Страница 5 из 19
Угу. «Под ноги» — это значит переноска с Джу занимает пару сантиметров пола под соседним креслом.
— Ой-ой, что вы говорите! Какой ужас! А ваш чемодан сейчас с багажной полки свалится, потому что вы его запихнули туда кое-как. Небось тоже о других людях не думали?
— Откуда вы знаете, какой там мой чемодан?
Я применила дедукцию, как Шерлок Холмс… Нет, слишком умно.
Я с-с-с-следила за тобой, чтобы умыкнуть из чемодана твою душу и убежать с ней в зака-а-а-ат… Нет, слишком пафосно.
Я просто наблюдательная… Нет, слишком просто.
Нет, реально, а чей это может быть такой гигантский чемодан в модном чехле, если ты сидишь тут с сумочкой от Луи Виттон, в показательно леопардовой юбке, сделанными губами и отсутствием мысли на лице?
— Интуиция, — мило улыбнулась я. — Пропустить вас в проход?
— Зачем?
— Через минуту он свалится. А вы — тут как тут.
— Вы прикалываетесь?
Вот так всегда. Ты будущее подглядела, не свое причем, а люди не ценят.
— Как хотите.
Три, два, один… Бам! Ох, с каким же грохотом он свалился!
— Мяу! — сказала Джу, перевернулась на другой бок и снова заснула.
— Сволочь! — пискнула соседка то ли по поводу падения, то ли по поводу меня, такой приятной предсказательницы. А потом бесконечно трогательно суетилась вокруг чемодана со своими длинными ногтями, каблуками-шпильками, выученной беспомощностью и глазами олененка Бэмби. Я даже восхитилась где-то глубоко в душе. Этот бы перформанс да в мирных целях.
В итоге на помощь явилось целых шестеро мужчин. Водружали чемодан на место, ужасались, развлекали прекрасную даму разговорами и всячески намекали на продолжение приятного знакомства. Однако вместо того, чтобы отправиться в вагон-ресторан пить кофе в приятной компании, леопардовый Бэмби плюхнулся на свое место рядом со мной и вдруг тихонько сказал:
— Спасибо.
Вот это было неожиданно. Глядя на своих понтовых богатеньких однокурсниц, я как-то привыкла, что из девиц подобного рода ни «спасибо», ни «пожалуйста», ни снега зимой не допросишься. Все-то им должны. Все-то им обязаны.
Вот так шаблоны и ломаются.
— Всегда пожалуйста, — машинально ответила я.
— Все-таки… не могли бы вы отодвинуть переноску от меня подальше? Просто я ужасно боюсь кошек.
Опа! Вот это поворот. Я даже сначала посмотрела на спящую Джу через сетчатую стенку переноски, чтобы проверить, уж не превратилась ли она за последние пару минут в злобного манула. Или пантеру. Или даже тигра. Маленького такого тигра, на минималках, чтобы уместился под ногами в сидячем вагоне. Однако Джу все еще оставалась такой же серенькой, плюшевой, инстаграмоугодной кошечкой.
— Ммм… Хорошо. — Я потянула переноску на себя. — А зачем вы тогда покупали билет на места с животными?
— Так я не знала, что они с животными! За пятнадцать минут до отхода поезда это был единственный билет!
— И в бизнес тоже не было?
— На бизнес я не зарабатываю… Пока.
А на Луи Виттон зарабатываешь. Вот ведь как противоречива жизнь.
— Если что, Джу не кусается. И не царапается. Она там всю дорогу и проспит, скорее всего.
— У меня иррациональная фобия, — пискнула соседка, и шаблон от такой формулировки окончательно треснул по швам. — Но все равно спасибо.
Помолчала немного и добавила:
— Я Барби.
О, спасибо тебе, дух железных дорог! Ты все же послал мне разговорчивую попутчицу! А то я сначала успела испугаться, что будет всю дорогу презрительно глядеть на нас с котэ и слова доброго не скажет.
— А я Женя. Барби — это от «Барбарелла»? Или…
— Это от «Варвара», — сморщила нос соседка. — Но мне не нравится. Вся эта посконно-русская тема с красой и длинной косой… Не мое.
— Гляжу, от косы вы избавились.
У Барби было аккуратное блестящее каре, из которого не выбивалось ни волосинки. Я вот на своих кудрях такого эффекта не добьюсь, даже если буду двадцать четыре часа в сутки проводить с плойкой и феном в обнимку.
— Да. Еще в старшей школе как-то пришла домой, взяла ножницы и сама отрезала.
— Сильный поступок.
— Мне нравится решительно действовать. — Она мечтательно прикрыла глаза. — Сегодня с утра я тоже решила, что теперь у меня будет совсем другая жизнь.
— В другом городе?
— Посмотрим. — Барби улыбнулась. — Я прошла кастинг и поняла, что этот шанс просто нельзя упускать.
— Что за кастинг?
— Смотрели «Любовь на вылет»? Уже три сезона было на ТНТ…
— Нет, — я покачала головой. — Не смотрю телевизор.
— Совсем-совсем? — удивилась Барби. — Но как?
— Времени нет. — Я уже давно поняла, что если делаешь что-то, совсем непонятное собеседнику, то не стоит говорить о реальных причинах. — Учеба, работа, то да се… Как-то не получается.
— Коро-о-о-оче, — просияла она. Видно, мы нашли друг друга. Я готова была послушать, а она очень хотела похвастаться. — Самое крутое реалити-шоу последних лет! Туда приглашают миллионера, обязательно холостого, красивого и интересного, и он выбирает себе невесту. Кастинг проходят пятьдесят девушек, за месяц испытаний остаются пять, потом финал… Съемки в таких шикарных местах! Все эти роскошные бизнес-центры, дворцы вокруг Петербурга, пятизвездочные отели, балы, приемы светские… И задания участницам дают такие, с изюминкой… Не просто по подиуму пройти, бедрами повилять. Мне как раз это надоело. И я загадала — если пройду туда кастинг, то обязательно выиграю! Обязательно-преобязательно. И не придется больше для каталогов интернет-магазинов фоткаться…
— Унылое дело, да?
— Ужасно! По двенадцать часов в каком-нибудь офисе в бывшей промзоне, по пять минут на комплект одежды, потом переодеваешься, там прищепкой подколола, тут оборку подтянула, и погнали. Перерывы по пять минут раз в четыре часа. И выбираешь такая, что сделать, покурить или в туалет сбегать.
— Короче, реалити-шоу во дворце явно круче.
— Именно! Даже если с миллионером не сложится… Лицом в телевизоре посвечу, с нужными людьми познакомлюсь, и призы в финале классные! Машины, квартиры…
— В него еще надо попасть.
— В кого?
— В финал.
— Пф, — усмехнулась Барби. — Уж я-то попаду. Если только там не будет заданий с кошками, точно попаду.
— Желаю удачи, — улыбнулась я. — Сложный был кастинг?
— Ой, вообще несложный. Просто необычный. Сначала по внешности отсеивают… Там миллионер сразу дает список, что ему не нравится. Причем этот список никому не показывают. Даже не угадаешь, на что смотрят. А потом задают вопросы.
— Сколько будет дважды два?
— Не-е-е-ет… С подковыркой. Меня вот спросили, что общего у ворона и письменного стола.
— Ого! И что вы ответили?
— Because Poe wrote on bothcontentnotes0.html#n_1.