Страница 6 из 93
Мама возмутилась, но совместными усилиями нам удалось заставить ее согласиться остаться в Каннах.
А вот и Тарантино — о чем-то разговаривает с одетой в шикарное бежевое платье Тильдой, то и дело провожая восторженным взглядом курсирующих тут и там знаменитостей, с которыми я еще успею пообщаться за эти долгие десять дней. Увидев, что я веду к нему знакомиться аж Куросаву, Квентин побледнел и отвесил чудовищно низкий поклон.
— Это твой протеже, Иоши-кун? — С улыбкой обратился ко мне режиссер.
— Да, сенсей! — Радостно подтвердил я, пока Тильда с дамами жали друг другу ручки, обильно делясь друг с другом комплиментами: — Квентин Тарантино, настоящий самородок.
— Что ж, в таком случае я приду на премьеру вашего фильма, мистер Тарантино! — Пообещал Куросава и в компании товарищей отправился занимать места.
— С-с-с… — Заикаясь, нервно попытался поблагодарить меня Квентин.
Ничего удивительного — после кучи отказов пришел волшебный мальчик, выдал кучу денег, попросил «Сони» подтянуть всех потребных Тарантине актеров — мы достали ему даже Джона Траволту, который в моей реальности в «Бешеных Псов» не поверил, а в этой — запросто, потому что про Одзаву Иоши знают уже все, кому положено. А теперь — премьера сразу в Каннах, на которую изволит заглянуть целый Куросава. Занервничаешь тут!
— Не стоит благодарности, мистер Тарантино! — Улыбнулся я ему.
— Просто Квентин! — Предложил он.
— Тогда я просто Иоши!
Поручкались и отправились в кинозал — смотреть крайний (потому что нифига не последний!) фильм Акиры Куросавы.
— Так о чем ты хотел поговорить со мной, Стэн? — Спросил я, когда мама с папой и Чико посадили нас с Хэруки и евреем в лодку, и мы отчалили от берега.
Он покосился на сидящую за столиком рядом со мной лучшую девочку.
— Говори смело, Хэруки знает то же, что и я.
Фальшивый еврей кивнул и поведал:
— До меня доходили слухи, что тебя интересует хип-хоп.
— Это так, — Кивнул я и отпил колы.
— Хип-хоп тоже тобой заинтересовался, — Хохотнул он.
— Фиты предлагают? — Предположил я: — Или клип снять? Или бит сделать?
— На тебя написал дисс Марки Марк.
— Имя как у десятилетки! — Фыркнул я: — Он популярный?
— Его считают восходящей звездой, — Пожал плечами Стэн.
— Привез? — Кивнул я на прилагающийся к ирландцу портфель.
— Я же профессионал, — Ухмыльнулся он и достал кассету.
Официант притаранил нам «бумбокс», и мы начали слушать дисс на Одзаву Иоши. После трех с половиной минут поливания грязью меня, нашего любимого Императора, Японии и — особенно! — моей матери («Жаль что ты не нашел кассету, где я ее и так и этак, шлюхин ты сын!»), запись закончилась и заиграла «Лунная Соната».
— Записал на то, что попало под руку, — Пожал плечами Стэн в ответ на мой недоуменный взгляд, вырубая магнитофон.
— Иоши, мы должны подать на этого отвратительного человека в суд! — Подала очень разумную идею расстроенная Хэруки, знаний английского которой оказалось вполне достаточно, чтобы уловить суть.
— Твой отец решил так же, — Кивнул мне Стэн.
— И когда суд?
— Где-то через месяц, — Прикинул ирландец: — Ваши юристы собираются сделать процесс показательным, навсегда отбив желание у подобных этому уголовнику следовать его примеру.
— Фотка есть? — Спросил я.
— Есть! — Не удивил «профессионал» и выдал вырезанный из какого-то журнала снимок по пояс голого гайдзина в джинсах, из-под которых торчали белые трусы и бейсболке с плоским козырьком. На шее — солидная золотая цепь.
А я его знаю! Это же актер Марк Уолберг! Он что, в эти времена репер? И что там говорил Стэн?
— Ты говорил «уголовник»? — Спросил я, с умилением наблюдая сморщившуюся от отвращения мордашку Хэруки.
— Да. У него богатое прошлое и тюремный срок за нападение на двух вьетнамцев.
— И в тюрьме он так раскачался, — Кивнул я.
— Да.
— Занимается единоборствами?
— Насколько я знаю — нет.
В душе зашевелился нехороший азарт — пора бы мне реализовать многомесячные тренировки!