Страница 98 из 127
Разговоры в тени — 6
— Будешь какашут?
Сухорукий бог указал здоровой рукой на стол. Очень высокий стол. Да и сам Змей-Скорпион сидел на какой-то высокой штуке, так что зад его возвышался над полом на целый локоть. И самозванец делал вид, что ему это нравится.
— Какая щедрость — для простого пленника! — Чичинтламати протянул руку к теплой чашке и жадно пригубил.
И еле сдержал гримасу. Ни крови, ни муки в напитке не было. Просто сваренный какашут, да еще и с чем-то сладким. Дорого, но нелепо — как и всё, к чему прикасается этот странный «бог».
— Ты обещал мне рассказать о своем боге, — обозначил тему разговора долговязый калека.
— Я так долго просидел в яме, что решил, что тебе это уже неинтересно, Змей-Скорпион! — улыбнулся жрец.
— У бога много дел, — улыбнулся сухорукий. Какой же он странный!
— Тогда я с радостью поведаю тебе: бог, которому отдал я и жизнь свою, и душу — это Тонатиу, вечноюный владыка.
— Солнышко? — Змей-Скорпион вздел брови. — Однако, кровавую службу ты принял для такого светлого бога.
— Кому, как не ему нужна такая служба! — пылко возразил пленник хозяину. — Тонатиу нуждается в силе ежедневно. Каждый вечер, спускаясь под землю, Нисходящий Орел может погаснуть. Неужели ты не слышал об этом? Ему нужна кровь жертв. Увы, из этого похода я не смог привести пленников, Но в двух битвах я всласть напоил моего бога кровью тлашкальтеков. И твоих воинов тоже.
Калека молчал, жуя нижнюю губу. Наверное, не стоит его слишком злить.
— Я слышал про вашу веру о Солнцах, — наконец, заговорил верзила, проигнорировав дерзкие слова пленника. — Вы считаете, будто Солнц было много, но каждое гибло в катастрофе. И ваши жрецы уверены, что кровь каких-то жалких людей способна сделать сильнее самого бога.
Чичинтламати вспыхнул, сжав кулаки… Но замер.
«Он ведь точно также попытался задеть меня! — озарило жреца. — И у него это почти получилось!».
Впервые ему попался такой интересный боец словесных битв.
— Нам открыта истина. Как странно, что ты не ведаешь ее, Змей-Скорпион. Кто-то мог бы подумать, что ты не совсем и бог, раз не общаешься с иными Сильными.
На этот раз стрела не достигла цели: сухорукий явно ждал удара и лишь улыбнулся, сохраняя холод в глазах.
— Четырежды боги возжигали Солнца из заботы о мире. Первым Солнцем был грозный Тескатлипока, вторым — мудрый Кецалькоатль, третьим — могучий Тлалок, четвертой — щедрая Чальчиутликуэ. Но, лишенные поддержки людей, лишенные силы крови, эти Солнца гибли, а мир разрушался до основания. И сейчас мы все должны поддерживать Солнце-Тонатиу, особенно, в эти грозные годы.
— Какие громкие имена, — кивнул сухорукий. — Первыми Солнцами были самые великие боги. Странно, что сейчас мир освещает малоприметный бог. Почему так?
Разговор выходил не совсем туда, куда хотелось пленнику. Но пока он решил поддержать интерес самозванца.
— Вот поэтому я люблю моего бога больше прочих, Змей-Скорпион. Ведь до начала Пятого Солнца был он совсем невеликим божеством. И носил он тогда совсем другое имя.
— Какое же? — у сухорукого проснулся настоящий интерес. Он и впрямь не знал.
— Полным Язв звали его, Нанауацином. Давным-давно родила его госпожа Обсидиановая Бабочка, владычица страны Тамоанчан. Но она оставила сына, и юного бога вырастили владыка грез Седьмой Цветок и ветреная Цветочное Перо. Много славных дел сделал Нанауацин, но не ценили его. Ибо был он мал, некрасив и покрыт незаживающими болячками. Когда погибло Четвертое Солнце, а мир погрузился во тьму и холод, боги решили попробовать еще раз. Смогли они разжечь чудесный огонь. Чтобы стать Солнцем, следовало войти в него. Избрали для этого гордого и прекрасного Текцистекатля. Ему предстояло стать солнцем. А уже в угасающее пламя должен быть прыгнуть и Полный Язв, чтобы стать Луной. Трижды подходил Текцистекатль к огню, но не выдерживал жара. Боялся прыгнуть. Боги были в ужасе: ведь зажечь новый огонь у них уже не хватит сил. И тогда Нанауацин спас всех. Молча подошел к огню и прыгнул в него! Тут же сгорело его уродливое тело, и стал он прекрасным, ярким, пылающим Тонатиу. Устыдившийся Текцистекатль кинулся следом, но теперь он только Луна, бегущая следом за Солнцем.
Чичинтламати посмотрел на сухорукого: тот слегка убаюкался его речами. «Он всего лишь человек! — улыбнулся жрец. — Но еще слишком рано…».
— Теперь ты понимаешь, почему я так люблю моего бога?
— И впрямь хороший бог, — серьезно кивнул верзила. — Легко быть героем, когда ты намного сильнее противников. Это — как бить детей. Никакой славы. А вот попробуй стать героем, когда ты изначально маленький и слабый…
— Или у тебя одна рука, — тихо-тихо добавил пленник.
Лживый бог аж вперед подался! Эта стрела цель не поразила, но явно нашла брешь в броне сухорукого.
— А ты тоже хороший собеседник, — улыбнулся Змей-Скорпион. — Но на будущее — не стоит недооценивать мою правую руку.
Бог и жрец помолчали, играя взглядами.
— Ты уже несколько раз поминал грозные времена, жрец, — сухорукий снова явно менял тему. — Что ты имеешь в виду?
— Так ведь конец Круга Лет, — Чичинтламати искренне опешил. — Неужели не знаешь?
— Круг Лет — это 52 года? — лживый бог словно превратился в глупого ребенка, озвучивая очевидное. — И что это значит?
— Опасное время! — пленник недоумевал. — Все знают: если Солнце и погаснет, то в этот срок. Потому и важно кормить богов именно сейчас. Даже больше, чем прежде. А в решающую ночь между двумя годами — самое важное жертвоприношение. Чтобы связать два Круга. И не дать миру рассыпаться.
— Значит, Круг Лет заканчивается? — глаза «бога» загорелись нездоровым блеском. — Когда?
Жрец понял, что сказал что-то явно лишнее. Хотя, говорил самые элементарные вещи. Отвечать на вопросы лживого бога крайне не хотелось… Но ведь он это и так узнает — сведения очевиднейшие...
— В год Два Тростник.
— А сейчас у нас? — он что и этого не знает?! — Так, начался год Двенадцать Кремень. Через сколько конец Круга…
Сухорукий принялся загибать пальцы на здоровой руке, шепча названия лет.
— Через три года! — торжествующе крикнул он, забыв о сдержанности.
Чичинтламати наоборот утратил покой. Сам ведь вызвался на бой словами! Уверен был, что одолеет врага, но, сам того не ведая, сболтнул ему что-то важное! Очень важное! Но что?
«Нельзя ждать, — неслись мысли в голове пленника. — Некогда усыплять его. Самозванца нужно остановить прямо сейчас».
— Змея! — крикнул он, округлив испуганно глаза.