Честь пирата

— Всё сложно, но не критично. Главное, Мэл, я на свободе. И за это во многом стоит благодарить именно тебя. Ты смелая, сильная и можешь при желании горы свернуть. Я отношусь к тебе с искренним уважением и восхищением, именно поэтому не хочу ничего от тебя скрывать. Считаю, что ты должна знать о том, что происходит вокруг. И понимать, насколько это опасно.

Он замолчал, но взгляда не отвёл. Я покосилась на стакан, который теперь стоял очень далеко, но решила к нему больше не притрагиваться. Лучше уж позже выпью более традиционное успокоительное.

— Перенеси меня в академию, — попросила, высвободив свою кисть из захвата Никкейла.

Он кивнул, даже не подумав возразить. Поднялся, чуть отошёл назад, давая мне встать. Уверена, чувствовал всё то смятение и бурю чувств, которые царили в моей душе. Потому и старался не трогать. А я… просто не знала, как быть дальше.

— Знаешь, Мелисса, — вдруг заговорил Киаран, сунув руки в карманы широких домашних брюк, — странная ты всё же. Но если хочешь моё мнение по всему этому раскладу, я бы рекомендовал тебе постараться в ближайшее время освоить побольше хитрых боевых плетений и приёмов самообороны. Ты ж не сможешь отсидеться в стороне. Не уедешь, не спрячешься. А значит, лучше, чтобы была готова, если вдруг за тобой явятся. И задала им там жару.

Я невольно улыбнулась.

— Не знаю, слышала ли ты, но у нас есть свой кодекс, который обязан соблюдаться неукоснительно. Так вот, там сказано, что пиратом может стать только смелый человек, готовый рисковать. А самые страшные преступления для пирата — трусость и предательство. И это, как выяснилось, точно не про тебя. И раз уж мне теперь досталась «Белая ворона» вместе с командой, то я, как новый капитан, приглашаю, присоединяйся к нам.

Когда я осознала суть сказанного, с губ сорвался смешок. Глыба же говорил серьёзно, а смотрел так, будто на самом деле надеялся на моё согласие.

— Да ты сдурел?! — вдруг выдал ошарашенный Ник. — Знаешь, что её дядя сделает с тобой, если она согласится? А она может.

— Ты ей достанешь артефакт, меняющий личность, и никто не узнает, — отмахнулся Киаран.

Я поймала себя на мысли, что реально раздумываю над предложением пирата. И тут Ник поймал мою руку, гостиная пропала, а мы оказались посреди моей спальни в общежитии.

— Не вздумай, — сказал Крайстер, строго глядя мне в глаза.

А ведь он был почти напуган. Понимал же, что если я соглашусь, то никто меня уже не остановит.

— Это ещё почему? — спросила, наслаждаясь его реакцией.

— Мелисса! Ты ещё спрашиваешь? Сама же была в пиратской таверне, видела, кто там собирается! Хочешь жить с ними на одном корабле? Да они сначала передерутся за право обладать тобой, а потом просто поделят, как привыкли. И Глыба не поможет. У него будет только один выход — назвать тебя своей. А я этого не допущу. Ты моя!

— Да? — усмехнулась. — Твоя кто?

Он ответил не сразу, но руку мою держал крепко, хоть я и не пыталась её освободить.

— Моя девушка. Моя подопечная. Мой друг, — и вдруг вспылил и выругался: — Да, демоны их всех дери, возможно, даже жена!

Потом притянул меня к себе, обнял за талию и уткнулся лбом в мой лоб.

— Мэл, я боевой маг с очень сильным светлым даром, — сказал уже гораздо тише. — Хочешь, чтобы я за тебя разнёс собственный корабль и команду тех, с кем больше двух лет сражался бок о бок? Знаю, тебе их не жалко, они преступники. Но, поверь, даже среди них есть хорошие люди.

Я улыбнулась и покачала головой.

— Ник, пусть я иногда и совершаю безрассудные поступки, но в пираты не пойду, — решила всё-таки успокоить его. А то нервный стал, даже не понял, что это просто шутка. — Зато мы выяснили, что ты так и не определился, кто я для тебя. Столько вариантов перечислил.

Чуть оттолкнула его, и он покорно меня отпустил.

— Мне нравится предложение Киарана, — сказала, сделав несколько шагов назад.

Никкейл снова напрягся, видимо, понял неправильно. Пришлось пояснять.

— Он сказал, что мне лучше быть готовой, если вдруг меня попытаются поймать приспешники вашего с дядей врага. Дар у меня далеко не слабый, а от девушки никто не станет ждать достойного отпора.

Сказав это, я отвернулась от задумавшегося Никкейла, прошла по комнате и остановилась у окна, за которым уже начали сгущаться сумерки. Насыщенный выдался день. И очень противоречивый. А ведь он ещё не закончился.

Ник тихо подошёл сзади, обнял меня со спины и мягко прижал к себе. Некоторое время мы просто стояли так в тишине. В комнате становилось всё темнее, но я даже не думала активировать освещение. Мне впервые за этот длинный день просто было хорошо и почти спокойно. Хоть перспективы и продолжали оставаться пугающими.

— Я сам буду тебя учить, — тихо проговорил Никкейл и потёрся носом о мои волосы. — И боевым плетениям, и приёмам рукопашного боя. — Найду артефакты, которые смогут защитить от любых блокираторов. Обещаю, Мелисса-незабудка, сделаю всё возможное, чтобы ты не пострадала.

— Спасибо, — ответила тихо, но он услышал.

— Говоришь, я не определился, кто ты для меня, — в его голосе звучала горькая усмешка. — Знаешь, а ведь у меня ничего нет. Только титул и полуразваленный особняк в Бренте. Даже деньги, скопленные за последние годы, скорее всего, придётся отдать твоему дяде и его ведомству. Учитывая, на каких условиях мне вернули свободу, достойно зарабатывать в ближайшее время у меня никак не получится. Возможно мне эту свободу всю жизнь придётся отрабатывать. И как при таком раскладе я могу предлагать тебе быть со мной? Это, как минимум, нечестно. Так что ты тоже подумай, кто я для тебя. И стоит ли продолжать со мной близкое общение.

Он отпустил меня, отошёл назад, и мне сразу стало тревожно, холодно и одиноко.

— Ник… — я обернулась к нему.

— Подумай, Мелисса, — проговорил, глядя на меня с тоской. — Мы оба знаем негласные законы аристократии. Твой отец не отдаст тебя парню из обедневшего рода.

— К твоему сведению, — ответила, насупившись, — и папа, и дядя Денр тоже были из обедневшего рода. Отец остался в родном городе и сделал всё, чтобы восстановить семейные предприятия, а его младший брат отправился в столицу. Свою должность дядя получил не просто так. Он её действительно заслужил. Потому, Никкейл, в моей семье тебя бы приняли.

Стало обидно, что он даже не подумал бороться за право быть со мной. Сдался сразу. Хотя, может, я просто не настолько ему нужна?