Страница 8 из 16
– Ты вообще понимаешь, Майкл, о чём я тебе сейчас говорю?
– Конечно, – отвечал он ей моментально, держа сотовый телефон в душевой кабинке, где находился в то же самое время и сам, – причем настолько внимательно, насколько нахожу приведенные доводы, и вразумительными, и правильными. Между прочим, как раз сейчас я нахожусь под контрастным, освежающим душем.
Умело обходясь как с молоденькими девушками, так и со зрелыми женщинами, Мишин являл из себя бесподобного кавалера и свободно мог запудрить мозги любой, пускай и стойкой, красавице. Примерно так же происходило и в том неестественном случае: он профессионально включился в режим подвластного ухажёра, но сам оставался при давно сложившемся мнении. Опытный ловелас, он до такой степени ловко затуманил у полюбившейся пассии обычную осторожность, что она уже практически не сомневалась в его безграничной любви – а это (если учесть его полную готовность на любой героический подвиг) оказалось ей только на руку. После непродолжительного общения, проведенного с новоявленным кавалером-поклонником, в неподражаемой красотке поселилась настойчивая уверенность, что пронырливый авантюрист находится в ее непререкаемой власти; следовательно, она смогла выделить себе короткую паузу, сумела чуточку успокоиться, а затем позволила уставшему организму как следует выспаться.
Вот так незамысловато и незатейливо был скомпонован бесхитростный план: Карат заказал внеплановый чартер, Карен вовремя успела перехватить на него посадочные билеты, ловко втиснула в салон самолет нужного человека… Ну, а что происходило дальше – стало уже известно.
Глава IV. В кабинете у следователя
Прихватив обязательным сопровождением провинившихся молодцов, Мак-Коган устремился в злополучный аэропорт, намереваясь надлежаще просмотреть уличные видеокамеры и установить наглую личность человека, не побоявшуюся тиснуть «общако́вые денежки», неприкасаемую собственность русской мафии. По общему мнению, проявленная дерзость считалась отмороженным беспределом, крайним и непростительным; а соответственно, наказание за нее предусматривалось только единственное – однозначная смерть, беспощадная и жестокая (причем наступление трагических последствий не исключалось в том числе и для тех неосторожных тупиц, кто не сумел досмотреть за важным и ценным грузом). «Вдохновлённые» неприятными перспективами, бандиты решились пуститься на всякие ухищрения, лишь бы вычислить подлых мерзавцев, посмевших бесцеремонно, нагло, по-хамски обойтись с криминальной валютной наличностью.
Оказавшись во Внуково, Карат прямым ходом отправился в аэропорто́вую службу безопасности, где был отлично знаком с самым главным начальником. Зайдя в просторный кабинет, обставленный в стиле современного офиса, Юрген предстал пред напыщенной персоной Хромова Игоря Сергеевича, бывшего полковника полиции; он обеспечивал бдительную охрану нужного объекта и о каждой мелочи считался неплохо осведомлённым. Про него следует сказать, что отставной офицер недавно достиг пятидесятитрехлетнего возраста, что он представлялся толстым, частично облысевшим непривлекательным человеком, что выглядел чуть выше среднего роста, что, в силу чрезмерной упитанности, способен был сравниться со сказочным колобком, что круглое, лоснившееся счастьем лицо обладало серенькими глазами, неприятно заплывшими жиром, и что он, в связи с достигнутым положением, наделялся многими привилегиями, дарованными в неприхотливом мире вовсе не всякому.
Увидев давнего друга, нежданное появление которого всегда сулило некоторую немалую прибыль, он, как был, без пиджака, бросился почтенному визитеру навстречу, раскрывая доверительные, если не дружеские объятья. Они демонстративно вежливо обнялись, как было принято по установившейся с давних времен порочной традиции, после чего, предложив важному гостю удобно усесться и расположиться с тыльной стороны письменного стола, начальник службы безопасности проследовал в собственное мягкое кресло и приготовился сосредоточенно выслушать, в связи с чем он удостоился повышенного, хотя и незапланированного внимания.
– Можем мы поговорить конфиденциально, так сказать, без лишних свидетелей, – перешел Карат к основному делу, намекая былому товарищу на чрезвычайную откровенность.
– Да, конечно, – согласился с ним Хромов и попросил двух сотрудников, находившихся тут же, немедленно освободить служебное помещение.
Они остались вдвоем и, глядя друг другу в глаза, перешли к сути непостижимого происшествия. Первым заговорил Мак-Коган и вкрадчиво произнес:
– Случились нехорошие, едва ли не мрачные обстоятельства, а иначе я бы к тебе так запросто не пожаловал.
– Хотелось бы поподробней?
– Так вот, ежели без ненужных прикрас, то сегодня из Америки прибыл чартерный рейс, перевозивший крупную сумму «обща́ковских денег», – вольно или невольно Когану пришлось посвящать старого товарища во все мельчайшие тонкости досадной, нелепой случайности.
– Можно поинтересоваться: какую транспортировали сумму конкретно?
– Можешь не сомневаться, очень большую, – язвительно ухмыльнулся Карат, – тебе такую, уж точно, не заработать, да и украсть навряд ли получится.
Они рассмеялись нехитрой шутке, а дальше преступный посетитель продолжил уже серьёзно:
– В общем, всё, что тебе следует знать, – наши «законные баксы» находились в большом светло-металлическом чемодане, оборудованном двумя запиравшимися застежками.
Для пущей наглядности влиятельный бандит предъявил на обозрение собеседника серебристый чемодан, чуть ранее успешно подме́ненный Мэссоном, внутри которого, как известно, находились никчёмные вещи. Открывать его заокеанский мафиози, конечно, не стал, не желая ославиться еще больше и по понятным причинам не предъявляя на чём их, собственно, «провели»; но начатую мысль он все же закончил:
– Искомый кейс требуется изъять, виновных людей временно задержать, если потребуется, даже арестовать, а уж впоследствии мы разберемся с ними по-свойски. Деньги, естественно, немедля вернуть, причем все, а не как произошло в прошлый раз, когда еще из ваших, чересчур расторопных сотрудников, пришлось выколачивать, кто из них и сколько набрал.
Едва он договорил, в служебный кабинет вошел один из ответственных перевозчиков (именно тот самый Горыныч) и, радостный, доложил, что выяснил, когда же именно произошла роковая подмена.
– Действительно? – Юрген напрягся словно стальная пружина. – А ну-ка дайте-ка я полюбуюсь на «одичавших» молодчиков.
При замедленном, покадровом воспроизведении чётко вырисовывалось, как Майкл производил подмену двух чемоданов. Возмущённые зрители признали, что ловкий финт произведен профессионально, мастерски и не выделялся ни неуклюжими, ни лишними телодвижениями.
– Что это за пронырливый тип? – не признал Карат нахального ловкача, что, впрочем, не выглядело слишком уж удивительным, потому как тот умышленно не пользовался безграничной криминальной славой и не торопился представляться главным гангстерским боссам.
Затем потрясённый бандит обратил внимание, что удачливый воришка направляется прямиком к допотопной российской классике, выделяющейся белым оттенком и незамысловато окрещенной в обычном простонародье «шестеркой». Обалденную стриптизершу Карен-Карину, эффектно развалившуюся на капотной крышке, при детальном рассмотрении, он признал практически сразу: едва-едва не каждый день он видел очаровательную красотку в американском ночном развлекательном баре.
Он просто дар речи потерял, когда понял – кто именно! – посмел посягнуть на «общако́вские доллары».
– Что?! – заорал он, едва не прикусив от неуёмного гнева язык. – Какая-то ни к чему не пригодная шлюха не шлюха, проститутка не проститутка, стриптизёрша не стриптизёрша оказалась настолько беспечной, что взяла на себя безграничную, наглую смелость?! Не понимаю?.. В общем, так, дорогие ребятки, – обращался он к нерасторопным охранникам, вошедшим вместе с Горынычем, – найти и ее, неблагодарную тварь, и обезумевшего сообщника – вместе с деньгами, конечно! – и предоставить их сразу ко мне – я буду пока находиться здесь. Разрешается всё! Можно даже подключать услужливых, продажных «ментов».