За гранью

— Слышу! — мысленно усмехнулась я. — Отлично слышу. Вот только мне от этого не легче.

Он тихо вздохнул, медленно выпустив воздух.

— Ничего не получилось! — огорченно произнес голос. — Черт! Полгода пустых попыток и все зря.

О чем он говорит? Этот человек замолчал, задумавшись. Мне не понравились его слова. В них сквозила какая-то обреченность. Он сказал, что ничего не получилось, значит, хорошего ждать не приходится.

Я почувствовала, как поверхность подо мной дрогнула и сдвинулась с места. Мое тело куда-то передвигалось. Куда он меня везет? Зачем? Что он задумал?

Движение замедлилось через пару минут. Поверхность качнулась и остановилась. Видимо меня перетащили в другое место. Наверное, я кому-нибудь мешала. Хотя, чем я могла помешать? Лежу, словно каменный истукан и молчу.

Раздался тихий металлический лязг, смутно показавшийся мне знакомым. Откуда-то повеяло ледяным холодом. Что происходит? Поверхность подо мной дрогнула и возобновила движение, с головой окунув меня в мороз, заставивший тело покрыться гусиной кожей. Это же… Это морозильная камера! Черт! Что он делает? Я ведь здесь умру!

Ледяной холод расползался по телу, от головы к ногам. Нет! Нет!!! Я не хочу! Я зашлась во внутреннем безмолвном крике! Не надо! Я напряглась так, что показалась, лопаются сосуды в закрытых глазах. Мне нужно что-то сделать, чтобы он понял, что я здесь, что я его слышу и все понимаю! Он захлопнет дверь и все. Сейчас или никогда. От напряжения звенело в ушах, лицо было охвачено пламенем.

Ценой неимоверных усилий мне удалось пошевелить указательным пальцем на левой руке. Движение поверхности замерло. Он увидел?

— Ты слышишь меня? — снова спросил человек. — Понимаешь, что я говорю?

— Да! Да, я все понимаю! — хотелось мне закричать. Я напряглась изо всех сил, и палец шевельнулся снова. В этот раз все прошло сравнительно легче. Ледяной холод медленно отступил, где-то сзади послышался лязг металлической двери. Я с трудом перевела дыхание. Он меня вытащил. Он понял, что я здесь.

— Попробуй пошевелиться еще раз, — попросил он, и я попыталась сжать ладонь в кулак. Не получилось, лишь дрогнули пальцы. Но в любом случае, это была моя победа.

Паралич, словно побежденный первым движением отступал, дав возможность вернуть свое тело, вырвать из его прохладных объятий оцепенения.

— Поразительно! — раздался взволнованный шепот. — Неужели все удалось?

— Странный тип! — подумала я. — Я всего лишь шевельнула пальцем! Чему здесь удивляться? Тому, что у меня двигаются руки? Разве это не нормально?

— Ты можешь открыть глаза? — тихо спросил голос. — Постарайся. Должно получиться.

Я попробовала. Вспомнить бы, как это делается! После непродолжительной борьбы, веки дрогнули, пропуская тусклый желтый свет, и я внутренне зашлась от восторга. Я могу! Я могу двигаться! Стоит только немного приложить усилий…

Обрывки мыслей замерли на пол — пути, перепутавшись и потеряв всю информацию, которую пытались донести. Свет больно полоснул по привыкшим к темноте глазам, заставив поморщиться и снова зажмуриться. Я медленно вдохнула воздух, до отказа наполняя грудную клетку, и повторила попытку. Веки словно налились свинцом, но я сосредоточилась и снова открыла глаза.

Желание увидеть мир вокруг себя перебороло неудобство и усталость. Приглушенный свет, казавшийся ярким, словно солнце, мутные пятна вокруг и больше ничего. Я несколько раз моргнула, пытаясь навести резкость, и медленно осмотрелась.

Большая комната. Матовая бежевая плитка на стенах, идущая от пола до потолка. Откуда-то сверху лился мягкий и рассеянный желтый свет, пытающийся придать этому помещению иллюзию уюта и тепла. И это ему почти удалось, если бы не скопление какой-то непонятной мне аппаратуры. Она окружала все помещение по периметру стен.

Я озадаченно рассматривала своим пока еще мутным зрением неизвестные приборы, опасаясь даже представить себе их названия. Мой взгляд скользил вокруг. Все казалось необычным, особенно удивляло отсутствие окон. Где я? На больницу это не похоже, по крайней мере, не очень. На морг вроде бы тоже.

— К счастью! — подумала я, вспомнив недавние события.

Странное место. Стоп! А где… Где этот человек, который разговаривал со мной? Почему его здесь нет? Наверняка, стоит в изголовье, прячась от моего взгляда. Но зачем? Страх снова кольнул меня иголкой. А вдруг он какой-нибудь жуткий уродец, скрывающийся от человеческих глаз? Или маньяк, проводящий опыты на живых людях…

Словно прочитав мои мысли, он вышел и встал рядом. Я проследила глазами за его движением и с трудом сфокусировала взгляд на лице.

Он не был похож на кровожадного маньяка и не внушал своим видом страха и отвращения. Я несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать зрение и лучше разглядеть его лицо. Молод, не более тридцати лет.

Темные волосы, слегка вьющиеся и собранные сзади в хвост. Резко очерченные скулы, прямой нос, черные густые брови, смеющиеся глаза. Они растопили холод, овладевший моим телом, прогоняя его и даря тепло. Мне показалось, что даже в комнате температура повысилась на несколько градусов.

Взгляд медленно скользил по его лицу, выхватывая определенные фрагменты, чтобы намертво запечатать их в недрах памяти и уже никогда не забыть.

— Ну, привет! — тихо произнес он.

Я сделала попытку ответить. Губы дрогнули, пытаясь разжаться.

— Не переживай. Все навыки постепенно вернутся, — произнес он обнадеживающе.

Я тихо вздохнула. Как мне этого хотелось! Я же словно младенец, не могу даже разговаривать, а у меня столько вопросов!

— Пойдем! — он наклонился ко мне и легко поднял на руки. — Думаю, здесь тебе уже нечего делать!

Я ничего не поняла из сказанного. Он куда-то нес меня. Перед глазами мелькали стены, потолки и двери. Сначала все было белым, холодные отблески света ламп отражались от кафеля. Потом интерьер изменился в сторону более теплых красок. Стены стали светло — коричневыми, бежевыми, где-то бирюзовыми.

Я зажмурилась. Цветной калейдоскоп раздражал. Хотелось чего-то более спокойного, серого, без всей этой радуги. Уставший разум настойчиво требовал покоя после пережитого недавно шока.

Наше путешествие по коридорам длилось не более трех минут, но в тот момент оно показалось мне нескончаемым. Я чувствовала, что проваливаюсь в сон. Сил не осталось совсем, даже на то, чтобы бояться. Мне нужно было отдохнуть.

Я почувствовала, как он опускает меня на что-то мягкое и невольно встрепенулась, открыв глаза.

— Не беспокойся, — тихо произнес он, убирая руки. — Спи. Набирайся сил.

Я закрыла глаза, соглашаясь. Звуки шагов стали отдаляться, делаясь все тише, пока, наконец, не смолкли совсем. Свет, видимый даже через закрытые веки, погас, и мир вокруг погрузился во тьму. Мне было тепло, мягко и спокойно. Я невольно улыбнулась. Хотя, может быть, мне это только показалось, и мои губы не дрогнули. Не знаю. Потом, все мысли, страхи и вопросы. Все потом.

Глава 2

Неизвестно, сколько времени я проспала. Несколько часов, или несколько дней. Я не шевелилась, просто лежала с закрытыми глазами и наслаждалась ощущением тепла на коже.

Лампы не горели, было все так же темно и тихо.

Я попробовала пошевелить рукой, и мне это с трудом, но удалось. Пальцы дрогнули, словно привыкая к ощущениям, потом медленно сжались в кулак. Приятное чувство, когда твое тело снова начинает подчиняться командам мозга. Непередаваемое. Вторая рука тоже двигалась.

Вчера у меня получилось открыть глаза. Я попробовала снова. Налитые свинцом веки медленно распахнулись. Темно. Откуда-то виден свет, возможно из окна. Я не знала. Повернуть голову и осмотреться, пока, к сожалению, не получалось. Нужно довольствоваться тем, что есть.

Я скосила глаза влево, пытаясь разглядеть помещение, в котором находилась. Зрение, привычное к темноте легко выделяло предметы в полумраке. Нужно заметить справедливости ради — странные предметы. Я решила пользоваться привычными сравнениями. Справа находился шкаф. Или что-то вроде того. Высокий, под самый потолок. Зеркальные двери. Я внутренне хмыкнула. Зеркало. С ним же хлопот не оберешься! Или это было сделано для экономии места? Чтобы, как говорится, и трюмо и шкаф были в одном флаконе?