Страница 9 из 37
Так чему удивляться, что некоторые сорвиголовы обносили офицерские каюты и склады, где те хранили свои припасы? Кто посмеет из матросов срочной службы их в этом упрекнуть? Только те из них, кто прицепив на свои погоны старшинские лычки, грел втихаря уши замполитам имея от них преференции — увольнения, отпуска, повышенный должностной оклад и т. д. А потом выйдя в запас и общаясь в интернете, они имеют наглость рассказывать о каком-то мифическом флотском мышебратстве, где все равны и офицеры и матросы срочной службы, а офицеры, от своей доброты душевной, даже делились своими дополнительными продуктовыми пайками с матросами.
Прошу обратить внимание на иллюстрацию на ней офицеры на боевой службе, зашкерившись на юте корабля "Ладога" жарят из украденного у экипажа мяса, себе шашлык.
Изображение
Прошу меня извинить, уважаемые читатели, что-то автора занесло несколько вперёд, и он ударился в философические рассуждения — вернёмся к сюжету рассказа.
Итак Лёха крутил педали и наслаждался чистым ночным воздухом. До Угольной бухты осталось проехать совсем немного, когда неожидано из-за угла на встречу ему выскочила машина и ослепив фарами, зацепила бампером колесо велосипеда. Лёха сделав кульбит перелетел через руль и больно ударишись упал в кусты, а от туда в какую-то глубокую канаву. Раздался звон бьющихся бутылок, скрип тормозов и машина остановилась.
— Ёб вашу мать! — вызверился Лёха. — Суки, уроды!!
— Да жив он. А ты говорил сбили на смерть. Слышишь, как ругается? — сказал кому-то вышедший из машины человек в форме милиционера.
— Ты где терпила? Вылазь, отвезём тебя в больничку. Или сам дойдешь?
— Сам дойду.
— Что-то мне голос твой знаком… Ты где живешь? А-ну вылазь.
— Пошли на хуй козлы, не вылезу.
— Бля буду, если бы я не знал, что мой земеля Лёха Дигавцов сейчас служит на девятке, отдал бы голову на отсечение, что это он. Ты кто такой орёл?
— Ты, что ли Серёга, Остапец? — удивлённо спросил Лёха узнав в говорившем своего земляка из Запорожья, который демобилизовался почти год назад.
— Я конечно. Вот так встреча. Ты какого хера ночью болтаешься на лайбе? В отпуске, что ли?
— В отпуске. Руку подай. Помоги вылезти.
Остапец присев на корточки, опустил вниз руку и Лёха кое-как смог вылезти из канавы. Кружилась голова и сильно болела ушибленная рука и спина. Но и тем не менее настроение от падения хуже не стало.
— Сергей, нам пора ехать, — подал голос из машины напарник земляка.
— Лёха ты уж извини, но нам действительно пора ехать. Если будет время заходи в нашу общагу на Ревякина, я там часто бываю.
— Давно служишь?
— Почти полгода. Покрутился дома, потом вернулся назад, думал пойти служить мичманом на коробку, но родственник сфаловал в милицию. Учусь заочно. Пока нравится. Как отслужишь — приходи и тебе помогу устроиться.
— Подумать надо, — буркнул Лёха, оттаскивая свой разбитый велосипед в сторону.
— Ладно, думай, — хлопнул Лёху по плечу Остапец, сел в машину и умчался по своим делай.
Велосипеду был поломан и ремонту не подлежал. Лёха скинул его в канаву, выбросил туда же разбитые пивные бутылки и хромая пошёл, придерживаясь тёмных мест, на свой корабль. Дорога не заняла к него много времени и уже через час он был на причале. Вахтенным у трапа стоял его земеля подгодок Капто, который без проблем пропустил его на корабль. Переодевшись в шхере в свою робишку, он там же оставив и мешок, пошёл спать в свой кубрик.
6
Проснулся Лёха поздно, он проспал и зарядку, и построение на подъём флага, и даже завтрак. Но кто-то о нём побеспокоился — на тумбочке возле его коечки стояла кружка с чаем и пара кусочков белого хлеба с маслом. Годок — положено уже есть белый хлеб по сроку службы. На некоторых кораблях молодые матросы почти не ели белого хлеба и только прослужив два года получали такую возможность кушать его ежедневно. Это при условии, что он имелся в наличии, потому, как на боевой службе выпекался белый хлеб в небольших количествах и шел только в офицерскую кают-компанитю, а остальной личный состав был вынужден питаться сухарями со стасиками.
Умывшись и без аппетита позавтракав Лёха сел писать письмо, но не нашёл своей ручки «Паркера» с золотым пером, который он выменял в Сирмм на кусок меди. «Видимо потерял», подумал он и пошел на бак в курилку. Там уже курило несколько матросов, которым заниматься корабельными работами было не положено по сроку службы, среди них был и Вася Бакин.
— Привет братва, — поздоровался с ними Лёха.- Закурить есть?
— Привет Леха. Кури, — протянул Бакин ему сигарету без фильтра.
— А Юра где? — спросил Лёха подкуривая сигарету.
— Уже осваивает в красном уголке барабаны. Ты куда вчера пропал?
— С шалавой завис.
— С Жанкой?
— Угу.
— Та умеет ублажить защитника родины. Будь только с ней поосторожней, — предупредил Вася Бакин. — Высосет тварь и мозги.
— Да это я уже понял. Что нового на корабле? — поинтересовался Лёха.
— Молодое пополнение должны сегодня привезти. Тебе получать.
— В честь чего это?
— Так распорядился лейтенант Лупашин. Говорит, что ты старшина команды тебе и карты в руки. Да кстати, он тебя искал. Где его каюта помнишь?
— Помню. Схожу. Слышишь Вася, — перешёл на шепот Лёха, — там в шхере я пришхерил мешок с консервами и сигаретами, надо бы всё прибрать, а мешок выкинуть.
— Сделаю. Я отнесу это в машину к Мите Матенкову, у него там есть рундук с замком. Будет, как в сейфе. — успокоил его Вася.
— Хорошо. Я сейчас схожу к тому ушатому летёхе, а потом мне надо будет с тобой поговорить об одном интересном дельце.
— Не задерживайся. У меня осталось ещё немного шила.
— Всё я пошёл, — обрадовался Лёха и пошёл искать командира группы лейтенанта Лупашина, что сделать на огромном (более 200 метров в длину) корабле ККС «Березина» было не так просто.
Но всё же он его нашёл. Не сразу, но нашёл. Тот с умным выражением на лице, сидел за столом в своей каюте и что-то писал ручкой «Паркер». К своему удивлению в офицере, Лёха узнал того грубияна с кем столкнулся на шкафуте.
— Здравия желаю, товарищ лейтенант, — попрветствовал его Лёха. — Если вы заняты я зайду завтра.
— И тебе матрос не болеть, — грубо ответил лейтенант. — Где ты болташься, что тебя не могут найти? Боже и это мой старшина команды. Да ты похоже ещё и пьян…
— С похмелья, как и ты. И не ори — гланды простудишь, — не остался в долгу Лёха.
— Не сметь мне тыкать. Обращайся ко мне на вы. Я выше тебя по званию.
— Встань на баночку, а то что-то не заметно, что выше. И вообще, можешь подать рапорт и списать меня с этого ржавого корыта, которое не факт, что ещё и выйдет за боны.
— Я не рапорт подам, я тебе, сучонок, рожу набью за оскорбление офицера.
— Валяй, только не в штаны. Здесь будешь бить или выйдём на вертолётную площадку. Но только предупреждаю — у меня второй разряд по боксу. Могу и зашибить ненароком. Так, что идём?
— Ты чего добиваешься, стармос?
— Ничего не добиваюсь. Просто хочу, чтобы ты не пхал своего носа в мои дела и делился шилом по-честному, а не крысил его. Да и ещё откуда у тебя эта ручка?
— Сегодня утром мне её подарил матрос Жиксылаков. А что нравиться? «Паркер» с золотым пером. Тебе такого пера никогда не иметь.
— Ну не иметь, так не иметь. Вы чего товарищ лейтенант вызывали — поорать? — переходя на официальный тон спросил старшина команды ВТМ Дигавцов.
— Не только. Сегодня к 17—00к нам должны привезти молодое пополнение. Делать они ничего не умеют — прошли двухмесячную учебку на ПКЗ. Нам надо отобрать из того контингента в нашу команду сорок человек.