Страница 27 из 72
Фыркнув себе под нос, я увела взгляд в сторону, наблюдая за тем, как мои мужья беседуют с Морганом, уже отмывшимся от тигриной раскраски.
Красивые. Все.
В моем мире за них началась бы самая кровавая и жестокая женская война, и в итоге пришедшие к общему согласию женщины оторвали бы себе каждая по кусочку.
Только вот мы не в моем мире, и эти мужчины принадлежат мне.
Удивленный, но лукавый взгляд Кристиана раскаленным ножом разрезал воздух.
Подловил, признаю. Но чего уж тут поделать, раз эта мысль пришла мне в голову только сейчас, когда картинка перед глазами начинает плавно двоиться, удваивая трех моих мужей до шестерых.
Нет, шесть это уже чересчур. С тремя бы справиться.
Темные брови Криса сменяли свое положение на мужественном лице до слез забавно. Он словно большая собака, на морде которой можно прочитать все по одному выражение глаз.
— Малюсенькая принцесса, — голос Лу оторвал меня от созерцания темных глаз мужа, заставляя отложить эти мысли на потом. — Скажи мне, только честно, каков шанс, что ты сможешь?
— Смогу что? — едва ворочая языком, переспросила я.
— Подпустить их. Не пойми меня превратно, но Крису уже почти восемьдесят, и как бы он не храбрился, но время поджимает.
— Что? О чем ты? — выпрямив расслабленные плечи и вытянула голову вперед, чем-то внутренним ощутив беспокойство.
— Ты не знаешь? К восьмидесяти годам в теле кимтарца происходят изменения, и если к этому времени у него не было хотя бы одной связи с женщиной, он навсегда теряет возможность иметь детей. Как сама понимаешь, в нашем мире это прямая дорога на свалку. Он больше не сможет считаться старшим дома и будет лишен всех титулов и регалий, которые и без того достались ему с трудом и только из-за рабочих заслуг. В случае с Кристиана дом может отойти Туману, и Эвердин, возможно, сможет остаться под его крышей, но это решает совет, а сама понимаешь, ты для них сейчас главная забава.
С губ сорвался сдавленный стон.
Какие неожиданные… подробности.
Незамутненный Лу продолжил говорить, не обратив внимания на суровый взгляд Кристиана, потерявшего суть разговора с братьями и товарищем.
— Я понимаю, что тебе вообще непросто, но как друг я желал бы Крису счастья. Жаль будет, если он упустит момент. С другой стороны, это не мое дело, и только тебе решать…
— Это правда не твое дело, Луис, — холодный голос Эвердина заставил пернатое создание замолчать, с отчетливым стуком прикрыв рот.
— Почему ты не сказал? — я говорила тихо. Голос, сдавленный новостями и опьянением, переходил в шипение, но Крис и так знал каждое мое слово, не заставляя повторять.
— Потому что, Ия. Кому от моих слов стало бы легче? Видишь, я прав! Стоило Лу проболтаться, — грозный взгляд на мужчину, — как в твоей голове вновь взвихрилась тысяча мошек вопросов, сомнений, тяжелых решений. Я не хочу самопожертвования, и если мне суждено стать твоим, то только тогда, когда ты сама примешь это решение, без давления условий и обстоятельств.
Понимая, что все замолчали и внимательно смотрят на нас, Крис поднялся на ноги и протянул мне руку.
— Пойдем на воздух. Тебе нужно проветриться.
— Хо-ро-шо…
Липкие слова цеплялись за язык, мешая проворачивать его во рту, а рука мужа оказалась такой горячей, что я неожиданно осознала, как на самом деле озябла.
Послушно топая тяжелым шагом за мужем, я с облегчением втянула прохладный воздух еще спящего города, откинулась лопатками на стену у входа, запрокинула голову и зависла, рассматривая пьяно качающиеся звезды.
— Это правда?
— Да.
Однозначно и бескомпромиссно.
— То есть, хочешь сказать, что из-за моей не самой приятной ситуации, твоего упрямого желания доказать мне, что я смогу все сама, — вся семья Эвердин под угрозой расфо… расфа… расформирования?
— Все будет в порядке.
— Ты можешь гарантировать, Крис? — оторвавшись от созерцания звезд, я уставилась в черные колодцы его глаз, сразу же падая в них всем своим вниманием. — Какие гарантии, что ваши женщины примут то решение, которое мы хотим? Не ври мне. Прошу, не ври мне хотя бы ты.
За один шаг он оказался рядом, закрывая меня в капкан своего тела и рук, упирающихся в стену над моей головой.
— Что ты хочешь услышать, нанеки? Что я в панике? Днями и ночами думаю, как защитить свою семью, в которой тебе отведено главное место, даже несмотря на дистанцию и твой страх стать для меня единственной? Я хотел бы, да, я хотел бы иметь шанс стать отцом, но если судьба так не сложится, я все равно буду рад, потому что у нас есть ты. Может, со временем, когда-нибудь, ты подаришь детей Туману или Лиаму, дашь им то, чего так громко просит сердце. Я переживу. Я буду любить их как своих, слышишь? Мне хватит того, что ты не будешь смотреть на меня свысока всю оставшуюся жизнь.
Потянувшись вперед, я привстала на цыпочки, целуя горячие губы. Крис зарычал, но с места не сдвинулся, отвечая так, как может только он. Поглощая, давая крылья и место тем самым мыслям, в которых он голый, в темноте, и мышцы звенят от напряжения.
Опустив руки на его плечи, я не удержалась, прокатываясь подушечками пальцев по раскаленной голой коже, и поднимаясь все выше, нырнула за плечо, поймав болтающуюся косу.
— Крис, давай.
— Нет, — прорычал мне в губы, напрягаясь так, что воздух затрещал от напряжения.
— Прошу. Я хочу сейчас.
— Ты пьяна в стельку, — прошипел, едва не вздрагивая от моей руки на своих волосах. — Кем я буду после этого?..
Он говорил все это через зубы, выплевывал свои слова на меня, как яд, стекающий с языка по губам. Но мужское тело тряслось мелкой дрожью и каменело прямо на глазах.
— Неважно. Я так хочу.
— Ложь! Ты меня жалеешь!
— Прошу тебя, Крис…
Потянув за косу сильнее, вынудила мужчину запрокинуть голову и прижалась губами к подрагивающей венке, ощущая тот самый запах, который уже ударял мне в нос.
Свежесть, цитрус, миндаль… Такой терпкий, мужской, но с огромной тайной, которую не раскрыть без подсказок.
— Ия, молю тебя… Я вновь опущусь на колени!
— Я опущусь с тобой, — упрямо возразила я, зная, куда бить.
Он не позволит мне этого сделать. Скорее сердце себе вырвет, чем разрешит нанеки опуститься на землю, еще и на улице, даже глубокой ночью.
Осознавая это, Крис несдержанно стукнул кулаком по стене, заставляя мелкую пыль, живущую между плитами дома, с шелестом посыпаться вниз. В нем боролись желание, совесть, дикий и липкий страх и необратимость.
Я была уверена в его мыслях. Он думал, что время невозможно будет вернуть, чтобы исправить допущенные ошибки, и разрывался между соблазнительным вариантом, способным сохранить его семью, и ужасными последствиями, способными эту семью разрушить.
— При одном условии, — дернув головой, он заставил выпустить его косу из пальцев. — Только дома. Не здесь.
Интенсивно закивав, я согласилась, наблюдая за тем, как Эвердин отходит, собираясь идти. Повторив его движения, я покачнулась и едва не рухнула на каменную дорожку у дома Луиса, но сразу же была подхвачена крепкими руками и поднята в воздух.
— Ради твоей же безопасности, — хмуро буркнул он и пошагал в сторону дома, поправляя на мне капюшон плаща.
Уложив голову на крепкое плечо, я неожиданно для себя поняла, что действительно не против его прикосновений. Они такие согревающие, обещающие стойкую защиту, что глупо было бы отказываться, тем более от того, что тебя в прямом смысле понесут домой на руках.
— Крис…
— Что?
— Почему ты выбрал меня, а не Ли?
Немного помолчав, мужчина все же ответил, но таким тоном, который уничтожал под собой все сомнения:
— Ты не позволила бы себе обращаться с нами так, как поступили с тобой.
Разумно, Эвердин. Разумно.
Мирное покачивание было таким упоительным, а тело Криса таким теплым, что я пригрелась, практически свернувшись в комок, и незаметно для себя заснула.
Глава 9