За гранью

Глава 1

Холод. Его я почувствовала первым. Колючий и тяжелый, словно глыба льда. Невозможно было пошевелиться, не получалось даже глубоко вздохнуть.

Я неподвижно лежала, напряженно прислушиваясь, и стараясь уловить хотя бы отголосок звука. Ничего. Тишина звенела в ушах. Нереальная. Абсолютная. Такой не существует.

Что случилось? Я сосредоточилась, пытаясь выудить из воспоминаний последние события. Их не было. Была только я. Ничего более. Сгусток сознания, затерянный в полной темноте.

Что это за место? Я не знала. Только понимала, что лежу на чем-то холодном и твердом.

Как я здесь оказалась? Этого объяснить тоже не получилось.

Следующий вопрос пригвоздил мое тело к прохладной поверхности. Кто я? Кто? Как меня зовут?

Сознание оцепенело, как и тело, слившееся с холодной поверхностью. Я чувствовала, что мне не хватает воздуха, будто чья-то рука внезапно перекрыла кислород, поступающий в горло.

Обрывки мыслей медленно ползали в голове, гудящей от напряжения, словно трансформаторная будка.

Наверное, я должна бояться неизвестности и этой странной мертвой тишины. Но страха тоже не было. Не было никаких чувств. Ничего, кроме темноты перед глазами и ощущения холода на коже спины.

Я не знала, сколько времени это продолжалось. Не помнила.

Что со мной? Тело, которое не двигалось, словно парализованное, тишина и темнота — это все, что у меня осталось.

Может быть, я оглохла и ослепла? Скорее всего так и есть. Наверное, сейчас я лежу в больничной палате, окруженная пищащей аппаратурой. В венах иглы, к коже приклеены датчики, фиксирующие мое состояние, а я этого не чувствую. Я в коме? Вполне возможно. Но почему? Автомобильная авария? Болезнь? Прыжок с крыши дома?

Сознание, живое и мыслящее, металось, запертое в неподвижном теле, словно в тюрьме.

Хотелось попросить, чтобы меня отключили от аппаратов, но не получилось произнести ни слова. Я не смогла даже разжать губы.

Что со мной будет? Еще один вопрос, оставшийся без ответа. Происходило нечто странное и необъяснимое.

Наверняка, я сплю. Да, именно так. Стоит проснуться, и весь этот кошмар закончится, растворится, как туман солнечным утром, и воспоминания вернутся.

Я медленно вздохнула, наполнив легкие воздухом. Было непонятно, теплый он или прохладный. Он не имел запаха. Органы чувств словно отключились, оставив мне лишь ощущение холода.

Я сосредоточилась и попыталась пошевелить рукой. У меня должны быть руки. Мороз пробежал по коже, заставив внутренне содрогнуться. А если нет? Вдруг у меня нет ни рук, ни ног. Поэтому я ничего не чувствую. Сердце болезненно ухнуло в груди. Только не это! Я ведь человек, как же мне жить теперь? Без конечностей, без зрения и слуха? Я не хочу…

А человек ли я вообще? Я ведь этого не знаю. Все люди помнят хоть что-то о себе, знают свое имя, а я…

Рядом послышались тихие шаги. Я замерла, прислушиваясь. Неожиданно пришло понимание, что не все так плохо — я слышу шаги. Эта мысль оказалась на удивление теплой, и я невольно улыбнулась в глубине сознания. Я могу слышать! Это первая хорошая новость. Ведь я даже не знаю, сколько времени провела здесь, лежа на чем-то холодном, в полной темноте.

Шаги становились все ближе, и я невольно напряглась. Этот человек словно не идет, а крадется, как кошка. Зачем таиться, если ты не замыслил ничего плохого? Шаги затихли рядом со мной, и я постаралась сдержать дыхание, чтобы он не понял, что я его слышу. Пускай думает, что я еще не очнулась.

Я почувствовала прикосновение к своей щеке. Прикосновение чего-то теплого, кажется это рука. Я могу чувствовать разницу. Спине холодно, а лицо…

Внезапно пальцы раздвинули мое веко, и в глаз ворвался луч света. Резкий, холодный, словно клинок ножа.

Мозг не успевал следить за событиями и новыми ощущениями одновременно, выдавая вместо реальности полную иллюзию бреда. Луч света погас, только затем, чтобы переместиться во второй глаз. Что со мной делают?

— Замечательно, — тихо произнес незнакомый голос.

Судя по всему, его обладатель был чем-то доволен. Я понимала смысл сказанного. Эта мысль снова окатила волной тепла.

— Ты слышишь меня? — поинтересовался мой невидимый собеседник.

Я слышала, но никак не могла показать этого. Ни ответить, ни просто кивнуть.

— Если слышишь, дай мне знать, — тихо произнес он.

Я хотела открыть глаза и не смогла. Просто лежала неподвижно, словно кукла в витрине магазина. Раздался тихий вздох.

— Что же я не так делаю? — огорченно произнес голос, разговаривая сам с собой. — Почему нет никакой реакции? Приборы говорят, что все показатели в норме…

Он снова тихо вздохнул и замер. Я ждала, что последует дальше.

— Ладно, — прозвучало через несколько минут напряженной, звенящей в ушах тишины. — Подождем еще немного…

Звук шагов стал отдаляться, постепенно становясь все тише и, наконец, совсем смолк.

— Что это было? — подумала я. — Чего он ждал? Что я улыбнусь и протяну ему руку?

Хотелось бы! И даже больше чем этому странному человеку. Мне хотелось подняться, встать на ноги, потянуться, разминая затекшие мышцы. Похоже, именно это он от меня ждет.

Я уже поняла, что будет чертовски трудно, судя по состоянию моего тела, которое категорически противилось любому движению. Мне нужно заставить его работать. Нужно, во что бы то ни стало.

Я снова попыталась открыть глаза. Ничего не вышло, словно веки были приклеены липкой лентой. Да что за черт?

Давай! Хватит киснуть! Я напряглась изо всех сил, мне показалось, что по виску прокатилась капля пота. Дыхание сбилось, сердце, явно отвыкшее от каких-либо нагрузок, колотилось, вызывая болезненные спазмы в груди и подбираясь все ближе к горлу.

Я медленно выпустила воздух. С первого раза ничего не вышло, но это не страшно. Сейчас немного передохну, и попробую еще. Все получится.

Через несколько минут сердце перестало вести себя как двигатель машины, работающей на высоких оборотах, и медленно вернулось на свое место, извещая о спокойствии равномерным стуком в груди. Так-то лучше! Ну, давай еще разок.

Следующие несколько попыток провалились, так же, как и предыдущая. Что же со мной происходит?

Я порядком выбилась из сил, пытаясь открыть глаза. Люди не могут быть такими слабыми, не должны. Они ходят, бегают, играют в футбол, смеются. А я… Я не могу даже посмотреть вокруг себя! Сейчас мое тело как растение.

Мне так существовать не хотелось. К тому же, этот человек сказал, что я должна была очнуться. Значит, у меня есть все шансы и возможности сделать это.

Я не знала, сколько прошло времени после его визита. Мозг, порядком утомившись, отключался, казалось, превращаясь в густой кисель. В нем увязали проблески мыслей, они лениво барахтаясь, словно сонные мыши в тепле. Усталость давила на неподвижное тело, не давая возможности нормально дышать.

Я замерла, внутренне расслабившись и превратившись в часть интерьера. Теперь уже ничего не хотелось. Не было желания видеть, слышать, ходить и смеяться.

Мной овладела странная апатия, которая обычно бывает у людей после сильных и пустых переживаний. Мозг, справившись с паникой, отказывался воспринимать любую информацию, идущую извне.

Я неподвижно лежала, слушая тишину и видя лишь темноту сквозь сомкнутые веки. Ничего не происходило. Совсем ничего. Время остановилось, потеряв меня здесь, вытолкнув из своего потока, словно ненужный, мешающий всем элемент.

Звуки шагов раздались снова, и я невольно напряглась. Он идет. Или уже не он… Я не знала. Шаги постепенно приближались и, наконец, снова затихли возле меня.

— Ну, как дела? — тихо произнес все тот же голос.

Я бы хотела сказать, что все хорошо. Хотела бы задать целую кучу вопросов, волнующих меня, посмотреть этому человеку в глаза. Но я этого не сделала. Просто лежала, ощущая холод спиной, и молчала.

— Ты меня слышишь? — снова поинтересовался он.