Наследие

Глава 21

К тому времени, как Кирк и Спок появились в конференц-зале, Маккой

уже закончил настройку и барабанил пальцами по столу. Когда они вошли, он поднял взгляд и посмотрел на них довольно кисло.

– Как мило, что вы решили заглянуть, – заметил он.

Спок выгнул бровь.

– Нас задержали, – ответил он.

– Да неужто, – сказал Маккой.

– Мы бы были здесь раньше, – вмешался капитан, гася спор в зародыше, – но мне пришлось беседовать с адмиралом Ковальски.

Маккой слегка сузил глаза.

– И что?

– Ничего важного, – сказал Кирк, вытягивая стул. – Просто поздравления по поводу проделанной работы. Выяснение деталей. И все такое.

Доктор фыркнул.

– В этом случае я вас прощаю. А теперь садитесь и дивитесь. – Подавшись вперед, он ткнул в клавишу встроенного монитора, активируя его.

Кирк увидел разделенный надвое экран, с двумя микроизображениями. Они были идентичны, насколько он мог судить.

– Образец слева, – объяснил Маккой, – фрагмент ткани, которую мы

нашли на одежде мичмана Каррас. Ткань принадлежит зверюге, которая избавила ее от симптомов гиперщитовидной. Тот, что справа, – это часть органики, которую мы нашли в крови Спока, когда мы подняли его на борт с Бета Кабрини, – эта штука бесследно исчезла, когда он был вылечен.

Капитан кивнул.

– Так что материал, который вы нашли в крови Спока, попал туда вместе с ядом.

– Верно, – подтвердил доктор. – В очень небольшом количестве. Которое потом увеличилось, так, что мы в конце концов смогли его заметить.

Спок изучал образцы.

– Очаровательно.

– По меньшей мере. – Маккой снова наклонился вперед и вызвал

другую картинку. Это было компьютерное воспроизведение гуманоида, которого Кирк не смог распознать.

Однако Спок, по-видимому, был лучше информирован.

– Мужчина расы Домбраату, – сказал он. – Ныне вымершей расы.

– Очень хорошо, – сказал ему доктор. – А что мы знаем о Домбраату?

Спок начал было отвечать, но Маккой жестом остановил его.

– Я скажу вам, что мы знаем. Они были самыми упертыми

исследователями, каких только знала галактика. Они колонизировали миры как сумасшедшие. И, если на данные их кораблей можно положиться, они были самым крепким из всех народов, какие мы когда-либо встречали, – ныне живущих или вымерших. Нет, в самом деле, – продолжал он, – вулканцы рядом с ними просто барышни кисейные.

Спок посмотрел на Кирка.

– Слабаки, – перевел капитан.

– Ясно, – ответил первый офицер. Если он и обиделся на метафору, то

не подал виду. Он держался как обычно нейтрально.

– А теперь, – сказал Маккой, – взгляните на иероглифы мичмана

Каррас, – Он вызвал третью картинку, – знак животного, увеличенный в несколько раз, но в целом такой же, каким Кирк помнил в натуре.

– Оно, может, выглядит как плакучая ива, – сказал он Споку, – но на

самом деле обозначает одно из этих созданий.

– Благодарю вас, капитан. У меня, однако, была возможность изучить

доклад мичмана.

Кирк крякнул.

– Конечно, я должен был догадаться. Пожалуйста, продолжайте,

доктор.

– Как я говорил, – нетерпеливо продолжал Маккой, – эти иероглифы

кое о чем нам рассказывают. Прежде всего, что в более или менее отдаленном прошлом Домбраату в некотором смысле сосуществовали с этими тварями. Во-вторых, что последние практиковали такие же укусы, что и сейчас. В-третьих, что эти твари были преимущественно стационарны, иначе для чего бы было составлять эту карту? И, в-четвертых, что Домбраату, – даже будучи укушены, – были достаточно сильны, чтобы перейти от места обитания одной твари к другой.

– Разве не могли те, кто были укушены, получить помощь? – спросил капитан. – Разве не могли их друзья перенести их?

Доктор покачал головой.

– Согласно интерпретации Каррас – нет. Похоже, подвергшийся укусу переходил на другое место самостоятельно.

Спок кивнул.

– Я прочел иероглифы так же.

Кирк жестом показал, что сдается.

– Вопрос снимается.

Маккой скривил физиономию.

– Теперь, когда мы это выяснили, я спрашиваю вас: что за радость

была этой штуке вывалиться на сцену, сграбастать домбраату и впрыснуть ему – или ей – эту комбинацию яда и быстро развивающегося органического материала? – Его глаза блеснули. – Хотя стойте, лучше я вам задам более простой и, – тебе это понравится, Спок, – более поэтический вопрос: «Отчего цветы благоухают так весною?»

Капитан невольно улыбнулся.

– Ну, перестаньте, доктор. Полагаю, вы хотите что-то сказать.

Вулканец рассудительно склонил голову набок.

– Вы утверждаете, что органический материал, который

впрыскивается этими созданиями, – собрание гамет? Эквивалент спермы людей или вулканцев?

Маккой закивал головой.

– Именно это я и утверждаю, мистер Спок. Эти создания –

гермафродиты. Они играют роль как мужской особи, вырабатывая этот материал, так и женской – принимая его. Но, конечно, они не могут оплодотворяться сами, иначе все, чем они могли бы быть – раса клонов. Вот почему как только вам ввели этот материал, вы не можете стать «не-больны», используя терминологию Каррас, вернувшись к тому же самому животному. Вам приходится отправляться ко второму животному, – и таким образом способствовать их воспроизводству.

– То есть домбраату, а совсем недавно Спок и Каррас, – были вроде пчел, что переносят пыльцу с одного цветка на другой, – сказал Кирк. – А что же сыворотка? И ее воздействие на метаболизм?

Доктор вернул на монитор изображение гуманоида.

– Помните, мы уже говорили, насколько сильной была эта раса? Что

же, то, что чуть было не стало фатальным для Спока и Каррас, могло быть просто легким недомоганием для среднего домбраату, – немногим более раздражения. – Он откинулся назад. – На самом деле, они, может быть, даже нуждались в таком впрыскивании. Может, их щитовидки, или что там им служило щитовидкой, периодически нужно было подстегивать, что и делали эти животные.

Спок кивнул.

– К несчастью, в течение какого-то времени на планете не было

домбраату. Так что, когда эти животные получили походящую замену…