Страница 27 из 51
Матушка забеременела.
И тут посыпались беды словно из рога несчастий. То клиенты заказ сделают и пропадут. То работники обнесут мастерские. То конкуренты начнут расширяться.
Матушка стала чахнуть, а потом и вовсе умерла после родов. Как ни старался отец, но спасти не сумел.
А потом и вовсе начались вещи, которые можно назвать только работой взбесившейся нечисти: бились свежесделанные горшки, портилась глина, рушился дом…
Через время погиб отец, и Локис вырос сиротой.
Он прикрыл глаза, вдыхая аромат кофе, немного резкий и свежий — бальзама. Он сам поступил как последний дурак, когда влюбился в бабушку Линаса. Прошел несколько ритуалов, которые должны были вытравить проклятие. И вроде бы все вышло. Только жена утонула в ледяной реке, когда ходила к заказчице. Сломался мост там, где не должен был.
Хендрик был и того осторожнее, не хотел жениться. Но кому передавать дело? Так и маялся вопросом, пока не понял, что девушка, с которой миловался один раз под луной, понесла.
После родов прожила всего два дня — унесла горячка.
Линас знал о проклятии. И пусть три поколения прошли, обзаводиться супругой не собирался. Знал, что было раньше.
— Но Ядвига ему, нравится, — тяжело уронил Хендрик. — И не хотелось бы, чтобы все закончилось так.
— Так как? Не жалко девочку?
— Что ты такое говоришь? — возмутился Хендрик. — Надо же было такое ляпнуть! Да сохрани её Ловкорукий! Нет больше проклятия. Нет, не лишнее сходить к знающим людям, но сам ведь видишь, что Линас в неё влюблен. Только не признает его перед нами. Да и колет её словами, чтобы ушла подальше, чтобы не случилось беды.
Локис отставил чашку, взял печенье.
— А она? Что думаешь про неё, сын мой?
Некоторое время тот помолчал, а потом шумно выдохнул.
— Кто знает тайну женского сердца? Сложно сказать. Но мне она нравится. Веселая, бойкая, толковая. Такая и суп сварит в горшке и этот самый горшок наденет на голову, если обидеть. С ней и работать, и отдыхать.
— Ещё и рыжая, как солнце? — рассмеялся Локис.
— Рыжая, — не стал возражать сын. — Нам в самый раз.
В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только дыханием да шелестом ветра за окном. Ночь выдалась тихая и темная. Удивительно. Совсем не видно звёзд.
Локис задумчиво смотрел в окно. Легко говорить о любви, когда не являешься никем из влюбленных. Кто знает, что в голове у Ядвиги Торбы? Как понять, о чем думает их собственный внук? Готов ли он рискнуть ради своей любви? Или наоборот предпочтет, чтобы Ядвига была не его, но в целости и безопасности?
Хендрик снова открутил крышечку бальзама.
Кажется, ночь будет долгой.
Глава 12. А дома со мной такое…
/Илмар Орбас/
Прекрасен лес ночью.
Тьма. Запах еловых иголок. Влажная земля. Прохлада, звенящая свежестью.
Дикий вопль ведьмы.
Момент, ведьмы?
Я рванул в сторону звука, понимая, что узнал голос. Один такой, другого нет. Вот эти высокие нотки хорошо запомнил.
Бежал не так быстро, как хотелось бы, всё же тут тут ничего не освещается. Светляк над головой справлялся слабо. Ощущение, что кто-то нарочно накинул заклятие вечной ночи, чтобы нельзя было ничего разобрать!
Перепрыгнул ручеек, удержал равновесие и кинулся по узкой тропинке к лесной чаще.
— Ну давай, — выдохнул под нос, — крикни ещё раз. Куда мне бежать?
Крик не повторялся. В голове уже появлялись картины одна другой страшнее. Куда она могла попасть?
Я выскочил из-за двух сросшихся деревьев в одно ровно в тот момент, когда в меня практически врезалась верещащая Ядвига. И… лишь чудом успел отскочить в сторону, потому что она держала лопату наперевес.
— Эй-эй! Спокойнее!
Ухватил за руку, отобрал лопату.
— Ты где была?
Грудь Ядвиги тяжело вздымалась, взгляд замер совсем не на том, на чем должен был. Она с трудом пыталась отдышаться и ответить на поставленный вопрос.
— Я…
Земля вздрогнула. Подняв взгляд, я увидел неповоротливо приближавшееся…
— Назад, — выдохнул так, что Ядвига быстро шмыгнула мне за спину.
В моих пальцах вспыхнул огненный шар. На чистой магии далеко не уехать, но на мне достаточно подпитывающих артефактов, чтобы справиться.
Оно было… высоким. Впрочем, как и положено нежити, которая забралась в ствол иссохшего дерева. Длинные ветви, словно лапы чудовища, тянулись к нам. Древесина светилась мертвенно-зелёным светом гнилых огоньков. Листва угрожающе шелестела. Даже как-то кровожадно. Совсем не к месту вспомнилось, что мэшжсделал рыво, а это был именно он, выпивает кровь из жертвы, запуская под кожу листву и корни.
Я швырнул огненным шаром — раздался рёв-шелест. Не теряя времени, ударил кольцом по лопате, передавая ей весь потенциал артефакта. Мэшж сделал рывок, я рубанул по корням.
Вой-шелест.
Всхлип-шелест.
— Илмар! — вскрикнула Ядвига.
Я увернулся от ветки, вознамерившейся снести мне голову, и ударил по ней. Треск древесины, словно сломались старые кости.
Пальцы снова обожгло огнем.
— Катись к бялтам, — выдохнул я и швырнул в него беснующееся пламя.
Гнилые огоньки померкли, древесина вспыхнула, практически в мгновение ока становясь тёмно-серым жирным пеплом.
В воздухе появился неприятный запах. Всё же нежить — это гадость. Может быть где-то это и выглядит получше, но у нас это просто твари, которые хотят только одного: крови. Всё. Больше ничего.
— Что это было? — поинтересовалась Ядвига.
Я обернулся, глянув не неё. Ожидал излишней бледности, испуганного взгляда и дрожащих губ, но… В зеленых глазах неподдельный интерес, а тонкие пальчики уже сплели светляка.
Так, я не понял. Её точно надо было спасать?
Орала так, что надо вроде. Но как-то сейчас я в этом начал сомневаться. Да и только сейчас дошло, что у неё ещё у ног стоит корзина с какими-то корешками. Та-а-ак… то есть слабая хрупкая девушка бежит по лесу с корзиной и лопатой? Я ничего не упустил?
— Мэшж, — всё же ответил.
Ядвига приподняла бровь. Сказанное явно ей ни о чем не говорило. Но все осторожненько приблизилась, чтобы рассмотреть. Надо отметить, стала на почтительном расстоянии, чтобы избежать неприятностей, в случае, если останки оживут.
Не оживут. Но она это не знает. Я свою работу всегда делаю качественно.
— Мэшж — это поднятая кем-то нежить, которая вселяется в стволы старых деревьев и пытается найти себе добычу. Желательно, чтобы это были живые плоть и кровь.
Ядвига поморщилась:
— Гадость какая. Такого тут сроду не водилось. Кому не сидится? Это дело некроманта?
— Может, некроманта, может, ведьмы. Или колдуна. Вариантов много.
Она непонимающе посмотрела на меня:
— Разве с мертвыми могут работать не только некроманты?
Я задумался, как бы правильнее сформулировать.
— В терминах ты права, но некродар может идти внахлёст с другими. Да и черную магию никто не отменял.
Краем глаза я следил, как нарисовавшийся из ниоткуда Муррис оббежал останки мэшжа и оказался возле нас.
— А ты сам тоже маг? — полюбопытствовала Ядвига.
Не люблю об этом говорить, но отпираться глупо.
— Немного, — нехотя ответил и подхватил корзину. — Тебя сюда чего понесло? Приключений захотелось?
Вышло резче, чем нужно было. Сейчас обидится. Но когда посмотрел в глаза Ядвиги, то увидел крупными буквами: «На больных не обижаются».
— Приключения нужны тем, кому скучно. Мне скучать некогда. А живник иначе не достать. Если только есть какой-то способ, о котором я не знаю.
Уколола. Факт. Понятия не имею, как надо собирать все ведьминские приблуды. Хотя, конечно, сказать пару ласковых хочется. Особенно после того, что произошло с семьей Суппа.
— И все же не стоит ходить ночью в одиночестве, — сказал я как можно спокойнее и двинулся вперед. — Сейчас это опасно.
Ожидал, что будет язвить, но Ядвига только нахмурилась. Некоторое время шла молча, ничего не говоря. Даже кот тихонько семенил рядом, не смея раскрывать рта. Не так уж и плохо, когда пытаешься отойти от адреналина.