Страница 19 из 83
(Уходят.)
Хор
– Доблесть и богатство, с.Славное по ЭлладеДо самых струй Симоента, —810 Пали Атриды из блаженства,Как древле от родового проклятья —Когда встала в Танталидах враждаЗолотого ради овна,И жесток был пир815 И убийство царственных отпрысков.С той поры смерть за смертьКровью воздают Атриды Атридам.Честь не в честь а.820 Железною рукою рассечьМатеринское тело и черныйМеч явить сиянию солнца.Где злодейство, там нечестие, тамЛюдское зломышленное безумье.825 В смертном страхеСкорбная кричит Тиндарида:«Нечестива дерзостьСына-матереубийцы —Отчую почитая благость,830 Вековечное снискиваешь бесславье».Какой недуг, какая слеза, какая э.Жалость превыше в мире,Чем рукопролитие материнскойКрови? Преступник чести,835 Охмелен безумием,Травлен Эриниями,Дико вращает взглядом:Это ли дитя Агамемнона?О несчастный,Из златотканых пелен840 Материнскую увидевший грудь,Но пронзивший матьВ отплату за муки отца!Электра, вестник
Э. – Молвите, женщины: не в порыве ль845 Безумья Орест ушел из дома?X. – Нет: пошел он на аргосское вече,Где спор о жизни:Жить вам или умереть вам.Э. – Ах, злополучный! С чьего совета?850 X. – Пиладова. Но взгляни: поспешаетВестник с вестью о твоем брате.В. – Несчастное, достослезное чадоАгамемнона, чтимая Электра,Недобрые приношу я тебе вести.855 Э. – Горе! Смерть мне! МолвиДурные вести, с которыми пришел ты.В. – Пеласги порешили, что Орест, брат твой,И ты, красавица, умрете сегодня.Э. – Горе! Исполнились ожиданья,860 От которых я исходила плачем.Но какой был спор, какие были речиНам в приговор на смертную участь?Скажи, старик, что отнимет душуУ меня и у несчастного брата?865 Камни в руках или острое железо?В. – Шел я из села к городским воротам,Хотел узнать о тебе и брате,Потому что смолоду благодаренАгамемнону, выросши в вашем доме,870 И хоть беден, но дружбы не забываю.Гляжу, народ стекается к всхолмью,Где когда-то Данай правил суд с Египтом,И все места занимает толпою.Видя это, спрашиваю кого-то:875 «Что нового в Аргосе? Не враги лиВсполошили вызовом Данаев город?»А он: «Не видишь разве Ореста?Бороться ему не на жизнь, а на смерть».И тут я вижу (а лучше бы не видеть!):880 Орест и Пилад шагают рядом,Один понурый, изможденный болезнью,Другой по-братски сострадающий другу,Добрым уходом помощный в хвори.Когда собрание стало полным,885 Встал глашатай: «Кто хочет слова,Казнить или нет матереубийцу Ореста?»Тут встал Талфибий,С твоим отцом ходивший на Трою.Он, привыкший водиться с вождями,890 Надвое говорил: Агамемнона славил,Но Ореста не хвалил, искусно вплетаяДурные слова про новый обычайУправы с отцами и матерями, —А сам посматривал на друзей Эгисфа.895 Таков уж род их: всякий глашатайЛьнет к сильнейшим: для них любезныЛучшие люди в городе и державе.За ним говорил Диомед владыка —Ни тебе, ни сестре не желал он смерти,900 А желал угодного богам изгнанья.Иные всплескали хорошей речи,Иные молчали. Тогда встаетЛихой наглец с крутым языком,То ли аргосец, то ли не аргосец,905 Вольною речью крикливый и грубый,Отменный убедитель на все дурное,Сладкий речью, коварный мыслью,Толпе приятный, а городу вредный.Лишь те, кто добрые дают советы,910 Хоть не сразу, а в пользу бывают людям:Из таких и нужно искать вождей,Потому что один и тот же почет —Облеченному властью и гласящему речь.А этот встал и призвал каменьем915 Казнить тебя и твоего брата,А Тиндар ему подсказывал речи.Но тут словам его встает противник —Муж, лицом неприглядный, но крепкий,Редко заглядывающий в город и на площадь,920 Сам себе труженик, опора града.Непорочный, незапятнанный в жизни, —Когда захочет, он искусен и в слове.Он сказал: Агамемнонова ОрестаДолжно венком увенчать за то, что925 Он отмстил за отца и убил злодейку.Если бы не он, то к чему походы,Когда за спиною пустые домы,А те, кто блюдет их, впадает в слабостьИ вводит жен в прелюбодеянье?930 Хорошим людям понравились его речи,Но никто ни слова. Тогда ОрестНачинает: «Владетели ИнахийскойЗемли, потомки Пеласга и Даная,Ведь я за вас, а не только за отца935 Казнил свою мать. Если мужеубийствоСтанет дозволено для жен, то все выБудете жертвами жен или рабами:Сделайте должное, поступите иначе!Я убил изменницу отчего ложа —940 Если теперь вы меня убьете,То конец закону и каждый под угрозой,Потому что наглость – не редкость в женах».Хорошо он говорил, но с толпой не сладил:Одолел другой, худой увещеватель,945 Стоявший за казнь тебе и брату.С трудом Орест избежал каменованья,Обещав своею рукой зарезатьИ себя и тебя до заката солнца.Сейчас Пилад ведет его из собранья,950 Сам в слезах, и спутники плачутОт великой жалости, потому чтоВидеть это – горшего горько.Готовь же меч или петлю на горло,Чтобы больше не видеть света:955 Ни знатный род тебе не подмога,Ни Феб-губитель с треножника в Дельфах.