Страница 46 из 66
— Отсутствующие материнские платы? Как они попали к Фредрику?
Электрохассе беспокойно заерзал.
— Когда я пришел на его место, мы провели инвентаризацию, и материнские платы в офисе были, лежали в коробке. Но когда мы стали монтировать систему и подключать камеры, коробки в офисе уже не оказалось. А потом, в понедельник, Фредрик вдруг позвонил мне и предложил купить у него точно такие же платы…
— В понедельник, когда мы сюда приезжали? — спросила Эспинг. Винстон одобрительно кивнул: абсолютно верное предположение.
— Он сказал, что я могу заплатить ему двадцать пять тысяч наличными, а в счет поставить шестьдесят тысяч — столько стоили бы новые платы. Никто бы ничего не заметил. Вчера в кафе мы провернули сделку. — Хассе указал на коробку в углу. — Надо было отказаться, не ввязываться в его темные дела. Но проект этот не очень доходный, так что любые лишние деньги…
Конец фразы повис в воздухе.
— Когда вы разговаривали с Фредриком, каким он вам показался? — спросил Винстон. — Нервным, встревоженным?
— Не-ет. Скорее довольным как черт. Он говорил, что скоро свалит в Таиланд. Потому-то ему и нужны наличные.
— В Таиланд?
— Да, ему судебный исполнитель в затылок дышал. Фредде говорил, что купит там бар. Уедет из Швеции навсегда. Поначалу я решил, что он так просто языком треплет.
Винстон записал.
— Он еще что-нибудь говорил?
— Нет. Он сидел как на иголках, так что мы обделали дело, выпили по чашке кофе и разошлись по машинам. Я получил коробку с платами, он — конверт с наличными, и я уехал домой. У нас с Лиселотт по четвергам танцевальная школа. Вчера была румба. Мы так выдохлись, что легли около одиннадцати. Позвоните ей, спросите, если мне не верите!
— И когда вы разговаривали с Урдалем, ничего больше не происходило? — резко спросила Эспинг. — Вообще ничего?
— Нет! Или… — Хассе потер подбородок. — Фредде торопился уехать. Но когда мы уже прощались, ему кто-то позвонил. Я слышал, как он говорит про деньги и встречу, и решил, что он продает еще что-то ворованное.
— Вы не видели, по какому телефону он говорил? — спросил Винстон.
— В смысле?
— Какой был телефон. Смартфон или маленький кнопочный?
Хассе задумался.
— Помню, что я его почти не видел. У Фредрика руки большие… были. Так что, наверное, не смартфон.
Выйдя из барака, Винстон и Эспинг спустились на берег, где Винстон обнаружил отпечатки шин.
— Итак. Мы знаем, что в воскресенье Фредрик Урдаль явился сюда на машине сразу после обеда, — начал Винстон. — Зачем?
— Ему нужны были деньги на дорогу до Таиланда, — ответила Эспинг. — Он знал, что платы лежат в бараке, что они дорогие и что проект без них не обойдется.
— Но почему он приехал именно в воскресенье? Он ведь мог стащить платы когда угодно. И сам устанавливал сигнализацию.
Эспинг поразмыслила.
— Сигнализация сработала в субботу вечером, помните? Может быть, тогда Фредрик и пытался проникнуть в барак, но ему пришлось сдать назад, когда завыла сигнализация. Джесси велела перекрыть ему доступ к кодам, и он не смог отключить сигнализацию. Но Фредрик знал, что сигнализация установлена одним большим блоком. И если отключить ее на вилле, то…
— В бараке она тоже отключится, — кивнул Винстон. — В воскресенье несколько просмотров, сигнализация отключена, все заняты только виллой. Так что Фредрику только оставалось отпереть дверь барака. Если Хассе сменил коды, а замок оставил, то Фредрик вполне мог придержать ключи.
— Это легко проверить. — И Эспинг позвенела связкой ключей Урдаля.
Они быстро вернулись к бараку, и третий ключ легко вошел в замочную скважину.
— Отлично! — сказал Винстон. — Тогда, думаю, мы можем придерживаться следующей версии: Фредрик наведался сюда и, воспользовавшись тем, что сигнализация отключена, украл материнские платы. Эта версия соответствует указанному Хассе временному промежутку. Он говорил, что на прошлой неделе платы еще были в офисе, а в понедельник уже исчезли.
Эспинг задумчиво покусала губу.
— Значит, Фредрик проникает в барак. Потом видит что-то, что связано с убийством Джесси. Он собирается покинуть Швецию, и ему нужны все деньги, до которых он может дотянуться. Именно поэтому он приобретает предоплаченный телефон и шантажирует убийцу, что стоит ему жизни.
— Верно, — кивнул Винстон. — Но что именно увидел Фредрик Урдаль? Точнее — кого?
Глава 34
Винстон с бутылкой пива в руке сидел в шезлонге на террасе Бэккастюган. Часы показывали начало восьмого, до заката оставалась еще пара часов, но в зарослях у ручья уже пел соловей. Даже такому горожанину до мозга костей, каким был Винстон, приходилось признать, что все это очень недурно.
Винстон хотел позвонить Аманде, позвать ее в кино, но попал на Кристину.
— У Аманды завтра конкур, она готовится. Будет выступать на новой лошади.
— Конкур?
— Да, в Боррбю. Мы о этом говорили на пляже.
— Да, конечно. — Винстон, к своему стыду, успел забыть о состязаниях. — Во сколько начинается?
— А ты что, собрался приехать? Ты же при каждом удобном случае распространяешься, как конный спорт опасен для жизни. Так что я тебя и не зову.
— Разумеется, я собирался приехать. — Винстон изобразил возмущение.
Потом Кристина пригласила его еще поиграть в карты с ней и какими-то приятелями Поппе.
— Тебе полезно будет для разнообразия посмотреть на людей, которых не подозревают в убийстве. «Килле» — новая страсть Поппе, немного похоже на бридж. Ты быстро выучишь правила.
Винстон вежливо отклонил предложение. По его мнению, карточные игры были ничем не лучше пения хором и танцев под ручку. Именно поэтому сейчас он сидел здесь, в саду Бэккастюгана, с бутылкой холодного пива в руке и книжкой на коленях.
Винстону, как и раньше, было сложно сосредоточиться. Ему представлялся мертвый Фредрик Урдаль. Каким образом убийце удалось подтащить этого крепко сложенного мужчину к стене, сунуть его руку в щиток и поднять рубильник? Провернуть такое было бы не то что нелегко — почти невозможно. Может, Эспинг права и действовал не один человек?
Тихий стук в дверь заставил Винстона встать с шезлонга.
Он надеялся, что Аманда все же решила заехать к нему, но, когда он открыл, на пороге стояла Юнна Остерман.
— Здравствуйте! — улыбнулась она. — Не помешаю?
— Нет, что вы. Я просто сидел, читал.
— Простите, что так запросто постучалась, но я все равно здесь по делам. Брала интервью для воскресного приложения. Один житель Стокгольма собирается открыть керамическую мастерскую, кто бы мог подумать! В Эстерлене явно не хватает кособоких кружек.
— В моей коллекции как раз есть несколько экземпляров. В основном с гусями, если вам вдруг нужно. — Винстон кивнул в сторону кухни.
— Здорово! — Юнна заразительно рассмеялась.
— Откуда вы узнали, где я живу?
— Ну, у меня свои источники. Глубоко осведомленные о вашей жилищной ситуации.
Она снова рассмеялась, а потом сказала:
— Так или иначе, но я решила заехать к вам, завезти послания Николовиуса, как обещала. И старые, и то, что мы так и не опубликовали.
И Юнна протянула Винстону пластиковую папку, в которой лежала стопка печатных листов.
— Вот спасибо, — сказал Винстон.
— По-вашему, Николовиус имеет какое-то отношение к смерти Джесси? — спросила Юнна.
— Честно говоря, не знаю. Многое еще нужно выяснить.
Винстон подумал о записке с цитатой из Николовиуса, обнаруженной в утренней газете.
— А Фредрик Урдаль? — продолжала Юнна. — Я слышала, утром его нашли мертвым. Фредрик работал в Йислёвсстранде, поссорился с Джесси. Как вы думаете, между этими двумя смертями есть какая-то связь?
— Прошу прощения, но я, к сожалению, не могу давать комментариев.
— Неужели! Как вы меня разочаровали.
Третья улыбка, такая же заразительная.