Страница 6 из 149
К сожалению, против этой троицы имели бы смысл лишь винтовки Анжелы и Барсука, что могли использовать зачарованные пули второго и выше рангов. Обычные пистолеты и автоматы несли в себе боеприпасы лишь первого ранга, что хоть и могли причинить Погонщикам Мёртвых определенный ущерб, однако далеко не критический. И потому Леший вовсю сражался, стараясь оттянуть троицу своих противников как можно дальше от места схватки своих подчинённых с гулями — ведь ведьмаки рано или поздно перебьют мертвецов, и тогда Погонщики тоже будут обречены. Пусть одиночные попадания пуль первого ранга не несли для них особой угрозы, однако если по ним палить из четырёх стволов, то количество за несколько минут вполне может перейти в качество. Осталось только продержаться эти минуты.
Взмах посоха, принятый на лезвие клинка, шаг назад и вбок, меткий выстрел прямо в рукоять падающего на его плечо молота, от которого оружие слегка отклоняется от намеченной цели — сантиметров на семь, не больше, но даже этого хватает опытному воину, чтобы избежать опасности. Краем глаза Леший заметил летящий в него сгусток зеленого свечения и, немыслимым образом выгнувшись в пояснице, пропускает тот над собой. А затем, не прерывая движения, скручивает корпус и, упав на землю, делает кувырок назад и в сторону — из которого взмывает, распрямившись подобно пружине. На место, где он находился секунду назад, опускается молот, сам же он в воздухе подставляет меч под удар посоха-арматуры и, отлетая, выпускает пулю в рожу Погонщика-колдуна. Не убьёт, конечно, но пусть тварь помучается и немного притормозит. К тому же пусть мелкое, но всё же ранение — позже будет добить проще.
К сожалению, стрелять слишком часто Леший тоже не мог — в магазине изначально было всего одиннадцать патронов, плюс один в стволе. И израсходуй он боезапас, возможности перезарядиться у него точно не будет — не столь уж слабы и глупы противостоящие ему монстры. Тем временем двое оставшихся членов отряда готовились встретить спешно приближающуюся парочку чудовищ с другой стороны — кровососа и мозголома.
Первый был гуманоидным существом под два с половиной метра ростом, у которого вместо губ был пучок щупалец. Собственно, именно ими он пожирал своих жертв — вместо присосок на щупальцах чудовища располагались острые подобия клыков, полые изнутри и отлично подходящие для того, чтобы пить кровь добычи. Вторым был мозголом-менталист — невысокое, метра полтора ростом горбатое существо, двигающееся вперевалку. Эти два типа монстров нередко работали в паре — ведь в плане пищи они не представляли друг для друга никакой ценности. Первый пил кровь своих жертв и пожирал часть их плоти, второй же поглощал лишь мозг своих жертв.
Несмотря на огромные габариты кровососа, основные опасения ведьмаков вызывал именно его невысокий, уродливый спутник с безобразным лицом старика, изъеденным гнилыми язвами и истекающим сукровицей. Тварь обладала способностями к телепатии — весьма убогими, не способными на манипуляцию восприятием и прочие сложные трюки, присущие действительно сильным магам, колдунам и высшим монстрам, но вполне способным направленным пси-давлением выжечь человеку мозг — или, по крайней мере, заставить страдать от невероятной боли. Или, что сейчас намного опаснее притормозить и споткнуться, подставляясь под удар своего напарника-кровососа.
Лена, внимательно наблюдающая за осторожно двигающейся к месту схватки парочкой через прицел своеобразного гранатомета, ни на миг не расслаблялась. Это была схватка нервов — прикрывающий её ведьмак по прозвищу Бугай, обладающий недюжинными физическими данными и ростом под два метра, должен был взять на себя кровососа, начнись схватка, сама же Лена должна была одним выстрелом снять мозголома. При идеальном развитие событий конечно. А такое, как показывает жизнь, бывает редко.
Паритет этого молчаливого противостояния держался за счёт того, что когда мозголом применит свои пси способности, то он станет удобной мишенью — в момент применения сверхъестественных способностей монстр был вынужден стоять и не двигаться несколько секунд, и потому предпочитающий нападения из засады уродец сейчас осторожничал. Примени монстр-менталист свои силы, и тут же познакомиться с весьма дорогостоящим зарядом, до поры лежащим в раструбе на плече девушки. А тварь это явно знала и понимала достаточно, чтобы оценить риски попадания под такой удар.
Кровосос же не рвался в бой по причине того, что понимал — без своего уродливого товарища он здесь станет лишь лёгкой добычей для противостоящих им людей. И именно поэтому оба чудовища спешно обходили по широкой дуге кристалл и его защитников, постепенно приближаясь к месту основной схватки. Очевидно, твари планировали скооперироваться с нападающими — для не самых слабых монстров, не лишённых зачатков интеллекта, это была распространённая тактика.
— Лена, стреляй уже, — пробасил Бугай. — Если они доберутся до наших, всё может кончиться очень хреново. Свалят Лешего — и нам конец. Без него мы не выгребем из этой задницы.
— Не говори под руку, Тёма, — раздраженно прошипела девушка здоровяку. — Если не дай боги промахнусь, то второго шанса не будет. Или ты забыл, что ракета с зачарованием третьего уровня у нас всего одна?
Тем временем ведьмаки уже успешно истребили почти всех гулей. Да, сталкеры потратили львиную долю патронов, уж слишком не простыми целями были эти верткие твари. Да, Барсук был ранен, хоть и не смертельно — но уже было очевидно, что гулям конец. Тварей осталось лишь десяток, и Анжела, оценив все риски, крикнула товарищам:
— Эти на вас! Я к Лешему!
Девушка сорвалась стремительной тенью, рванув в сторону Погонщика, стреляющего сгустками мутно-зелёного свечения. Противники Лешего не пропустили появление нового действующего лица, но, как оказалось, сильно недооценили бесшабашность девушки-ведьмы. Анжела, не снижая набранной скорости, оттолкнулась от небольшого валуна, лежавшего на ее пути, и сделав в воздухе пируэт, всадила оставшиеся пол обоймы автомата в безоружного Погонщика еще в полете.
Естественно, подобная атака не убила тварь, но тем не менее это заставило ту издать высокий, тонкий визг боли и гнева — тринадцать, пусть и слабо зачарованных, пуль ей явно не понравились. Тёмный балахон, одеяние, которое предпочитали носить Погонщики, был изорван в лоскуты, и глубокий капюшон упал на спину, открывая уродливое, костлявое лицо, по которому ползали мерзкого вида белесые черви.