Страница 7 из 13
– Вижу, вижу, как заинтриговала тебя эта наша фамильная ценность, – снисходительно улыбнулся шеф.
– Простите, а я хотела спросить, откуда у вашей родственницы такое собрание картин? В нашем салоне и то меньше экспонатов.
– Не одно поколение собирательством занималось, как ты понимаешь. Отец Ромми Карловны еще до революции в Россию приехал. А ее долго при Советах Риммой Кондратьевной звали. Это она уже в девяностых попросила ее родным именем называть. Говорила, что, может, судьба ее поэтому и была такой невезучей, что не под своим именем жила.
– Не думаю, что после войны она бы пользовалась большой любовью, если бы звалась Ромми Карловной. А замужем она не была?
– Почему же? Была! И муж ее был офицером, воевал. Он то и привез большую часть семейных реликвий, – хмыкнул Павел Аркадьевич. – Тогда многие так делали. Компенсировали ужасы войны, так сказать. Что – то они даже отдали в музеи, кажется. Но мы отвлеклись, Озерова. Я вот, что подумал: ты же у нас умница, тонко чувствуешь цвет, переходы, игру света и тени. Я ничего не упустил?
– А к чему вы это? – опустила глаза Лера. – Ей не понравилось это вступление.
– А что если, Озерова, я дам тебе качественное фото? Могу даже в натуральную величину. Сейчас знаешь, какое качество фотографии!
– Но мне надо хотя бы на некоторое время поработать с оригиналом. Иначе, это будет не точно. Ни одна фотокамера не сможет передать настроения автора. А вы уже знаете, кто ее написал?
– Не доехал пока…. И у тебя никаких мыслей? – прищурился Павел Аркадьевич.
– Я слишком мало времени провела с ней.
– Ну, это к лучшему, – прошептал шеф. – Так, по фотографии работаем?
– Только не сегодня. Мне надо пообщаться с ней немного. Кстати, а холст вы привезли?
– Вот, черт! Совсем из головы выпало. Ну, значит, не судьба. Зря только время потерял, – досадливо поморщился Павел Аркадьевич.
– И я, – вздохнула Лера, вспомнив, что теперь надо будет тащиться за машиной, чтобы ехать на дачу.
Выйдя на пенсию, родители Леры Озеровой осуществили свою мечту – купили домик у озера. Конечно, в смелых мечтах был дом у моря, но с морем как – то не сложилось. Да и оставлять двух, хоть и взрослых детей, мама отказывалась.
– Ну, как вы без меня будете? Кто вам приготовит, поговорит, наставит на путь истинный?
Дети не сопротивлялись. Лере тоже сложно было представить, как она будет жить вдали от мамы с папой.
Домик начали искать с осени. Объехали много деревень и поселков. Садоводства папа категорически отвергал.
– Мне нужна жизнь, а не сезонные грядки. Я планирую переехать на постоянное место жительства, а не на полтора месяца питерского лета.
Коттеджные поселки тоже не приветствовались:
– Те же садоводства, только дома больше, да снобизм выше крыш.
Наконец, в феврале, когда у мамы стало пропадать терпение, а Лера с братом Сашкой уже перестали сопровождать родителей на просмотры, позвонил папа и радостно оповестил, что нашел дом своей мечты:
– Хоть я и держал образ мечты в голове, но в натуре он оказался еще лучше моих фантазий. А еще в поселке есть два магазина, клуб, в котором вполне приличное кафе, баня и такая светлая церковь, что даже у меня слезы навернулись. К тому же там большая коровья ферма. Да и местное население держит коров, разводит кур. Мы готовы переехать на следующей неделе.
– Пап, документы так быстро не оформят! – заволновались брат с сестрой. – Не торопись!
– Ну, пусть Саша поработает с документами! Юриста выучили, должен же он родителям помочь!
Вся семья погрузилась в сборы, даже Иветта приходила вечерами и со свойственной ей педантичностью, аккуратно складывала посуду и книги в большие икеевские коробки. На первое мая запланировали торжественный переезд. Дом и, правда, оказался удивительным – просторный, с широкой солнечной застекленной верандой, с белой беседкой в конце участка, с яблоневыми деревьями и зарослями малины. Из окон второго этажа виднелось большое озеро, отражая плывущие облака. На другом берегу белели стволами березки.
– Ну, как? – бегал довольный отец. – Кто ищет, тот всегда найдет. Главное, точно знать, что ищешь.
Маму, правда, немного огорчало, что центр поселка находится в некотором удалении от дома, но зато озеро и тихие соседи компенсировали это неудобство.
Родители наслаждались одиночеством и покоем ровно два месяца, а потом случилось нашествие внуков.
Мама с покорностью констатировала, что субботние обеды – это одно, а постоянное времяпрепровождение без заслуженного авторитета – это совсем другое.
– Понимаешь, они на нас смотрят, как на абсолютно чужих людей? – с жаром шептала мама Лере. – Мы с папой считали, что мальчики привыкнут к нам, будем вместе ходить на озеро, гулять по поселку, а вместо этого, они, по-моему, дичают и превращаются в маугли.
Когда на горизонте появлялись родители близнецов, у них сами собой приглаживались волосы, застегивались пуговицы, очищались веснушчатые щеки, и в голубых глазах появлялось выражение покорности, радости и уважение ко всем окружающим предметам. Они с удовольствием усаживались за круглый стол на веранде и уплетали бабушкины оладьи с медом, запивая их молоком. Верхом детской подлости были льстивые поцелуи и слова благодарности любимой бабушке за вкусный завтрак или ужин, в зависимости от времени суток.
Они доставали из сарая удочки и обещали показать папе рыбные места. Сашка с Иветтой были счастливы от пребывания детей на свежем воздухе, а у бабушки с дедом не поворачивался язык обвинить собственных внуков в лживости и притворстве. Единственная угроза, что маме с папой расскажут об истинном поведении и отправят в город, немного работала.
Выходные давали небольшой передых от холодной войны. Пока Иветта не объявила, что они отправляются на две недели в Испанию. «Саше надо отдохнуть!» – Аргумент, против которого мама возразить не могла, но с мольбой в глазах обратилась к Лере:
– Лерочка, на тебя вся надежда. По-моему, при тебе они ведут себя немного тише.
Машина несколько раз чихнула, заурчала и заглохла. Это было что-то новое. К зимним забастовкам любимого автомобиля Лера уже привыкла. Знающие люди поясняли это тем, что дизельное топливо на морозе если не замерзает, то становится вязким и двигатель, поэтому может не заводиться. Лера доливала специальные присадки в бензобак, старалась всегда держать бак полным, ездить на машине каждый день, но, как только в город приходили настоящие морозы, машина брала отпуск и упрямо не хотела двигаться с места в холодные дни. Лера уговаривала, злилась и обещала отдать автомобиль в хорошие руки на Авито. Но, с приходом теплых дней, машина была готова к движению, и Лера прощала ей зимние капризы.
Но вот в теплый летний день, да еще когда надо было ехать на дачу, когда машина была нужна, как никогда, – такое простить было сложно. И Лера, хлопнув дверцей и топнув ножкой, громко заявила, что больше терпеть вздорный характер немецкой фрау не намерена.
– Сегодня же займусь поиском нового автомобиля! Сколько можно выносить твои фокусы? Ты даже не понимаешь, как мне сегодня нужна. По твоей милости я буду трястись в переполненной электричке, потом тащиться на автобусе и идти довольно приличное расстояние пешком. Да ты хоть понимаешь, как это долго и утомительно? А мне еще надо заехать за продуктами. Мама целый список вчера надиктовала.
Лера подняла капот, заглянула под него без всякой надежды, пошевелила рукой какие-то трубочки и болтики и снова села за руль. Повернув ключ в замке зажигания, Лера услышала ровный тихий рокот мотора.
– Ура! – Выдохнула она шепотом. – Довези меня сегодня до дачи, а там папа постарается тебя полечить. – Обратилась она к своей машинке.
Еще не веря своему счастью, девушка аккуратно выехала со стоянки и через несколько минут уже ехала в автомобильном потоке по кольцевой дороге в сторону родительского дома.
Это был такой необычный выходной день, когда в Питере царило лето. На небо не заглянула ни одна тучка, и оно сияло пронзительной синевой. От жары народ потянулся в парки и к воде. На лицах у многих блуждала улыбка и покой. А что делить в такую благодать, зачем злиться? Мир прекрасен!