Прогнившая до сердцевины

Дозорные также заняли позиции за укрытиями, какие сумели найти, и всячески выражая уверенность, принялись ждать врага. У меня был не очень хороший обзор, но он и не требовался – нашим не слишком желанным спутникам должно фатально не повезти, чтобы они не смогли перебить бандитов в первые же секунды. Барлоу вытащил болт-пистолет и посмотрел на нас, сполна выражая острое предвкушение. Я же взял в одну руку лазпистолет, а большой палец другой положил на руну цепного меча – больше для вида, не веря, что мне придётся пустить его в ход.

- Цельтесь как следует, – приказал Барлоу; сержант дозорных в ответ мрачно кивнул, хотя, когда у вас есть полудюжина дробовиков и узкий туннель, точность не слишком важна. Шквал картечи пронесётся по нему и сметёт любых бандитов не хуже заложенной на их пути фраг-мины.

Я сосредоточился, отсёк сопутствующие шумы, вроде гула машинерии, шорохов, с которыми двигались эти нервные увальни, подстёгнутого адреналином стука моего сердца, и положился на отточенные чувства старой туннельной крысы. Я услышал в коридоре спешные шаги и шарканье – эхо не позволяло понять, сколько людей движется к нам, но явно не больше, чем мы ожидали. Я кивнул Барлоу, хотя по резко напрягшимся подчинённым успел понять, что они тоже услышали приближение добычи.

- Огонь! – рявкнул командующий дозорных, и грохот полудюжины дробовиков вкупе с рёвом миниатюрного болтера Барлоу заложил мне уши.

Один удар сердца спустя из туннеля вылетел ответный шквал картечи и ударил в дозорных. Они рухнули наземь, как один – убитые или тяжело раненые; укрытия их не спасли. Сержант отвоевался – ему снесло полголовы, а Гонзалис потрясённо баюкала левой рукой то, что осталось от правой.

Из туннеля выбежало трое – они стреляли на бегу, явно намереваясь добить выживших.

- О, нет, так не пойдёт, – Юрген выпустил длинную очередь лазразрядов и подстрелил двух негодяев, а я прикончил третьего выстрелом в голову. За миг перед тем, как его голова рассыпалась в пепел, я заметил на лбу бандита явно вырезанный прямо на плоти сигил и содрогнулся. Кажется, я всё-таки был прав.

- Контакт. Штафирки выбыли. Нам нужны медики, – я бросил взгляд на подстреленных Юргеном бандитов, понимая, что подтверждаются мои худшие страхи. Убитые были покрыты знаками Тёмных богов. Но почему тогда они бежали от обнаруживших их гвардейцев, а не сражались, как обычно делают культисты? – Троих нейтрализовали.

- Мы идём, – откликнулся Лустиг. – А как же четвёртый?

Это был хороший вопрос. У меня начало покалывать ладони. Это отребье не могло так легко вывести из строя полдюжины дозорных одним залпом. Если только…

Из туннеля появилась фигура, всем своим видом излучавшая уверенность и высокомерие. Внешне в этом человеке не было ничего примечательного – мужчина средних лет, одет как мастеровой, но жёсткие, горящие лихорадочным огнём глаза говорили о здравомыслии, которое давно осталось в прошлом. Он улыбнулся, но в его улыбке не было ни капли юмора.

- О, конечно. Если хочешь, чтобы что-то было сделано, сделай это сам.

Я выстрелил, решив не дать ему возможности договорить, но лазразряд, не достигнув врага, внезапно полетел в меня – лишь отточенные за множество лет перестрелок рефлексы позволили уклониться.

- Кровь Кровавому богу! – проревел Барлоу, появляясь из скопления труб; его болт-пистолет смотрел в мою сторону. Ловушка! Я выстрелил дважды, целясь ему в грудь, и предатель упал, выпустив оружие из дернувшейся руки.

- Юрген, сюда! – я на ходу вытащил цепной меч и бросился к псайкеру. Если я не могу застрелить его, то должен справиться в старой доброй рукопашной схватке.

Чудовище снова улыбнулось – теперь на его лице читался намёк на искреннее веселье.

- Вот будет больно.

- Только не мне, – заверил я, взмахивая мечом и целясь тварь в горло. Но когда движущиеся зубы приблизились к незащищённой плоти, я почувствовал, что выпад замедляется сам собой. Клинок просто завис в воздухе, вгрызаясь в пустоту, а я без толку напрягал мускулы, пытаясь приблизить оружие к цели.

- Я рядом, сэр, – раздался голос Юргена, частично перекрывшийся треском лазерного разряда.

Что-то бесплотное ударило меня в грудь, вынудив отступить, отчего выпад пропал втуне – визжащие зубья укусили воздух. Псайкер перешёл в наступление, размахивая ручищей с острыми как бритва когтями и наросшими хрящами. Я рефлекторно отбил его удар, ожидая, что сейчас клинок разрубит плоть и кости, но оружие снова замерло в неподвижности, не прикоснувшись к врагу.

- Юрген, заткни его, – я старался пытался не дать отчаянию прозвучать в моём голосе. Нашей единственной надеждой был необычный дар подавлять воздействие Варпа, которым обладал мой помощник, и которым он не очень хорошо умел управлять.

- Простите, сэр. Этот ублюдок никак не помрёт.

- Что? – я отскочил от надвигающегося колдуна, бросил взгляд в сторону, и понял, что лучше бы остался рядом с врагом. Подстреленный мной Барлоу неуклонно двигался вперёд, хоть и сдерживаемый бесконечным градом лазерных разрядов Юргена – его мундир уже был весь в дырах, а видимое через эти прорехи, уже нельзя было назвать человеческим. – Он вожак культа!

- Ну конечно я, – прорычал Барлоу, поворачиваясь ко мне. – Я бы отнял это место у прихвостней бога-трупа, если бы не ваш полк, – он продолжил шагать, попутно наступив на шею слабо дергающегося дозорного. – Кровь Кровавому богу! – Барлоу бросился ко мне, его лицо исказилось, и я увидел широкую пасть, полную игольной остроты зубов.

- Расслышал с первого раза, – съязвил я, поднимая меч и чуть пригибаясь. Клинок вонзился на славу, Барлоу взвыл и снова рванулся вперед, отчего мясо и кости треснули, оставив руку командующего болтаться под ненормальным углом, и полилась кровь. Краем глаза заметив движение, я дёрнулся в сторону, уходя из-под неуклюжего удара псайкера, и сделал ответный выпад, почти пропустив клинок у себя подмышкой. Как и раньше, я почувствовал сопротивление, но в этот раз оно было слабее, и зубья коснулись врага.

- Как у тебя… – в голосе псайкера появилась тень удивления.

- Никак, – ответил я. До моих ноздрей добрался привычный запах Юргена – мой ординарец обошёл врага сзади, – это он.

- Что? – псайкер будто осознал присутствие Юргена лишь когда тот загнал штык ему между ребёр, и сопротивление, не дававшее мне закончить удар, тут же пропало. Скорее всего, ублюдок погиб ещё до того, как гудящий клинок рассёк его грудную клетку – хватило юргенова удара штыком в сердце – но, когда имеешь дело с колдуном, осторожность не бывает чрезмерной. Я выучил этот урок на Славкенберге, и до сих пор не забыл.

Я вырвал клинок, вызвав тем самым фонтан потрохов, и замахнулся на Барлоу, который был так опьянён жаждой крови, что всякие представления о тактике и самосохранении начисто выветрились из его головы. Движущиеся адамантиевые зубья отхватили ему ногу, вызвав настоящий кровавый гейзер, а когда он упал, я добил его ударом по шее. Отрубленная голова закатилась под трубы, где что-то маленькое и пищащее явно порадовалось угощению.

- Комиссар!

Я повернулся на звук топота – из пасти туннеля, через который мы попали сюда, появились Лустиг и его отделение с лазганами наизготовку. Не обнаружив ничего, что можно подстрелить, они взялись за аптечки и попытались сделать для выживших дозорных, что могли.

- Он был мутантом, – невнятно из-за обезболивающего проговорила Гонзалис и удивительно точно плюнула в обезглавленный труп. – Он был убил нас, если комиссар не… – и на этом похвально драматичном моменте, сказав достаточно, чтобы ничего не пришлось говорить мне, она потеряла сознание.