Бывшая жена мажора

– Мы вместе почти девять лет, Ася, – пытаюсь донести до нее свою мысль так, чтобы она правильно поняла меня и не стала снова обвинять непонятно в чем. – Естественно, что со временем наши отношения перестали быть такими страстными. Мы ведь тоже повзрослели.

– А мне кажется, дело не в этом, – глядя мне в глаза своим лучшим испытующим взглядом, не соглашается она. – До прошлого года у нас все было замечательно. Так же, как и в начале. Но сейчас… Мы пытаемся и у нас ничего не выходит, Кир. Все эти ссоры из-за глупых мелочей, вечные придирки друг к другу. Тебе не кажется, что мы просто цепляемся, потому что начали раздражать друг друга? Ты ведь знал о моих недостатках и раньше они тебя не бесили, как и меня твои. Потому что тогда мы любили друг друга и находили оправдание всему, что нас не устраивало. Почему же мы не хотим мириться с этим сейчас? Разве ты не задавался этими вопросами? Или я действительно одна так считаю?

Мне хочется солгать. Уйти от этой темы. Потому что то, куда заводит этот разговор, сулит перемены. А я не хочу этого. Ася всегда была единственной женщиной, которую я представлял в роли своей жены. Мы должны были прожить вместе всю свою жизнь, любя друг друга так же сильно, как и в день нашей свадьбы, растя общих детей и внуков. Я был так безумно влюблен в нее, так отчаянно и одержимо…

Был.

И то, что сейчас, кроме страха от ее выводов и того, к чему они ведут, я испытываю еще и облегчение, мне становится стыдно, потому что этой любви между нами действительно больше нет.

– Я люблю тебя, – чувствуя, как отчаяние захлестывает меня с головой, говорю ей.

Ася накрывает своей маленькой нежной рукой мою ладонь и крепко переплетает наши пальцы, глядя на меня наполненными слезами голубыми глазами.

– Я тоже тебя люблю, Кир, – мягко говорит она. С той нежностью, которая давно пропала из ее голоса, когда она обращается ко мне. – Но эта любовь уже не та. И как бы нам не хотелось избежать этого, решение придется принять. Потому что я не хочу возненавидеть тебя, не хочу, чтобы завтра мы начали намеренно причинять друг другу боль, чтобы почувствовать себя лучше. Или чтобы Фима росла в семье, в которой ее родители вместе, потому что так правильно.

– Может, мы преодолеем это, – цепляюсь за соломинку, потому что в это невозможно поверить. Как бы плохо нам не было друг с другом в последнее время, какими бы токсичными не стали наши отношения, мы семья. Это неизменно. – Это временный стресс у нас обоих. В сексе ведь все нормально.

– Потому что мы вымещаем злость друг на друге и таким образом получаем эмоциональную разрядку, – как заправский психолог объясняет она. – Скоро и это перестанет помогать, Кир. Уже перестает. Вспомни, когда мы в последний раз ложились в постель не после очередной ссоры, а просто потому, что захотелось. Ты даже не тянешься ко мне ночью.

Ее слова убивают меня, потому что чем дольше она говорит, тем громче в моей голове нашептывает коварный голос, утверждающий, что так будет лучше для нас обоих. Расстаться. Прекратить это токсичное дерьмо между нами, пока все и впрямь не дошло до взаимной ненависти.

– Ты права, – заставляю себя сказать это, несмотря на то, что огромная часть меня кричит, что это слишком кардинальное решение и надо попытаться все исправить. – Чего ты хочешь, Ася?

– Я хочу развестись.

***

Я жду реакцию Кира, затаив дыхание. Жду протеста, ярости или облегчения. Но ничего этого нет. Он просто сидит, замерев, и буравит меня своими янтарными глазами, кажущимися темнее то ли от освещения, то ли от эмоций.

Я не знаю даже, что чувствую сама. Я не один и не два дня обдумывала решение о разводе. На самом деле, это было последним, что пришло мне в голову, после бесконечных попыток понять, что не так в наших отношениях.

Мы не сдались перед первыми трудностями. Мы пытались. После каждой ссоры пытались быть терпимее друг к другу, в первые дни буквально ходили на цыпочках друг перед другом, но чем чаще происходили конфликты, тем более безразличны мы становились к последствиям, давая эгоизму править балом. И понадобилось много месяцев, прежде чем я поняла, что это ненормально, что я устала до смерти и не хочу больше так жить.

– Ты действительно этого хочешь? – спрашивает он, наконец. – Положить всему конец?

Нет, я не хочу. Я хочу вернуть наши прошлые отношения и чувства. Просто я знаю, что это уже невозможно. Кирилл прав в том, что мы изменились. Мы оба. И наши чувства друг к другу тоже претерпели изменения. Сейчас я нахожусь в том же положении, что и в начале наших отношений. Многие годы он был для меня просто членом семьи, а потом, вдруг, стал возлюбленным. В то время между нами была бешеная страсть, мне было всего восемнадцать и я не знала что это такое – настоящая любовь к мужчине. Я долго не могла понять, продолжаю ли любить его как раньше, как близкого и родного человека, или это новая любовь – любовь к своему возлюбленному. Со временем я разобралась, но то, что происходит сейчас, откинуло меня в прошлое.

Я не знаю, люблю ли его, как мужа. Что я знаю точно, так это то, что люблю его в принципе, он дорог мне и он всегда будет частью моей семьи. Хоть в последнее время я почти всегда и зла на него.

– Если ты считаешь, что я неправа и мы можем еще как-то все исправить, то я готова, – отвечаю ему, потому что не хочу быть той, кто несет ответственность за решение о разводе. Не хочу быть той, кто бросил другого.

– У тебя есть кто-то? – спрашивает Кир о том, о чем я думала в последнюю очередь.

– Конечно, нет! Кто у меня может быть? Не могу поверить, что ты предположил, будто я способна…

– Прости, – обрывает он мое праведное возмущение. – Я не думаю о тебе так, Ася. Черт..! Я просто пытаюсь найти причину, объяснение! Я никогда не думал, что до этого дойдет.

– Я тоже так не думала. Но как я и сказала, это не окончательное решение. Если ты хочешь… У меня была возможность подумать об этом, Кир. Я не категорична, я не требую. Мы можем попробовать, не знаю, ну что-нибудь! Если ты не хочешь разводиться.

– Я не знаю, чего хочу – в этом и проблема! – эмоционально говорит он, глядя на меня с виной, которую я не понимаю.

– Тогда подумай, – говорю мягко. – Нам некуда спешить, правда ведь?

Он сжимает мои пальцы в последний раз, прежде чем отпустить, и откидывается на спинку стула, потирая свое лицо и тяжело вздыхая.

– Я трус, Ася, – прилетает внезапное признание. – Вот что происходит. Мне стыдно признаться, что каждый раз я задерживаюсь на работе, лишь бы оттянуть время до прихода домой, потому что мне не хочется снова с тобой ругаться или наталкиваться на молчание. Я не думал о разводе, но, когда ты озвучила это, такое решение показалось мне наиболее логичным. Словно в голове зажглась лампочка. Я одновременно чувствую и облегчение и страх. Я не хочу терять то, что у нас есть, но по факту, у нас этого давно уже и нет, не так ли? Осталась только Фима. Мы с тобой больше не вместе, не так, как были когда-то.

– Я тоже чувствую себя виноватой, Кир, – ощущая, как щемит сердце от горя, признаюсь я. – Я тоже чувствую утрату.

Воцаряется тишина, пока мы думаем, глядя каждый в сторону. Это напряжение не похоже на то, которое обычно витает в воздухе после наших ссор. Это почти умиротворяюще.

– А мы с тобой давно не говорили так откровенно, да? – усмехаюсь неожиданному открытию.

– Если бы говорили, то избежали бы многих проблем, – усмехается он.

– Давай тогда поговорим сейчас, Кир. Не боясь сказать правду и обидеть друг друга. Ты любишь меня? Ты все еще хочешь быть со мной?

– Я не знаю, – ловя мой взгляд, отвечает он. – Я сейчас ни в чем не уверен, Ася.

– В этом-то и вся проблема! Я тоже не знаю, Кирилл. Может, мы просто устали друг от друга. Может, разлюбили. Но если нам обоим легче вдали друг от друга, то зачем оставаться вместе?

– Можно просто временно пожить отдельно, – предлагает он. – Чтобы разобраться в этом. Развод – слишком радикальное решение, чтобы принимать его сходу. Мы ведь можем пожалеть об этом.