оглядел представшую взору картину.

Лазурная вода, песок на отмели в правом углу, каменный берег слева, ящики, тряпки, корабли, десятки пиратов, вооруженных до зубов, окружали деревянный помост, скорее похожий на пирс. Один из людей Бло, одноглазый, что в треуголке, сейчас поигрывал кнутом, щелкая в опасной близости от пленника в кандалах. Солнечный свет, льющийся сквозь дырявый потолок глубокого грота, даже немного слепил. Поэтому я не сразу заметил стоящий в стороне от пыточного места, в темени пещеры, длинный деревянный стол, за которым восседал какой-то жирдяй.

Пригляделся.

Челюсть этого толстобрюха работала точно механическая дробилка, размалывающая руду до состояния песка, когда тот смачно чавкал, пережевывая мясо.

– Бло! – за моей спиной выкрикнул Экбен. – Дружище!

А я отметил для себя: пересмотреть отношение к торгашу. Оказывается, не друг он мне. Теперь-то уж точно. Потому что я не хотел иметь дел с работорговцами даже опосредованно. Из-за увиденного мне стало кристально ясно значение слова «перекуп». И почему Эк сразу мне не рассказал, в чем же заключалась предложенная мне работенка?

Гаденыш.

– О! Эки! – зычный грудной голос жирдяя Бло пронесся эхом по всему гроту.

Подняв кулак, перекуп дал команду своим «ребятам» прекратить истязания пленника, за что я был, конечно, признателен, однако же с места двигаться не спешил. Прикидывал шансы забрать мальчугана и сбежать на континент. Проницательный мозг с легкостью подсказывал – вариантов нет.

– Идем, – позвал меня торгаш.

Пройдя к столу, заваленному до предела всякими яствами, он на полпути обернулся и снова вспомнил о моем существовании.

– Блодин Баркус Боларий, – тем временем представился жирдяй, обгладывая неизвестно какой по счету свиной окорок. – А это у нас кто?

– Да это Джо! – представил меня «дружище». – Джо Правый Хук, помнишь?

– А… – Блодин втянул голову в шею и мстительно на меня уставился. – М-м-м, так это он отделал моего кэпа?

Экбен то ли хмыкнул, то ли хрюкнул, я внимание не обратил, потому что в этот самый миг взгляды пиратов (всех без исключения) были устремлены в мою сторону. Пришлось резко совладать со своим лицом, дабы не выказать крайнего презрения, которое я испытывал к мосолам, подобным им.

– Не знаю точно, я много с кем дрался, – ответил честно, переводя взгляд поочередно на каждого из пиратов, пытаясь вычислить, о ком речь. – Какое-то время драки были моим источником пропитания. Поэтому не обессудь.

– Ха-ха-ха! – жирдяй расхохотался. Да так громко, что чуть не подавился остатками еды во рту. – Ыхы-кха-кха!

А когда откашлялся, то беззлобно добавил:

– Ну, я на тебя не в обиде. Иди сюда, мы тебя не съедим.

С этим утверждением я бы поспорил, глядя на обилие яств, из-за которых стол перекупа прямо ломился. Тарелки с фруктами, овощные нарезки – не столь часто встречались во всей куче еды. Мясо – вот основной ингредиент любого блюда, представленного на серебряных тарелках, мисках и даже менажницах.

Я пожал плечами, отчетливо понимая, зачем столь жадный до денег Экбен покормил меня перед походом сюда. И правда, слюной захлебнешься от одних только ароматов копченостей и приправ.

Сам жирдяй представлял из себя мало интересного: лысый, мясистый, тоже без всяческой растительности на голове, чем-то, кстати, напоминал «дружище» Эка. Отдаленно точно.

Нехотя приблизился к столу, а значит, и к пыточному помосту, настороженно поглядывая на этакого палача и зрителей мерзкого представления.

– Зачем я понадобился? – буркнул в ответ, непроизвольно выискивая оружие в ближайшем окружении.

Невольно перевел взгляд к распахнутым ящикам, заполненным до краев мечами на любой вкус и цвет. Ромфея, акинак, скьявона, фалькс, палаш. Кинжалы разной длины и видов. Да это же настоящая сокровищница оружейника!

Я изумленно воззрился на Блодина, поняв, насколько богат этот человек, если остальные ящики, выстроенные за его спиной целой горочкой, заполнены чем-то подобным.

– А… я смотрю, ты у нас ценитель прекрасного? – жирдяй гаденько хмыкнул. – И умеешь работать не только кулаками?

В ответ промолчал и пожал плечами. Не видел смысла показывать свою слабость такому, как он. Поэтому решил быть очень осторожным. Тем более что на столе, возле его правой руки, лежал заряженный мушкет.

Заметить не успел, когда это Эк встал рядом со мной и позволил себе отвечать от моего имени:

– О! Джо Правый Хук отменный боец! Никто на острове уже не соглашается драться с ним даже за деньги. Нет! Не так! Даже с завязанными глазами, представляешь?

– Вот как? – жирдяй явно заинтересовался мной. Увидел по взгляду, с которым он на меня воззрился после слова торгаша.