История одной любви

И снова заплакала. Я прикрыл глаза, с телом и нервами происходило что-то невообразимое, я с ума сходил от ее всхлипов, будто после каждого в меня вонзают маленький нож и проворачивают. Она была такой хрупкой, что казалось – сожми я сильнее, просто переломлю тонкий стан.

– Что здесь произошло? – произнес, переводя наконец взгляд на незваных гостей. Оба в тюремной форме с номерками, невысокие щуплые, бритоголовые. Типичные зеки. А я оставил ее одну, да еще и связанную…Легкая добыча.

– Я… я… – Лаура заикалась, поэтому не сразу смогла говорить внятно. – Услыш-шала как ты уехал, а потом вошли эти… – она кивнула на зеков. – Они пытались… я сопротивлялась, ударила одного по голове, и он упал, а второй…

Она замолчала, а я снова зажмурился и прижал ее теснее, чтобы хоть как-то забрать ту боль, что глодала ее душу.

– Все хорошо, тебя больше никто не обидит, – безотчетно коснулся ее макушки губами, и Лаура затихла, больше не плача, лишь изредка всхлипывая. – Но мне придется ненадолго отлучиться и сдать этих мудаков властям.

– Нет! – она испуганно вскрикнула и вцепилась в мою футболку как будто от этого зависит жизнь. – Не оставляй меня одну, пожалуйста, прошу тебя, я не смогу одна…

Её губы снова задрожали, и глаза наполнились слезами. Мне стало еще паршивее.

– Эй, – обхватил ее лицо ладонями и заставил на себя посмотреть. – Все будет хорошо, ты закроешься и посидишь тут, пока я не вернусь.

Она отрицательно замотала головой, но я упрямо продолжил.

– Я оставлю тебе пистолет. Стреляй в любого, кто войдет и не раздумывай!

Она покосилась на зека, который начал приходить в себя, и я ощутил, как дрожь ее тела усилилась.

– Лаура, – произнес шепотом, пленница посмотрела на меня затравленным зверьком. – Я не дам тебя в обиду, клянусь.

Поднялся, подошел к зеку, который начал подавать признаки жизни и вмазал ему по роже до смачной боли в костяшках. Жаль, что нет времени сделать этим животным внушение, чтобы никогда больше не смели трогать девушек против их воли, хотелось поскорее увезти их от Лауры.

Спустился в погреб, достал заряженный ствол и футболку.

– Оденься, это лучше, чем простыня… – протянул ей одежду. Лаура вцепилась в края своего импровизированного сари мертвой хваткой, но согласно кивнула и поднявшись с пола подошла к кровати, надевая мою футболку. Та сошла за платье, и пленница сняла с себя простынь. – Он заряжен. Обращаться умеешь, но без надобности не пали, – заглянул в серые глаза, дождался кивка, потом вложил в ее руки ствол и снова поморщился, заметив отметины на запястье. – Я скоро вернусь.

Пикап, рыча, несся по лесной дороге. Зеки валялись на заднем сиденье, руки им я связал, и изредка поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы проверить – не очнулись ли они.

Лаура закрыла дверь хижины и вооружившись пистолетом осталась ждать меня там.

А я подогреваемый яростью, думал, на кой черт мне понадобилась эта гребаная запчасть в тот момент, когда я был так нужен в хижине.

Оставил ее одну. В лесу полном волков и зеков.

Пиздец.

То, что рядом есть колония-поселение я знал, но не придавал этому значения. Обычно в таких местах сидят заключенные, отбывающие наказание за нетяжкие преступления. Никаких насильников, маньяков и тем более убийц рецидивистов там не держат. Откуда только взялись эти двое?

Сзади послышался стон.

Я вцепился в руль и глянул в зеркало заднего вида на одного из заключенных, которого вырубила Лаура.

– Мужик, слышь… – он хрипло заговорил прокуренным голосом, и я подавил желание затормозить и вмазать ему. – Ты куда нас везешь?

– Рот закрой, – рявкнул на заключенного, тот затих, но от шума моего голоса начал приходить в себя второй, у которого рожа уже начала заплывать.

– Брат, погоди, слышь, – у второго урки голос был не лучше, точно такой же сиплый. – Ты не горячись…

Желание всечь им стало невыносимым. Начал оттормаживаться, урки напряглись.

– Там в хате ты не так понял, – зек попытался мне что-то втереть, но я затормозил и вышел из машины, хлопнул дверью и открыл заднюю рывком. – Мы девку твою не трогали, она сама…

Дернул урку за грудки, тот выпал из машины повисая на моих кулаках, я замахнулся.

– Это она замутила! – просипел громко, и что-то внутри заставило меня замереть. – Мы к Захару ходили за самогоном, мы дрова поколем – он нам чекушку, – торопливо заговорил, и мои кулаки разжались. – Помогали – он нам башлял литрушку магарыча.

– Да! – второй зек не остался в стороне. – Нам проблемы не нужны, мы просто за самогоном пришли, Захара дома не было, зато была баба эта твоя…

– Она Стёпку первым вырубила, меня ударила, я потерялся, потом помню только очнулся она меня на себя затащила, и ты вошел…

Я не дослушал.

Голова будто чужая стала, моргнул, не веря в происходящее.

Прыгнул за руль, так резко развернул тачку, что едва не врезался в дерево. Выжал педаль в пол, молясь успеть и вытрясти из этой стервы душу, пока она не ушла далеко.

Слова зеков звучали абсурдно, но зная Лауру, они вполне могли быть правдой.

Раньше эта хижина принадлежала леснику, Захару, но тот съехал и домик около недели пустовал. Нашел его случайно. Навел справки в деревне и решил, что лучшего места для заточения пленницы просто нет…

– Сука! – вырвалось. Выругался в голос и сжал руль сильнее, представляя, что это шея этой сучки.

Футболку ей дал, чтобы было удобнее удирать по лесу. Ствол с патронами лично в руки вручил. Надо было для удобства сразу и ключи от машины отдать!

Подъехал к домику, и снова не глуша выскочил из машины. Метнулся к хижине, но та, естественно, оказалась пуста.

– Дрянь изворотливая! Поймаю, шкуру спущу!

Выругался и выскочил на крыльцо, пытаясь сообразить, куда эта сучка может бежать. Разумнее всего держаться дороги, но идти по ней слишком палевно, лучше пробираться вдоль лесной полосы метрах в ста.

Я бы сделал так.

Спустился в машину, заглушил двигатель, сунул ключи в карман и оглядел тайгу, что воинственно шумела кронами деревьев.

Безрассудная стерва.

Глава 8

Лаура не успела далеко уйти, выследил ее на расстоянии около километра от домика. Она шла торопливо, но внимательно оглядывалась, поэтому мне пришлось держаться на расстоянии. Путь она прокладывала, как я и думал, вдоль дороги, по лесу. Шла тихо, стараясь не наступать на сухие ветки и валежник. Пистолет был зажат в ее правой руке, и я скрипнул зубами понимая, что эта сучка довольно хитро у меня его забрала. И сбежала. Как и обещала.

Пощады она не заслуживает, значит надо действовать наверняка, вот только попадаться на глаза бабе с оружием примета плохая. Надо выждать.

Шел за ней метрах в пятидесяти, буквально шаг в шаг и сначала не понял, почему она замедлилась, а потом и вовсе остановилась, как будто кол проглотила.

Сжала пистолет рукой, но шевелиться не спешила. Поначалу я решил, что она услышала меня, но тогда она наверняка бы дала мне знать, что нет вариантов пытаться ее вернуть. Но она молчала. Не оборачивалась больше и не окликала меня.

Тишина, воцарившаяся в тайге, напрягала. Ни стрекота кузнечиков, ни уханья совы, ни крика одиноких птиц. Даже деревья перестали шуметь кроной, потому что мы углубились в чащу, где даже ветер не рисковал гулять.

Может, заблудилась? В тайге это проще простого, если не придерживаться маршрута по компасу и не делать зарубок на деревьях, вдоль которых шел.

Лаура сделала маленький медленный шаг назад.

Я нахмурился и тут же ощутил, как внутренности обдало кипятком. Перед Лаурой метрах в десяти стоял волк.

Серый зверь ощетинился, задрал верхнюю губу, обнажая ряд острых как бритва зубов. Желтые глаза животного впились в одинокую фигуру Лауры и видели в ней лишь кусок сочного мяса, который вскоре пойдет на ужин. Волк выгнулся в холке и приблизился на полшага. Я услышал сдавленный вдох своей пленницы, который она тут же погасила, боясь сделать лишнее движение.