Страница 23 из 50
Поняв, что так просто я от него не отстану, Ричард повернулся ко мне.
— Это не его деньги. Но, не беспокойся, — улыбнулся он, увидев мое выражение лица, — крови на них нет. И добыты они честным путем.
Его слова немного успокоили. Я знала, что Ричард не станет мне врать, но в целом, ситуацию это не меняло.
— Ты же понимаешь, что это очень большая сумма, и вернуть ее Эбигейл сможет нескоро. Я хочу знать, откуда они, и кто их дал Колтону.
— Один наш друг в Эрбишире.
Отличное объяснение! А главное — сразу вносит ясность.
— Ты так много про него говоришь. Почему бы тебе не познакомить меня с ним. Как я понимаю, это тот самый друг, что прислал мне свадебное платье?
— Да, — кивнул Ричард. — И когда-нибудь я вас обязательно познакомлю.
— Он исповедует старую веру?
— С чего ты взяла? — Ричард вскинул бровь.
Я пожала плечами.
— Просто догадка. Слишком неохотно ты о нем говоришь.
За последний месяц я несколько раз пыталась выведать о Ричарда хоть что-то о таинственном «добром друге», и каждый раз виконт ловко уходил от темы. Но сейчас сдаваться я не собиралась.
— Ну, так что?
Ричард откинулся на спинку кресла.
— Какое это имеет значение?
— Значит, да, — вздохнула я. — Не подумай, что отношусь к ним предвзято, но, сам видишь, что творится по всей стране… — Я накрыла его руку своей. — Ричард, скажи честно: ты один из них?
Я была готова к любому ответу. В конце концов, лучше знать правду, какой бы тяжелой она ни была — в таком случае ты будешь готов ко всему.
Он немного помолчал и, наконец заговорил:
— Я уверен, что небольшие религиозные разногласия — не причина для кровопролития, — Ричард вздохнул. — Новая вера, старая вера… Какой смысл воевать, если, мы верим в одних и тех же богов?
Так я и думала. Ричард исправно посещал храм и ходил на исповедь, но, когда мы сидели на службах, я не могла не замечать выражения его лица. В нем не было неприязни, скорее… неприятие. Мне еще в самом начале показалось, что делает он это «для галочки», но спрашивать я не стала. Теперь же догадки нашли подтверждение.
— Надеюсь, тебе хватит благоразумия не говорить это за пределами нашей спальни, — вздохнула я, в глубине души соглашаясь с его словами. — Не мне учить тебя жизни, Ричард, но прошу, будь осторожен. Тебе есть, что терять. — Я прижалась к нему. — Нам есть, что терять.
— Не бойся Лиз, — я обняла его покрепче, почувствовав прикосновение губ к макушке, — ничего плохого с нами здесь не случится. Это я тебе обещаю.
ГЛАВА 17
Я на удивление спокойно приняла тот факт, что Ричард ведет дела со сторонниками прежней веры и, возможно, помогает им скрываться от правосудия. Главное, что он не тащил их в наш дом, как делала покойная Молли. Успокаивало и то, что Нальгорд находился далеко от столицы, и Инквизиторы появлялись здесь нечасто.
Эбигейл рассказывала о происходящем в Аране — в последнее время королева Беренгария редко появлялась на людях, и в народе гуляли шепотки о ее нездоровье. Ее супруг, отбыл в родную страну и, если верить досужим сплетням, не собирался возвращаться к жене.
Значило ли это, что градус напряжения спадает и можно расслабиться? Едва ли. Некоторые надеялись на скорую смерть Беренгарии, но, я не хотела такого исхода. Это лишь еще больше накалит обстановку. Детей у Беренгарии не было, и, если страна останется без монарха, супруг королевы займет трон раньше, чем тот успеет остыть.
Когда я поделилась своими опасениями с Ричардом, он успокоил меня, хотя и признавал, что следует держать ухо востро.
— То есть, ты даже не пытаешься отрицать, что связан с еретиками? — удивилась я.
— А в этом есть смысл? — он отпил вина и посмотрел на меня. — Да, у меня есть друзья, которые придерживаются старых традиций, и я помогаю им по мере сил.
Мы сидели за обеденным столом, и кроме нас, в зале никого не было.
— Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Отправляясь на Север, я думала, что стану супругой доброго сторонника новой веры и буду в безопасности, но вместо этого оказалась женой еретика. Но, признаться, мне нравилось отсутствие у него фанатичности. Взгляды Ричарда на богов и веру были во многом схожи с моими, я чувствовала в нем опору, но и сама хотела быть полезной. — Нет, — ответил он жестко. — Тогда и ты окажешься под ударом, а я этого не допущу. — Ричард обошел стол и сел рядом со мной. — И больше никогда не проси меня об этом.
— Поздно. Я втянулась в это, когда стала твоей женой.
Я не жалела, что все так сложилось. За четыре месяца нашего брака Фитфилд-Холл стал моим домом — мне очень нравилась Маргарет, и я совершенно искренне привязалась к маленькой Анне. Что же касалось Ричарда, то мне было сложно описать свои чувства к нему — в последнее время мы отлично понимали друг друга, он был нежен со мной, правда, ровно настолько, насколько позволял его характер и, пожалуй, я могла бы сказать, что довольна своей нынешней жизнью.
— Да, в этом плане я не оправдал твоих надежд, — признал Ричард.
— Не говори так. — Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я сожалею о своем решении. — Когда-то и мы с Эбигейл были сторонниками прежней веры.
— Ими были почти все, — сказал Ричард с усмешкой. — Покойный король крайне скверно провел реформу, но свои плоды она дала. Не думай, будто я плохо отношусь к новым традициям. Вовсе нет. Но зачем враждовать, если и те и другие верят в одних и тех же богов?
За такие слова на кострах погибло немало добрых людей.
— Многие думают, что так и будет, если трон перейдет сестре Беренгарии. — Об этом говорила и тетушка. Всегда шепотом и только тогда, когда мы были наедине.
Я ничего не знала о младшей дочери короля, но в любом случае было бы опрометчиво надеяться, на чудо. Кто знает, что она за человек, или не станет ли хуже, если страна перейдет в ее руки?
— А что ты об этом думаешь? — спросил Ричард и внимательно посмотрел на меня.
— Ничего не думаю. Для этого надо разбираться в политике, а я не сведуща в этом вопросе. Мне хочется лишь безопасности. Для всех нас. Поэтому я прошу тебя, Ричард, будь осторожен.
Он обошел стол и присел рядом со мной.
— Ты действительно переживаешь за меня, Лиз?
После предательства жены он, очевидно, настолько привык не доверять людям, что не верил, будто кто-то может искренне беспокоиться о нем. Но это было так — Ричард стал мне дорог, и я не хотела, чтобы он попал в беду.
— Да, — я ласково коснулась его колючей щеки. — Поэтому, умоляю тебя, не делай глупостей.
Он накрыл мою руку своей и улыбнулся:
— Моя жена считает меня глупым. Даже не знаю, злиться на тебя или нет.
— Это бессмысленно, — я пожала плечами. — Ты же сам хотел, чтобы я говорила тебе только правду. Но я не считаю тебя глупым. А вот, вспыльчивым — да.
* * *
Подошел к концу февраль. Зима выдалась холоднее прежней, но закончилась раньше обычного — уже в начале месяца снег растаял окончательно, что нетипично для севера страны, где он лежал до конца месяца.
В первых числах марта зарядили дожди — дороги превратились в грязное месиво, экипажи проваливались в ямы, напрочь увязая в глубоких лужах, и по этой причине мы не покидали Фитфилд-Холл без особой нужды. Правда, один раз, все же отправились навестить Хоттонов: Магдален подарила Вильгельму долгожданного сына, но разрешение от бремени едва не стоило ей жизни, и лишь усилиями местного врача моей новой подруге удалось выкарабкаться.
Как только пришло известие о том, что Магдален окрепла, я уговорила Ричарда отпустить меня в Хоттон-Мэнор. Маргарет и Анна, скучающие в четырех стенах, тоже вызвались ехать. Мы решили отказаться от экипажа и отправились верхом.
До замка добрались без приключений, проведали Магдален и Вильгельма, познакомились с их новорожденным сыном, и в целом хорошо провели время. Неприятность постигла нас на обратном пути — когда до Фитфилд-Холла оставалось меньше полутора миль, лошадь, на которой ехала Маргарет, оступилась и угодила передним копытом в глубокую яму. Золовка не удержалась в седле, рухнула наземь и сломала руку.