Страница 7 из 18
– Вы ходили по квартире пропавшей и трогали вещи? – тон дежурного посуровел.
– Ну да… А что мне оставалось делать?
– По крайней мере, не лапать возможное место преступления, – рявкнул тот. – Там могли быть улики или отпечатки чужих пальцев, которые вы стерли…
– Преступления? – с ужасом переспросила Тори.
– А что вы думали, если человек исчезает? Возможно, ее уже нет в…
– Нет, нет, – торопливо перебила Тори, опасаясь, что он произнесет вслух слово, которое она боялась подумать. – Сегодня утром пришла смс-ка…
Она сквозь решетку сунула дежурному под нос свой мобильный, наверное, слишком резко и суетливо, потому что он сначала непроизвольно отпрянул, а только потом, сощурившись, вгляделся в текст.
– Это же славно, – поднял он на Тори глаза.
Взгляд был такой же тяжелый, как и дыхание. Серо-графитный, прибивающий к земле.
– Чего тут славного? – удивилась Тори. – Вы же видите, она пишет «больно».
– Раз может пользоваться мобильным телефоном, значит, в сознании и взаперти ее не держат, – в голосе дежурного появилась вдруг даже какая-то симпатия.
По крайней мере, облегчение – точно.
– Думаю, что ничего страшного с вашей подругой не случилось. Давайте, я запишу координаты, и с вами обязательно свяжутся.
– А заявление? – удивилась Тори. – Нужно же все оформить официально.
– Ладно, – вздохнул дежурный. – Пишите и заявление. У вас есть ее фото?
Тори поняла, что это абсолютно бесполезное занятие.
***
До момента, когда Леська пропала, Тори казалось, что она знает и понимает подругу, как никто и никого. Она всегда угадывала, что лучше купить по дороге – шоколадку или пару бутылок пива, – лишь по Леськиному голосу в телефоне. И умела утешать Леську. И когда умерла ее мама, и когда ушел Иван.
Совершенно одинокая Тори, впервые открыв Леське дверь в прихожей Виры, сразу поняла: эта тонкая, светлая девушка станет ее подругой. Много говорят про любовь с первого взгляда, но чаще с первого взгляда случается дружба.
– Ты тоже на пересдачу? – шепнула симпатичная незнакомка и улыбнулась так, что в душе Тори с грохотом обвалился оттаявший ледник.
Девушка сунула ей тонкую, прохладную ладошку и сказала:
– Леська… Я – Леська… Как Вира сегодня? В благодати или поучает?
Она торопясь скидывала с узкой ступни стоптанную бежевую балетку.
– Вроде, ничего, – пожала плечами Тори.
Ей почему-то впервые стало стыдно, что она не студентка, завалившая сессию, а «помощница по дому». Так ее называла Вира, но означало это, конечно, простую уборщицу.
Леська нахмурилась, отчего веснушки поползли на переносицу.
– Плохо. Лучше бы она поймала вдохновение.
Тори улыбнулась. Когда Вира «ловила вдохновение», то уходила в себя, выслушивала заваливших экзамен студенток невнимательно и торопливо ставила хорошие оценки. Только вот… Врать этой веснушчатой, легкой Леське совсем не хотелось.
– Я здесь работаю, – сказала она, сжавшись внутри. – Не учусь.
Обычно в таких случаях студентки, ее ровесницы, вежливо, но уже отстраненно просили принести чашку чая или кофе.
– Здорово! – вдруг обняла ее Леська и совершенно искренне сказала.
– Я бы тоже всю эту бодягу бросила, у меня мама болеет, работать нужно. Но Дина уперлась: учись, да учись. А толку-то? Я бы хоть могла ей лекарства дорогие покупать. От Виры иногда перепадает, они вместе на реабилитацию ходят, но все равно – деньги-то нужны. А ты – молодец!
– А Дина… Кто это? – Тори опешила от такой реакции.
– Да мама же моя. Дина Егоровна. Если я сейчас быстро календарно-обрядовую поэзию сдам, то пойдем к нам в гости, познакомлю. Ты когда работать заканчиваешь?
– До последнего посетителя, – печально пошутила Тори, но Леська сразу шутку поняла.
И прыснула:
– Честное слово, я буду последним. Вот позвоню сейчас Элке, она после меня собиралась, скажу: Вира сегодня особенно настроена на чтение колядок наизусть…
***
Тори вдруг осознала, что уже минут двадцать стоит у кухонного стола. Салфетка, которую она, не замечая, нервно теребила в пальцах, превратилась в мягкие мелкие клочья, и они кружились вокруг снежными хлопьями. Или, вернее, тополиным пухом – все-таки на дворе стояло, пусть и прохладное, но лето.
Опомнившись, она вытащила маленький пылесос, намереваясь собрать в него обрывки, пока они не просочились в комнату с ковровым покрытием. Обрывки… Тори вспомнила про чуть обгоревшее по краям письмо. Там тоже было вот это «сладкая нежность». Или «нежная сладость»? Сначала Тори не придала этому значения, она вообще не понимала, каким образом может быть причастно к исчезновению Леськи старомодное до неприличия письмо от неизвестного мужчины, и имеет ли оно какую-либо связь с пропавшей подругой. Но теперь эти два простых слова «сладость» и «нежность» приобретали то ли код, то ли пароль.
Во рту стало приторно-липко, как будто Тори объелась конфет. Полиция не будет торопиться искать Леську. Но что она может сделать? Тори очень сомневалась в своих дедуктивных способностях.
Она набрала ненавистного Ивана. Совершенно не хотела даже здороваться с Леськиным бывшим, но без него не могла обойтись, следовало себе признаться.
– Слушай, – сказала, когда раздалось хрипловатое «ну».
Наверное, Тори его разбудила.
– Я получила смс-ку от Леськи.
Иван вздохнул с облегчением:
– Ну, значит, у нее все в порядке, да?
– Я не уверена, – сказала Тори. – И хочу кое-что проверить. Есть ли возможность узнать, на каких сайтах Леська сидела последнее время?
Надо отдать должное, Иван сразу включился.
– По роутеру, да. Данные хранятся месяц. А что?
– Узнай, а? Есть кое-какие соображения.
Тори не стала ему докладывать про странный взгляд Леськи в их последнюю встречу, когда подруга отрывалась от мобильного. Если та и в самом деле сидела на сайте знакомств, появилась пусть смутная, но надежда вычислить, с кем Леська общалась. Возможно, следовало искать пропажу среди ее новых знакомых.
– Наверняка какие-нибудь ужасные женские сериалы, – Иван был недоволен.
Ну, конечно.
– Знаешь что? – оборвала Тори его. – Сделай это немедленно. Жду тебя в вашей… Леськиной квартире через полтора часа. Посмотришь данные с роутера.
– У меня сегодня планы, – попробовал в очередной раз откреститься Иван.
Он все еще не верил в серьезность ситуации. Наверняка думал, что Леська разработала очередную операцию мести.
Тем не менее через два часа Иван хоть и очень недовольный, но был на месте. Он привез свой ноутбук, который хранил память роутера, и после нескольких манипуляций с ним удивленно произнес:
– Знаешь, тут какой-то сплошной «Сладкий сон». Похоже на он-лайн психотерапию. Она заходила на этот канал в ютубе каждый вечер. Только на него, и никуда больше. И началось это недели три назад. До этого и сериалы всякие, и еноты, поедающие морковку, а затем сплошняком – «Сладкий сон». Вот смотри: «Позабочусь о тебе перед сном», «Волшебные звуки воды», «Теплый песок сыпется на твои плечи», «Нежный шепот в сумерках»… А вот этот чаще всего: «Иди ко мне». Ничего, вроде, криминального, но… Что это вообще такое?
Тори вздохнула:
– Не знаю.
Пятнадцать минут, пока Иван возился с ноутбуком, показались ей вечностью.
– Ума не приложу. Но обязательно посмотрю.
– Я глянул, – сказал Иван. – Там какая-то тетка водит кистью по микрофону и шепчет жуткую ерунду. Даже лица не видно – в кадре только руки, кисть и микрофон. И на этой ерунде она залипала часами…
Он покачал головой, выражая свое отношение к бывшей жене. Впрочем, Иван всегда и ко всем женщинам относился с чувством превосходства. Он был такой распространенной смесью мужского шовиниста и ботаника-задрота.
– Может, какой сайт знакомств, где обитают маньяки?
– Никаких маньяков и сайтов знакомств, – подытожил Леськин бывший. – Только вот это вот…
Он пренебрежительно махнул рукой на экран. Тори подошла ближе, приникла к монитору.