Сладкий сон АСМР

– Я всегда удивлялся: почему к нам толпами не приезжают туристы, – ожидаемо продолжил Лель. – Город-то старинный. Вернее, сейчас он вполне современный, но стоит на месте древнего. Даже приезжали археологи, что-то пытались раскапывать.

Тори заинтересовалась:

– И что? Раскопали?

Он покачал головой:

– Они резко свернулись и уехали. Как будто сбежали. Старуха говорила, их что-то испугало.

– Какая старуха?

– Лидия, – пояснил Лель. – Моя двоюродная бабка, кажется. Она мне вместо родителей.

– А…

– Погибли. Не делай такие скорбные и сочувствующие глаза – это было так давно, что я их совсем не помню. Лидия меня и вырастила. Я ее Старухой ласково зову, любя. Но… За глаза.

– Чтобы не обиделась? – поняла Тори.

– Угу. Я ее очень люблю так-то. Сейчас вот еду по экстренному вызову: в доме прохудилась крыша после недавнего урагана.

– А что еще такого интересного в вашем Лебеле?

– Озеро, – подумав, ответил Лель. – У нас много чего прекрасного, сама увидишь, но первое, что приходит на ум – это озеро. Очень красивое. Тоже называется Лебель.

Конечно. Почти в каждом населенном пункте есть река или озеро, а так же, прилагающиеся к ним легенды и поверья. Либо кто-то бросился в пучину вод от несчастной любви, а потом веками не давал жителям покоя, либо… Чего доброго этот случайный знакомый начнет сейчас рассказывать про какое-нибудь Лохнесское чудовище. Она полезла в сумочку и вытащила бумажку с адресом:

– Ты не знаешь, где это?

– Приозерная, пять, – прочитал Лель. – Кажется, там частный сектор. Небольшая улица, кстати, у самого озера.

– Ну да, логично.

– А зачем ты туда едешь? – он поднял на нее прекрасные глаза.

– Нужно повидать кое-кого, – расплывчато ответила Тори. – А ты… Сможешь меня проводить туда? Темнеет, а я впервые еду в ваш город. Ничего о нем не знаю.

– И где же ты собралась ночевать? Это твои друзья, на Приозерной? Впрочем, раз просишь проводить, значит, тебя не собираются встречать. Не близкие люди?

– Нет, – вздохнула Тори. – Я их вообще не знаю. Придется, видимо, до утреннего рейса на вокзале перекантоваться. Не думала, что автобус так задержится. Надеялась за день управиться.

Если Леська и в самом деле поехала в Лебель, то непременно и для того, чтобы купаться в озере. Подругу из воды не вытащишь. Как-то они вдвоем попали к какому-то знакомому Виры, жившему за городом в большом особняке. Помочь разобраться с библиотекой. В стороне от дома среди шаров-светильников притаился еще один корпус: баня с удобным холлом для отдыха и прекрасным, пусть и небольшим бассейном. После того, как девушки закончили работу, молчаливая женщина пригласила их в баню, дав понять, что ужин им подадут в гостиную.

Жар парилки они долго вытерпеть не могли, а вот бассейн с водой, подогретой до тридцати градусов, оказался одним из незафиксированных чудес света. Подсвеченная сине-зелеными огнями чистейшая вода блестела выложенной мелкой мозаикой. Они побултыхались в ней довольно долго, и сначала это было весело, но Тори вскоре надоело.

Она вылезла из бассейна и ждала на лавке Леську, поглядывая в сторону холла, откуда доносились аппетитные запахи. Но подругу даже ароматы настоящего плова, приготовленного в казане, не могли вытащить из сине-зеленой неоновой воды. Леська как заведенная моталась от стенки к стенке – то широкими гребками, то, не торопясь, на спине; кувыркалась, отталкиваясь от бортиков; крутилась в водовороте водяной пушки. Казалось, она совершенно забыла и про Тори, и про то, что они находятся в чужом доме, а пора бы уже честь знать – горничная, приставленная к ним, только разве свет не выключала, намекая на поздний час.

– Леська, ты совсем с ума сошла? – тихо спросила ее Тори, когда наконец-то подруга нехотя выбралась из нирваны. – Мы же в чужом доме, нужно приличия какие-то знать.

Видимо, горничная незаметно выключила подогрев, и вода остыла настолько, что даже сумасшедшую до купания Леську проняло.

– Я бы здесь жила, – мечтательно улыбнулась подруга.

– От такого особняка и я бы не отказалась, – кивнула Тори.

– Да нет. Я про бассейн. Про чистую теплую воду…

Глава вторая. Шоколадная нежность

Автобус, выгрузив последних пассажиров, с облегчением фыркнул пару раз и радостно скрылся из вида. Очевидно, хмурый водитель торопился домой к ужину. Самое время: еще немного, и ночь накроет дорогу и окрестности. Солнце уже упало за деревья, но не ушло совсем, цедилось сквозь ветви сказочным оранжевым закатом. Пришло умиротворение: все у Тори получится.

Они с Лелем в одиночестве стояли перед небольшим, аккуратным домиком, на котором крупно белело: «Лебель». Стилизованный под славянские мотивы лебедь опустил лопатообразный клюв. Его изогнутая шея венчала название города, словно вопросительный знак.

Тори прочитала вслух и поразилась:

– Слушай, а почему не «Лебедь»? Ну, название такое странное. Проще же – лебедь?

– Почему проще?

– Лебель – не по-русски что ли. Словно хорошее слово исковеркали.

Кажется, Лель наконец-то немного обиделся:

– Проще, не всегда лучше. И лебедей этих, наверное, по всей стране – завались. А вот Лебель – единственный и неповторимый.

Тори подняла обе руки.

– Сдаюсь. Ты прав. Так проводишь до Приозерной?

– Пошли, – он вскинул свой рюкзак на плечи. – Тут недалеко, пешком напрямки быстрее, чем объезжать на такси.

Они в три минуты пересекли миниатюрную площадь перед зданием автовокзала и оказались на тянущейся в бесконечную даль дороге.

Улица с рядком стоящими особняками эпохи раннего модерна показалась Тори уютной. Причудливые магазинчики, аккуратные домики и большие зеленые деревья. Несмотря на то, что город явно готовился ко сну, Тори чувствовала: и дневной его ритм уютен и спокоен. В витрине цветочного магазина, который попался им по дороге, цвели всеми возможными красками бутоны и соцветия, хозяин фруктового павильончика заботливо укладывал на ночь фрукты в небольшие холодильники. Две пожилые женщины остановились на тротуаре и негромко обменивались какими-то милыми новостями. Они так замечательно и по-доброму улыбались, что Тори вдруг захотелось стать частью этого спокойного, почти идеального мира.

– Странно, – сказал Лель, вглядываясь в пока еще бледные огни.

Тори показалось, что он прочитал ее мысли.

– И в самом деле, странно, – согласилась она. – Никогда не мечтала жить в подобном сонном месте.

– Ты о чем? – не понял Лель.

Видимо, он все-таки не умел читать мысли. Или делал это невнимательно.

– Я ЭТО имею в виду, – сказанное точно не относилось к внезапному желанию Тори остаться в Лебеле вдруг и навсегда.

Она старательно вытаращила глаза в начинающиеся сумерки, но ничего такого уж странного не увидела.

– Эта шоколадница, – кивнул ее спутник.

Она посмотрела в ту сторону, куда Лель махнул рукой, не просто старательно, а внимательно. Может, по чистой случайности, но именно в этот момент в дальних сумерках, мигнув два раза, зажглась вывеска «Шоколадная нежность». И было в ней нечто такое, от чего Тори поежилась. Вокруг слова «нежность» вызывающе красным горели пронзенные стрелами сердечки, превращающие вывеску в нечто, вроде магазина «для взрослых». Из тех, что называются «Ты и я» или «Соблазн», как-то так.

– Это не секс-шоп? – на всякий случай удостоверилась она.

Лель улыбнулся и покачал головой:

– Шоколадница, – повторил он.

– Она и в самом деле странно выглядит, – подтвердила Тори, что бы он ни подразумевал под этим словом.

– Да нормально, – махнул Лель рукой. – Сколько себя помню, всегда так выглядела. А странно то, что она открыта. Потому что «Шоколадная нежность» открывается только раз в году.

– А она – это что? – спросила все-таки Тори, и, понимая, что сейчас он опять повторит это непонятное «шоколадница», быстро добавила. – Ну, там магазин или кафе? И почему – раз в году?