Страница 8 из 13
Навстречу Лере никто не выбежал, и девушка осторожно открыв калитку, вошла внутрь.
На веранде мама, немного странного вида перебирала малину. На голове у нее была вязаная повязка, в которую кто-то заботливо воткнул голубиное перо. Поверх летнего халата мама надела старую скатерть с прорезью для головы.
– Привет, мамуль, что за маскарад? – тихо спросила Лера.
Мама вздрогнула от неожиданности и посмотрела на дочь вымученным, уставшим взглядом.
– А я теперь не мама и не бабушка, я – скво.
– Кто?
– Индейская скво. Мы уже несколько дней живем по законам индейского племени. Спасибо твоему папе. Нашел на чердаке книжку про индейцев, и теперь близнецы понимают только эти правила.
– Они, надеюсь, не знают точного значения этого слова? – подняла бровь Лера.
– Нет, конечно! Они изучают жизнь индейцев по книгам Купера, а тот свято верил, что «скво» – это женщина и ничего больше.
– Ну, тогда тоже будем играть с ними по правилам, – закусила губы Лера и погрузилась в свой смартфон.
– Лерочка, вот ты скажи, что им не хватает? – принялась изливать наболевшее мама. – Свежий воздух, озеро, рядом любящие бабушка с дедом, а они, как волчата на все смотрят и ворчат, словно два старичка. С вами у меня таких проблем не было. Вы всегда и всем были довольны. Не дети – золото! – Вздохнула мама. – Лер, когда ты нам внуков родишь?
Это было что-то новенькое. Мама никогда еще не заговаривала с Лерой на эту тему. Лера даже оторвалась на минутку от своего смартфона и с удивлением посмотрела на мать.
– А этих двух ты внуками не считаешь?
– Считаю, конечно, – смутилась мама, – но мне кажется, что твои дети будут к нам лучше относиться.
Мама, мечтательно глядя в синеву летнего неба, задумалась, а Лера вновь погрузилась в изучение индейской темы.
Через полчаса идиллию летнего дня, когда в воздухе слышалось только жужжание пчел, нарушили сердитые мальчишеские голоса.
– Идут! – вздрогнула мама и с испугом посмотрела на Леру.
Лера кивнула, накинула на себя старую льняную занавеску, повязала на голову ленту, воткнув в нее перо от соседской курицы.
Скрестив на груди руки, Лера встала у входа на веранду. Мальчишки с перьями в кудрявых светлых волосах, остановились в нерешительности, не зная, как реагировать на такую фигуру. С одной стороны им нравилась веселая тетя Лера, которая могла нарисовать им любой персонаж из мультика, с которой можно было подурачиться, когда не видела мама, но сейчас она смотрела серьезно и даже враждебно.
– Хау, санкаку! – выдала Лера приветствие.
Мальчишки застыли, раскрыв рты, в руках у них были выточенные из палок остроги, как и подобает настоящим индейцам. Папа с пером в седых волосах держал удочку, и ведерко с парой карасей. Он с улыбкой смотрел на дочь, но молчание не прерывал.
– Никакие мы не каку, – первым пришел в себя один из братьев.
«Вовка», – догадалась Лера.
При поразительном сходстве, братья отличались темпераментом. Вовка был живым, быстро соображал, беспрекословно главенствовал и назван был в честь отца Леры и Александра. Костя во всем следовал за братом, отдавая ему пальму первенства, был добродушнее и отзывчивей. С ним всегда можно было договориться, он легко шел на компромиссы, в отличие от брата. Свое имя он получил в честь отца Иветты. Оба деда были счастливы.
– Мы не каку, мы индейцы! – подхватил Костя.
– Индейцы, а не понимаете, что «Санкаку» – это младшие братья, – фыркнула Лера. – Приветствую и тебя …, – повернулась она к отцу.
– Томагавк, – выпалил папа и затрясся в безмолвном смехе.
Лера закатила глаза и с немым вопросом посмотрела на отца.
– А как ваши имена? – обратилась Лера к близнецам.
– Лер, ну мы еще не придумали, – заныли оба. – Ты нам помоги. А у тебя есть имя?
– Конечно! Первым делом надо придумать себе имя, для индейцев это самое важное. Имя сразу дает понять, кто перед тобой: тихий ручей или бурная река.
– Мое имя Лакота. Что означает – земля.
Мальчишки с восторгом в глазах смотрели на нового игрока в команде. Предвкушая, какие интересные приключения их ожидают.
– Так, сначала все индейцы моют руки и ноги и садятся за круглый стол. Там наша Ина уже приготовила войюте.
– А Ина это кто?
– А войюте это что? – Посыпались вопросы.
– Ина в переводе с индейского мама, а войюте – это…
– Еда! – Сообразили мальчишки.
– Хау! Я все сказал! – Подняла руку Лера.
Во время обеда никто не капризничал. Или дети проголодались, или поняли, что для настоящих индейцев это непозволительно. Мама смотрела на все происходящее широко открытыми глазами и только кидала благодарные взгляды на дочь.
– Лер, хорошо бы они поспали немного после обеда или хотя бы полежали. Они тогда спокойнее становятся.
– Санкаку, полезли на чердак, будем подбирать имена, – скомандовала Лера, заметив, как оба родителя выдохнули с облегчением, когда близнецы беспрекословно поднялись из-за стола и пошли за своей тетей.
После придирчивых разбирательств и мелкой ссоры, выбрали имена. Вовку назвали Вохитикой, что означало храбрец, а Костю – Кетэн – ястреб.
Полежали на старых раскинутых шкурах на чердаке, полюбовались на синюю гладь озера из чердачного окошка, почитали Фенимора Купера. И уснули втроем.
Разбудила Леру мама с телефоном в руках:
– Лерочка, тут твой начальник, говорит, что ты нужна срочно.
Павел Аркадьевич без предисловий и извинений сообщил, что Лере срочно нужно приехать в город и это дело не может ждать до понедельника.
Лера сонными глазами смотрела на маму, на спящих племянников, безмятежность и радость летнего дня и такого долгожданного субботнего вечера разбились на тысячи осколков разочарования.
– Мам, мне ехать надо! Шеф вызывает, – грустно проговорила Лера и постаралась не разреветься. – И ведь он меня уже с утра вызывал, я даже на пробежку не пошла, на работу помчалась, расстались до понедельника, а тут снова здорово.
– Лерочка, а у вас с ним только рабочие отношения? – робко спросила мама, отводя взгляд в сторону.
– Мам! Конечно, ты бы его видела! Просто чувствую, задумал какую-то аферу, только пока не поняла какую, – высказала Лера мысль, которая ее волновала и тут же пожалела.
Не стоило родителей пугать, они не так все понимают. Им кажется, что афера – это что-то опасное, противозаконное, а у Павла Аркадьевича вся жизнь – одна сплошная афера.
Выйдя в сад, Лера еще раз посетовала на срочный вызов. С соседних участков потянуло аппетитным дымком – кто-то начал жарить шашлыки, слышался смех, звон посуды, где-то тихо играл приемник. Народ готовился к встрече летнего вечера со всеми вытекающими подробностями, чтобы потом зимой вспоминать и вздыхать об ушедшем лете и с нетерпением ждать нового.
Папа с довольным лицом тоже раскладывал в старый мангал аккуратные поленья, но увидев Леру, все понял, и сразу сник:
– А мы с тобой даже не успели поговорить.
– Пап, я постараюсь вернуться сегодня вечером. Вот туда и сразу назад.
– Не обещай, Лер, и не торопись. Езжай, если надо!
– А я хотела, чтобы ты машину посмотрел, что-то она у меня опять хандрит.
– Это лучше к мастерам хорошим, Лерочка, – встряла мама. – Машина – вещь опасная. Надо, чтобы мастера посмотрели.
– Озерова, я не представляю, как ты будешь работать, но срок у тебя пять дней. Как ты понимаешь, начинать надо сегодня. – Без предисловий, извинений, что нарушил субботние планы, без признательности, что примчалась так быстро, начал шеф.
– Но, Павел Аркадьевич, это же невозможно! – вскрикнула Лера. – Чтобы загрунтовать холст белилами надо четыре, пять дней.
– Ну, прояви свои хитрости. Как там у вас, художников: в морозилку положить, или на солнце выставить. Есть десятки способов.
– Все равно, даже если я положу отгрунтованное полотно в сушильную камеру, коей я не имею, должно пройти еще два дня, чтобы грунт окончательно просох. И потом, самые быстросохнущие краски, ну, например, «Да Винчи», сохнут не менее 30 – 40 часов, и это один слой.