Человек человеку волк

— Топай, — почти приказал он.

Джеферсон судорожно вздохнула, и как раненная, сделала шаг вперёд, застыв.

— Иди первый, — попросила она, наверное, не хотела показывать себя именно такой.

Кайл усмехнулся, не обращая на её возмущённые взгляды, схватил за локоть и потащил рядом.

— Что… что ты… — заикалась она.

— Я не для того всё это делаю, чтобы тебя умыкнули у меня за спиной.

— Здесь нужно быть чьей-то собственностью, чтобы свободно гулять? — крикнула она.

Уже лучше. Пускай орёт.

— С чего ты решила?

— У вас нападают на… даже не в теч… — Джеферсон судорожно всхлипнула.

— Ты пахнешь альфой, ты выглядишь так, словно только встала с пастели, в которой всю ночь кувыркалась с альфой, и на тебе нет метки. Значит, ты свободна, значит, ты ищешь нового партнера.

— Это не так! — возмущалась Джеферсон.

— Это не город, тут не всё демократично и свободно, поэтому тебе и сказали сидеть дома или идти со мной.

Кайл понимал, что нужно было объяснить это с самого начала, но он думал Джеферсон догадается, но, похоже, это он тупанул и не воспринял всерьёз её напористую свободолюбивую натуру.

Черт! От запаха Бера на ней сводило желудок. Он бы сейчас засунул её в воду, а потом прижал бы, терся, делился своим теплом и своим запахом.

Осознание этого приводило в диссонанс со своим мироощущением. Неужели он поддался омежьему феромону?

Но это не настоящие чувства, это продиктовано лишь инстинктом обладания.

— Но это не… неправильно, — лепетала Джеферсон, — а как же те омеги, которые попадаются альфе в течку?

Кайл не сразу понял, о чем она спросила.

— Такого не бывает, альфа выбирает омегу заранее и первую течку она проводит с ним.

Он ощутил, как Джеферсон вздрогнула.

— А… а омега согласна?

Кайл остановился, посмотрел на девушку. Джеферсон выглядела странно: потерянно и загнанно, словно с неё кожу содрали, обнажив уязвимость и страх.

— Омега всегда согласна.

— А как же любовь?

Она серьёзно спрашивает его об этом? Любовь? Любовь между альфой и омегой? Конечно, нет. Этого никогда не существовало. В это верят только глупцы и сами омеги.

— Есть связь, дети и метка.

Джеферсон отвела взгляд, утёрла рукавом кофты лицо. Кайл только сейчас заметил, что она вся в грязи. Темные пятна растеклись по джинсам, кроссовки должно быть промокли. В тот момент когда он хотел проявить галантность и вновь предложить свои руки или спину, шум мотора привлек их внимание.

Отцовская машина остановилась прямо перед ними, но в ней был только Дориан.

— А я уже думал, буду вытаскивать вас из дерьма, а вы я смотрю, уже сами справились.

Кажется, он попытался пошутить, но не вышло. Джеферсон обняла себя руками, отворачиваясь.

— Садитесь, все беспокоятся о вас.

Кайл открыл двери, пропуская омегу вперёд. Сам садиться рядом не стал, а залез к Дориану на пассажирское сидение рядом.

— Всё в порядке? — немного непонимающе спросил брат, — я чувствую запах какого-то пиздеца.

Кайл тяжело вздохнул:

— Всё в порядке, — он повернулся к Джеферсон, которая, словно сжалась в комок, — думаю такого больше не повториться.

Она естественно не согласилась, но и ничего не сказала, хотя Кайл и не ждал.

Дориан почесал затылок и только сделал вид, что поверил.

Какую-то часть пути ехали молча. Кайл то и дело поглядывал на Джеферсон в зеркало спереди. Та словно застыла, не шевелилась, только изредка, проводила рукой по лицу.

— Отец говорит, сегодня у Холидеев нашли десять кур с перебитыми шеями.

— Что? — Кайл нахмурился, глядя на брата, в шутку ляпнув: — Может они сами?

Дориан криво улыбнулся, что означало, что сами точно не могли. Холидеи живут со своих кур, сами бы себе они гадить не стали.

— Вы же в том году убили, как там его, — Кайл помассировал переносицу, — бешенного быка.

— Возможно, бык оказался не в том месте не в то время, — Дориан повёл плечами.

— Что ты хочешь сказать?

— Не знаю, — брат нахмурился, — нападения происходят волнами, животные так не делают и следы на месте странные, много человеческих.

Кай тоже нахмурился. В их городе часто случались какие-то странные нападения на животных, их не убивали, а как-то зверски перерезали глотки. В народе ходила молва о бешенном Амоке, но конкретно к быку стало применяться около года тому назад и тогда же он попался и был обезглавлен. После долгое время всё было спокойно, а сейчас снова…

— Ты думаешь это человек?

Дориан поджал губы, но не ответил. Они знали всех в своей стае, и никто бы не стал делать подобное, даже ради поддержания жуткой легенды.

Когда они подъехали, на улице их уже встречала взволнованная мать. Она тут же укутала дрожащую Джеферсон в тёплый плед и повела домой.

Кайл смотрел им в след, а затем помог Дориану отогнать машину в гараж. Но мысли о вновь появившимся бешеном Амоке его занимали мало, больше всего его беспокоила омега, потому что понял: держаться спокойно рядом, будет очень сложно.

***

Елена думала, что она давно от этого избавилась: от страха. Она думала, что, став взрослее сил и ума стало больше, но оказалось, что всё не так. Ни того, ни другого не прибавилось.

Она, как и была слабой дурочкой, так ею и осталась. Пожалуй, единственное, что Елена «прокачала» со временем так это, что что не нужно зацикливаться на чем-то. Стоит упасть в депрессивные мысли и всё — это прямая дорого в пропасть. Она не хотела больше думать об этом. Об этих мозолистых больших руках, об этой жёсткой хватке от которой можно было задохнуться, о той слабости, которая сотрясало её тело.

Она бы ничего не смогла сделать. Ни тогда. Ни сейчас, никогда бы вообще. Она не умеет бороться против грубой физической силы. А именно это альфа с омегой и делает.

Но принимать этого не хотелось.

Пока она снимала грязную одежду, Майя набирала ей ванну.

— Я могу, и сама, — напомнила Елена кутаясь в свою длинную футболку.

Запах того альфы всё ещё был на ней и хотелось всё сжечь, включая собственную кожу.

— Конечно, можешь, — отозвалась женщина, — я просто хотела тебе помочь.

Елена сглотнула, тихо буркнув «спасибо». Наверное, любая мать ухаживала бы за своим ребенком, помогала ему. Но Майя не её мама и они даже не хорошие знакомые, она не обязана это делать для неё.

Женщина набрала ей ванну плеснув туда что-то благоухающее, из-за чего вода приобрела лиловый оттенок. Она ни о чем не спрашивала, только собрала вещи, что Елена положила на стул, посмотрела их, принюхалась и сказала:

— Я постираю, хорошо?

Елена замешкалась.

— Я сама… — даже уже ей это казалось слишком по-детски.

Майя улыбнулась.

— Ты как двухлетний ребенок, всё сама, — потом она вздохнула и добавила, — этот запах сама не отстираешь, так что…

— У меня мало одежды, — отозвалась Елена.

Она и правда не взяла с собой ничего, большую часть оставив в камере хранения вуза. Не везти же к незнакомым людям целый шкаф.

— Не волнуйся, голой ты ходить не будешь.

С этими словами Майя закрыла двери оставив Елену одну. Та быстро стянула с себя футболку и бельё медленно погрузившись в нереальные цвета воду.

Ванну она вообще принимала редко, правильнее сказать — почти никогда. В основном мылась под душем: быстро и удобно. Но сейчас это вдруг оказалось очень нужным. Запах успокаивал, а тёплая вода расслабляла.

Елена осторожно прислонилась спиной к бортику закрывая глаза и глубоко вздыхая.

В этот раз всё обошлось. Только ощущения мерзости не покидало. Она взяла мочалку обильно намылив начала тереть своё тело и остановилась, заострив внимание на синяках, которые оставил Маквульф. Они уже были серо-желтыми. Но самое странное было то, что Маквульф по сути сделал всё тоже самое, но она не испытывала таких уж омерзительных чувств.

Будто то, что произошло между ними — это нормально и это должно было случится.

— Наверное из-за запаха, — шепнула Елена трогая свои губы.