Исходное состояние

И снова Нелли. Но уже не одна. За плечи ее (меня?)… О, черт, так и с ума сойти можно. Начну, пожалуй, думать о Нелли в первом лице, а то это раздвоение начинает конкретно доставать. В-общем меня за плечи нежно обнимал стройный светловолосый парень, облаченный в легкий бежевый костюм. Сначала мне даже показалось, что это Эксл, но потом я присмотрелась к его глазам. У Эксла никогда не было, да и не могло быть таких глаз. Серо-стальные, холодные, они резали на живую, словно остро отточенное лезвие. В этих глазах не было и тени от той неподдельной искренности, которая проскальзывала в каждом движении, в каждом жесте Эксла. Эти глаза могли принадлежать скорее ледяной скульптуре, чем человеку из плоти и крови, настолько прозрачным и отвлеченным был их устремленный вдаль взгляд. Даже на фотографии мой неизвестный кавалер производил впечатление прекрасной статуи, чьи идеальные пропорции и божественная красота никогда не смогут заменить теплое дыхание пусть не совершенного, зато живого человека. Однако, по всей видимости, нас связывали далеко не платонические отношения.

Вот уж бы не подумала, что, оказывается, страдаю подобным дурновкусием.

Следующие снимки запечатлели меня на знакомой сцене. Вот я в ультракороткой кожаной юбке и яркой майке сжимаю микрофон в унизанной кольцами и браслетами руке. Вот я в длинном черном платье на тоненьких бретельках исполняю что-то романтичное. А вот и вся наша группа в полном составе. Ну и дела, похоже, мы с Экслом поем дуэтом!

Я пролистала весь альбом, но больше не обнаружила ничего интересного. В основном там были мои фотографии в различной одежде и постановочные концертные кадры. Напоследок, я еще раз взглянула на своего тайного друга сердца. В мозгу ворочались смутные воспоминания, но, как я не пыталась, так и не сумела вспомнить, при каких обстоятельствах мы с ним могли встречаться.

Ноутбук тем временем окончательно загрузился, и я, отложив альбом в сторону, приступила к следующему этапу разведывательной операции.

В компьютере хранилось множество музыкальных треков, примерно те же самые фотографии и… все. Большая часть жесткого диска была чиста, как девственница перед первой брачной ночью. Впрочем, еще я обнаружила несколько сканированных карандашных рисунков, судя по общему стилю, тоже моих. Пользы в найденном оказалось не больше, чем сахара в продукте для диабетиков.

Оставалась последняя надежда на мировое информационное пространство. Я зашла на свой любимый поисковый сайт и уже нацелилась порыться в разной мистической галиматье. Однако, меня ожидал очередной сюрприз. Вход в почтовый ящик был настроен по принципу «запомнить пароль», и я беспрепятственно получила доступ к электронной корреспонденции.

В папке «входящие» наличествовало десять писем. Исходящих не было вообще. То ли я никому ничего не писала, то ли просто не сохраняла отправленных сообщений. Что ж, будем довольствоваться тем, что есть.

Все десять писем принадлежали одному и тому же отправителю. Его имя поразило меня до глубины души. Поразило не своей вопиющей необычностью, а тем, что я впервые услышала его в связи с довольно странными и даже трагическими событиями. В графе «От кого» черным по белому значилось: Эариндэль из Клана Фиалковых Лепестков.

ГЛАВА IX

Я откинулась на спинку мягкого компьютерного стула и шумно перевела дыхание. Эариндэль из Клана Фиалковых Лепестков, вот так номер! Мало того, что более идиотского прозвища я отродясь не слышала, так и сам факт моего близкого знакомства с легендарным лидером эльфийской общины Ландера внушал мне нехорошие подозрения. Уже открывая первое письмо, я запоздало подумала о том, что по большому счету я сейчас лезу в чужую жизнь и, может быть, даже роюсь в чужом грязном белье. Но, любопытство, если верить пословице, сгубившее кошку, не пощадило и меня.

«Моя прекрасная Нелли Джейн»,– писал приснопамятный Эариндэль,-«я принял решение вести дневник. Ты единственная, кому я готов доверить свои секреты. Вместе с ними я доверяю тебе свою жизнь. С этого момента я буду вести подробные записи, и отправлять тебе на почту. Прошу об одном, не предавай меня! В своих хрупких руках ты держишь мое сердце, береги его, оно в любое мгновение может остановиться».

Я лихорадочно защелкала мышкой. Второе письмо, возможно, будет более конкретным. Из вышеизложенного я не почерпнула ничего кроме указания на некий дневник. Будем надеяться, что последующие сообщения содержат более информативные сведения.

«Помнишь, утром мы гуляли в нашем лесу? Ты была похожа на солнце, а я на ветер. В плане, что я очень хотел заглянуть тебе под юбку!», – а наш эльф не был лишен чувства юмора, -«ты говорила о чем-то, но я не слушал тебя. Я думал о нашем будущем и понимал, что в Ландере будущего нет. Мы должны вернуться в исходное состояние, по-другому нельзя. Ты лишь улыбнулась, когда я заговорил с тобой об этом. Ты не веришь… Ты не веришь, что у нас может получиться. А я верю, Нелли, а я верю! Я нашел книгу в библиотеке моего отца, там есть описание способа открытия портала. Мы обязаны попытаться. Отец рвет и мечет. Он обещает найти и засадить в тюрьму того человека, который оставил ему в залог по кредиту антикварное издание. Но я читаю запоем. У нас получится Нелли, у нас все получится, верь мне!»

Третье письмо. Разрыв в десять дней. Я нетерпеливо ударила по клавиатуре. Читаем дальше.

« Милая Нелли! Прекрасная ночь, я никогда не забуду, как мы занимались любовью под луной, как чарующе пели нам птицы, и как утро безжалостно разрушило наш безумный мир. Нелли, в книге говорится, что для открытия портала нужен проводник. Я, кажется, нашел его, вернее ее. Ингеборг одна подходит по ряду указанных критериев. Ингеборг примитивна, в ней нет ничего от эльфов, мне она противна физически. Ее объятия меня раздражают, но я терплю, Нелли, разве есть у нас иной выход? Сегодня я проверял на ней действие артефакта. Слабое свечение. Но это лучше, чем ничего. Пусть уж лучше я помучаюсь с ней сейчас, чем проведу всю жизнь в этом отвратительном человеческом теле. Не ревнуй меня, Нелли, я прошу тебя, не надо!»

Ни фига себе любовный треугольник! Четвертое сообщение. Неделю спустя.

«Великолепная моя! Я был так близок к успеху, и я так горько разочаровался. Меня словно облили помоями, мои мечты растоптаны, мое сердце превратилось в кровоточащий сгусток боли. Я хочу умереть, и только твоя любовь держит меня на этом свете. Я ненавижу все, что меня окружает, я хочу домой, я хочу в свой мир, где меня будут любить и понимать. Я устал жить в этом людском аду, где нет места эльфам, у меня больше нет сил бороться, я умираю, Нелли, я умираю… Ингеборг не оправдала моих надежд. В книге сказано, что проводник должен верить. Она не верит, Нелли, она ни во что не верит. Ингеборг – это сплошная логика, она не способна выйти за границы рациональности. Я презираю ее. Она, как пиявка вцепилась в мою плоть и сосет из меня кровь. Люби меня, Нелли, люби меня этой ночью, люби меня, как в последний раз, я хочу быть с тобой!»

Значит, Инга его не устроила. Интересно, а чем я ему на роль проводника не подошла? На своем горькой опыте успела убедиться: свечение я издаю далеко не слабое. Пятое письмо. Плюс три дня.

«Нелли, я нашел проводника! Ты даже представить себе не можешь, он все это время был рядом, а я ничего не замечал. Знаешь, кто это? Нет, ты серьезно не догадалась? Ну хорошо, я не буду тебя мучить. Это родной брат Ингеборг, он называет себя Экслом и пьет по-черному. Сегодня он пришел к сестре за деньгами, и ты представляешь, артефакт буквально запылал в его присутствии. Это тот, кто нам нужен. Эксл откроет портал, я не сомневаюсь в этом. Проблема только одна – он не верит. Естественно, он не верит в концепцию исходных состояний. Хуже того, Нелли, он не имеет ни малейшего представления, что это такое. Я хотел поговорить с ним, но сама подумай, какой может между нами состояться разговор? Эксл считает меня подлецом, заморочившим голову Ингеборг, не больше и не меньше. Здесь нужен человек, которому он будет безоглядно доверять, мало того, которого он будет любить. Ты ведь понимаешь меня, Нелли? Моя жизнь зависит от тебя. Не убивай меня, Нелли, умоляю!»