Страница 7 из 16
В Х–XI веках ближайшие потомки Бодончара, боржигины Хабичи-батор, Мэнэн тудун, Хачи хулуг и Хайду неизменно главенствовали в Монгольском улусе, союзе нирун-монгольских племен; а первым из предков Чингисхана, который удостоился титула хана родоплеменного союза Монгольский улус был Хайду (родился ок. 1035 г. – А. М.).
«Всевышняя истина (Всевышний Тэнгри. – А. М.), – пишет Рашид ад-дин, – даровала шестому предку Чингисхана, Хайду, счастье и благоденствие и пожаловала (ему) помощь (своего) подкрепления и попечения[76] до того, что у него появилось несчетное количество жен, подчиненных, отар и табунов»[77].
Таким образом были засвидетельствованы характерные для производящей экономики «возникновение и присвоение прибавочного продукта («несчетное количество отар и табунов». – А. М.), социальную дифференциацию общества («несчетное количество подчиненных» – А. М.)[78], а также унаследованную от древних предков полигамию («несчетное количество жен»).
Монгольский улус существовал и развивался при потомках Хайду-хана – сыне Бай шинхор догшине (родился ок. 1052 г. – А. М.) и внуке Тумбинай сэцэне (родился ок. 1069 г. – А. М.).
Если до второй половины XI века «значение монголов и их правящего рода боржигин не выходит за границы занимаемых этими племенами земель: все события, описываемые «Сокровенным сказанием монголов», касаются лишь вопросов внутренней консолидации, то к концу XI века положение стабилизировалось настолько, что монгольский вождь решился непосредственно завязать отношения с киданьской империей Ляо (916–1125 гг.)[79]. В этот период монголами правил Тумбинай сэцэн, которому принадлежала инициатива установления политических и культурных связей с киданьской империей Ляо[80]. Об этом свидетельствует упоминание в «Истории железной империи» (Дайляо гуруни судури) о посольстве (к киданям. – А. М.) из Монгольского Улуса в 1084 году, а также о военной помощи, оказанной киданям, когда те подверглись нападению со стороны южных соседей – чжурчжэней и южных сунов[81].
Все эти факты дали основание монгольскому ученому Ч. Далаю сделать вывод о том, что «в начале XII века, во времена Бай шинхора и Тумбиная уже сложившийся союз монголов Трехречья (Монгольский улус. – А. М.) приобрел заметные черты государственности»[82].
Б. Я. Владимирцов, основываясь на монгольских и персидских источниках, реконструировал процессы, которые происходили в хозяйственной и общественной жизни монголов именно этого периода их истории, и пришел к следующим выводам.
По его мнению, на этом этапе эволюции древнемонгольского родоплеменного общества среди монгольских племен, как и почти две тысячи лет тому назад, по образу жизни и ведения хозяйства различались «лесные» народы[83] и монголы-кочевники. «Лесные» народы занимались, главным образом, охотой, но не гнушались и рыболовства… частично конечно, начали подвергаться влиянию своих кочевых соседей и хозяйственный уклад их стал меняться: замечается эволюция в сторону кочевого быта, постепенный к нему переход[84].
Главным занятием монголов-кочевников… было скотоводство и охота; это были номады-пастухи и охотники одновременно, но все-таки основой их экономической жизни было скотоводство…
Но одним кочевым скотоводческим хозяйством монголы XI–XII вв. прожить не могли: пищи недоставало. Недостаток этот пополнялся охотой на всякого рода дичь и отчасти рыбной ловлей; в затруднительных случаях питались и кореньями… Все вышесказанное позволяет видеть в монголе древней эпохи не просто номада, а «кочевника-охотника…»[85]
Процесс исторического развития средневекового общества монгольских кочевников-охотников эпохи ближайших прародителей Чингисхана характеризовался постепенным переходом к новым формам организации хозяйственной деятельности (от куренной[86] к аильной форме кочевания) и социальной жизни (от родового строя и сопутствовавших ему союзов кровных родственников к новым организационным формам жизни общества: родоплеменным объединениям во главе с ханами, провозглашенными «небесными избранниками»).
О новой форме организации хозяйственной деятельности Б. Я. Владимирцов писал: «В то время как средние по своему состоянию и бедняки кочуют обществами (куренями. – А. М.), богачи стремятся и вынуждены кочевать отдельно, аилом. Но кочевать аилом, т. е. небольшой изолированной группой с большим количеством скота, возможно только при условии общей безопасности… Приходилось искать выхода: разбивали большие курени на малые, сами владельцы жили и кочевали куренями, а стада свои, главным образом табуны, держали аилами. Соединение куренного хозяйства с аильным представлялось, по-видимому, монголу XI–XII вв. самым идеальным»[87].
Б. Я. Владимирцов дал оценку и эволюционным процессам, происходившим в родовом строе древнего монгольского общества в XI–XII веках: «Один и тот же процесс наблюдается в монгольском родовом обществе XI–XII веков у всех племен и народностей… Везде и всюду выделяются дома, «большие семьи», просто семьи, которые или ответвляются от своего рода, образуя новое родовое сообщество, во главе которого они и становятся, или же занимают главенствующее положение в старом роде. При этом, конечно, идет настоящая борьба как с претендентами на такое же положение, так и с теми, кого стремятся подчинить, поставить в положение крепостных вассалов…
На этой почве развивается и еще другое явление. Могучие роды, богачи, начинают привлекать к себе силой или предоставлением различных благ членов других владетельных домов, или целые ветви, образуя уже довольно большие объединения…
Процесс разложения древнемонгольского союза кровных родственников – рода, ответвления отдельных домов, образующих вместе с подчиненными и крепостными вассалами новые кланы сюзеренов и вассалов, основывался на стремлении упрочить индивидуалистическое кочевое хозяйство… Необходимость обезопасить свои кочевья от набегов, стремление к наживе путем наездов и необходимость организации облавных охот, в которых обязательно участие значительного числа лиц, – все эти нужды степной монгольской аристократии вели к племенным объединениям с ханами во главе… Она-то поэтому и выдвигает из своей среды ханов, и оттуда постоянная борьба племен между собою… Процесс этот неизбежно должен был завершиться объединением, более или менее значительным… что, как известно, и произошло»[88].
Именно такое родоплеменное объединение «Хамаг Монгол улс» (существовал в 30–80-е годы XII века) возникло на месте прежнего союза кровных родственников – Монгольского улуса. Новый улус возглавил Хабул-хан (ориентировочно род. 1101, умер в 1148 г.), сын Тумбинай сэцэна[89].
При Хабул-хане родоплеменное объединение «Хамаг Монгол улс» значительно расширилось и укрепилось. Его территория простиралась от Хангайского хребта, где сливаются реки Орхон и Тола, на западе до побережья озер Буйр и Хулун на востоке. Ханская ставка находилась поблизости горы Бурхан халдун.
Само название улуса – «Хамаг Монгол», «Все Монголы», говорит о том, что это было объединение большинства монгольских родов и племен. «Улус Хамаг Монгол состоял из 19 племен нирун-монголов и 18 племен дарлигин-монголов… Среди племен нирун-монгол господствующее положение занимали три крупных племени – боржигин, тайчуд[90] и жадаран[91].
76
Всевышняя истина (Всевышний Тэнгри. – А. М.), даровала шестому предку Чингисхана, Хайду, счастье и благоденствие и пожаловала (ему) помощь (своего) подкрепления и попечения… – Это выразилось в том, что Хайду еще будучи ребенком был спасен своим дядей во время резни, устроенной одной из групп племени джалаиров, которые убили его мать и всех семерых братьев. (Рашид ад-дин. «Сборник летописей», Т. 1, кн. 2. М., НИЦ «Ладомир», 2002. С. 21).
77
Рашид ад-дин. «Сборник летописей», Т. 1, кн. 2. М., НИЦ «Ладомир», 2002. С. 18–19.
78
Венгеров А. Б. «Теория государства и права». М., издательство «Омега-Л», 2013. С. 71.
79
Как и древние монголы (мэнгу-шивэй), ведущие роды киданей ведут свое происхождение от сяньбийцев. Еще в глубокой древности они отошли от монголов; располагаясь рядом с китайцами и другими народами, подвергнувшись их влиянию, кидани обрели самобытность чужеродного свойства (Болдбаатар Ж., Лундээжанцан Д. «Исторические традиции государства и права Монголии» (на монг. яз.). У.—Б., 2011. С. 39.). В 924 году киданьская армия, преследуя покидавшие территорию Монголии киргизские племена (киргизское ханство существовало на этой территории в 818 – ок. 900 гг.), подчинила себе все народы, в том числе и монголоязычные, проживавшие южнее реки Керулен и восточнее Алтая; кидани называли эти аймаки (иногда, государство) Зубу. С тех пор Зубу являлись данниками киданей. «Следовательно, – делает вывод Н. Я. Бичурин, – татаньские поколения (монголы. – А. М.) находились под верховной властью киданей» (Бичурин Н. Я. «Записки о Монголии». – режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/China/Bicurin/Zapiski_o_Mongolii/text23.htm). Современные исследователи, основываясь на указанных далее в нашем повествовании фактах, утверждают, что до конца 80-х годов XI века Монгольский улус существовал независимо от киданьской империи Ляо (Дашням И. «История государства и права Монголии» (209 г. до н. э. – середина XIII века), Т. 1. У.—Б., 2005. С. 126).
80
Викторова Л. Л. «Монголы. Происхождение народа и истоки культуры». М., издательство «Наука», 1980. С. 166–167.
81
…кидане подверглись нападению со стороны южных соседей – чжурчжэней и южных сунов… – Чжурчжэни – племена, населявшие в X–XV вв. территорию Маньчжурии, Центрального и Северо-Восточного Китая (в том числе, на территории нынешнего автономного района Внутренняя Монголия), Северной Кореи и Приморского края. Чжурчжэни – народность, говорившая на языке близком к манчжурскому; первоначально чжурчжэни находились под властью киданей (династия Ляо), но в начале XII века они восстали и, нанеся киданям поражение, не без помощи войск китайской династии Сун (960–1279 гг.) захватили власть в Северном Китае и провозгласили образование державы Алтан-ханов – империи Цзинь (1115–1234 гг.). После вытеснения киданями китайской династии Сун на юг, за реку Янцзы, и безуспешных попыток последней вернуть себе потерянные земли (1004 г.), ее стали называть династией Южных Сунов.
82
Далай Ч. «Улус Хамаг Монгол (Все Монголы) (1101–1206 гг.)» (на монг. яз.). У.—Б., 1996. С. 38–41.
83
Рашид ад-дин. «Сборник летописей», Т. 1, кн. 1. М., НИЦ «Ладомир», 2002. С. 121–125.
84
Об этом свидетельствовала рассказанная нами ранее история отца Алан гоо, Хорилардай мэргэна и его людей, прежде занимавшихся охотой на соболя и белку и перекочевавших к горе Бурхан халдун и ставших, по выражению Б. Я. Владимирцова, кочевниками-охотниками («Сокровенное сказание монголов» // «Чингисиана. Свод свидетельств современников». М., «Эксмо», 2009. С. 51).
85
Владимирцов Б. Я. «Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм» // Владимирцов Б. Я. «Работы по истории и этнографии монгольских народов». М., ИФ «Восточная литература» РАН, 2002. С. 329–331, 335, 336.
86
«Значение (термина) курень – кольцо. В давние времена, когда какое-нибудь племя останавливалось в какой-либо местности, оно (располагалось) наподобие кольца, а его старейшина находился в середине (этого) круга, подобно центральной точке; это и назвали курень» (Рашид ад-дин. «Сборник летописей», Т. 1, кн. 2. М., НИЦ «Ладомир», 2002. С. 86).
87
Владимирцов Б. Я. «Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм» // Владимирцов Б. Я. «Работы по истории и этнографии монгольских народов». М.: ИФ «Восточная литература» РАН, 2002. С. 333.
88
Там же. С. 369; 378–379.
89
«Сокровенное сказание монголов» // «Чингисиана. Свод свидетельств современников». М., «Эксмо», 2009. С. 57.
90
Тайчуд – Как писал Рашид ад-дин, «В летописи «Алтан дэвтэр» («Золотая книга». – А. М.), которая всегда хранилась в ханской сокровищнице под присмотром вельмож, критически исследовано и ясно и определенно написано, что тайчуды появились от Чарахай Линху, сына Хайду-хана…» Как явствует из «Сокровенного сказания монголов», прародителем тайчудов был сын Чарахай Линху, Сэнгум билгэ, который в свою очередь приходился родным дядей Хабул-хану.
91
Жадаран – Как писал Рашид ад-дин, «это племя происходит от седьмого сына Тумэна-хана (Мэнэн Тудуна, внука Бодончара – А. М.) по имени Дурбаян; это племя также называют джаджирад…» В отличие от Рашид ад-дина, в «Сокровенном сказании монголов» родоначальником этого племени назван приемный сын Бодончара – Жажирадай. («Сокровенное сказание монголов» // «Чингисиана. Свод свидетельств современников». М., «Эксмо», 2009. С. 53–55).