Страница 93 из 99
На полу рядом с Иннокентием лежала книга русских народных сказок. В основательном таком твердом переплете с немного помятым корешком. Явно подарочное издание.
Игорь развернулся к двери и натурально зарычал:
— А ну пошла отсюда!
И куда только делся его неизменно корректный и усталый тон?
— Руки от нее убрали, скоты! — рявкнула в ответ Ангелина. — Устроили тут харассмент, кобелины!
И, уперев кулаки в бедра, она храбро двинулась на Игоря:
— Убирайся вон!
— А то что? — усмехнулся он, чуть успокоившись. — Продемонстрируешь женскую солидарность? Пост про меня в соцсети накатаешь, чтобы общественность осудила?
Он потянулся к пиджаку на спинке стула, и я до боли ясно поняла, что там может быть что угодно. Пистолет, кастет, какая-нибудь магическая дрянь… И надо было срочно спасать Ангелину. Еще немного, и…
Я открыла рот и заорала. Не настолько громко, чтобы лопнула лампочка на потолке, но достаточно, чтобы Игорь замер на пару мгновений, не дотянувшись до пиджака. Не переставая орать, я зажмурилась, остановила время и кинулась к столу. Точнее, кинула себя последним магическим усилием, которое сумела извлечь откуда-то с самого дна души. Силу и траекторию, естественно, не рассчитала, налетела боком на край стола так сильно, что дыхание перехватило, и запищала от боли.
— Евгения! — меня тут же заботливо подхватили под локоть. — Осторожно! У тебя снова кровь и…
— Спасибо, — выдохнула я, выпрямилась, ухватила со стола вазу и швырнула ее в лицо Игорю. Вот так просто. Без магии-шмагии. Вся женская мощь потенциально битой посуды против харассмента. Ваза из Икеи начинает и выигрывает всухую.
Игорь попытался увернуться, качнулся в сторону и получил по плечу. Так сильно, что его развернуло и уложило на пол рядом с Иннокентием.
— Больно? — Ангелина осторожно коснулась моего бока. Ох, как мне было больно. До звездочек перед глазами. Но сначала надо было закончить дело, а то не прошло и десяти секунд, как эти гады зашевелились и начали подниматься.
Я панически заозиралась по сторонам, но еще одной вазы нигде не было. Что делать-то? Запереть их тут и бежать за помощью? Нет, можно было бы и позвонить, если бы кто-то невероятно умный не оставил сумочку с телефоном наверху!
— Ангелина… Наберите Вадима, — говорить было больно до тошноты. Но надо. — Он разберется тут, и…
Игорь и Иннокентий, как двое из ларца, разом вскочили на ноги и повернулись к нам. Потрепанные, злые, ужасно смешные… если не знать, что у них прячется за душой. Героические охотники на ведьм, адепты мировой справедливости. А потом переглянулись и… бросились бежать к двери, выбив телефон из рук Ангелины! Тот влетел в стену, жалобно клацнул и развалился на две части.
— Черт! — я рванулась следом.
— Эй! — крикнула Ангелина, но я уже пронеслась между книжными стеллажами и вылетела на Невский. Враги улепетывали со всех ног в сторону Мойки. Мысль о том, что они могут удрать и остаться безнаказанными, настолько меня разозлила, что где-то квартал я летела, как на крыльях.
А потом споткнулась, не разойдясь с каким-то особенно корпулентным и неуклюжим туристом. Но меня поймали и удержали на ногах.
— Здорово… бегаешь! — похвалила Ангелина.
— Спа… сибо! — ответила я, и мы понеслись дальше бок о бок, демонстрируя женскую солидарность во всей красе. И не задумываясь о том, что делать, если мы врагов загоним в какую-нибудь подворотню, а там наткнемся на пару десятков их сообщников. Охотничий азарт и все такое…
Но на набережной Мойки они свернули вправо и запрыгнули в неприметный серый фургончик. Тут же взревел мотор, и он начал уходить прочь.
— Нет! — заорала я, резким движением выбросила руку вперед и потянула ее на себя, сжав кулак. Представив, что хватаю фургон за шкирку.
— Уфф! — Ангелина обалдела и захлопала глазами, как будто увидела привидение. — Это что за…
Двое из ларца свернули вправо и запрыгнули в неприметный серый фургончик. Тут же взревел мотор, и он начал уходить прочь. Только теперь мы совсем чуть-чуть не успели добежать…
— Стоп! — Я снова потянулась к фургону. Повернулась к Ангелине: — Это я не даю им уйти, чтобы помощь ус…
Иннокентий хлопнул дверью фургона за миг до того, как я ухватила его за плечо. Пальцы скользнули по ткани, я потеряла равновесие и чуть не покатилась кубарем под колеса. Мотор взревел, и фургон начал уходить прочь.
Только вот сил на то, чтобы остановить его еще раз, у меня не осталось.
Никаких не осталось.
Казалось, что навсегда.
Я всхлипнула от бессилия.
И тут же упитанная белая крылатая молния с разгона врезалась в стекло фургона со стороны водителя. Послышался звон, дикие вопли, грузовичок пошел юзом и поцеловался с ближайшим фонарным столбом.
— Карлос! — завопила я и почувствовала, что сейчас упаду в обморок. От восторга и от беспокойства за отважную чайку. Как приличная барышня в конце особенно напряженной главы любовного романа. Жаль только, что не на руки разлюбезному другу…
Сзади послышался злой голос:
— Только вот падать не надо. Я тебя ловить регулярно не подписывалась.
Алла, казалось, совсем не запыхалась. Так, немножечко порозовела щеками.
Я шагнула к ней, обняла, уткнулась носом в плечо и заревела от избытка чувств.
— Ну, ну… — Ши осторожно похлопала меня по спине. — Хватит раскисать. Лучше обернись, а то интересное пропустишь.
Я обернулась.
В качестве интересного предлагался Вадим, который уже возвышался рядом с раскуроченным фургоном, вздернув бесчувственных Игоря и Иннокентия за шиворот над землей — в каждой руке по злодею, — и победно улыбался. Рядом с ним на мостовой, чуть покачиваясь, стоял отважный Карлос.
— Вау, — прошептала Ангелина, и я затрудняюсь определить, чего в ее голосе было больше — восторга или ужаса.