Страница 41 из 149
Поднявшись, он уже без использования магии зашагал вперёд. Стремительно остывающая потная одежда мерзко липла к коже, в сапогах противно хлюпал попавший в обувь снег пополам с потом, и всё это сильно холодило тело парня. А ведь сейчас стоял температура под минус двадцать градусов по цельсию, да и солнце стремительно клонилось к горизонту. Видя, как стремительно удлиняются тени, ученик старого колдуна прибавил шагу — слишком уж была заманчива возможность сесть рядом с теплой печью, поесть горячего и залезть в тёплую постель. А если повезёт, то и в баньку сходить...
Увлекшийся предвкушением гостеприимства местных, парень не заметил, как его спутник в какой-то момент замер, а затем и вовсе попятился назад и в сторону. Секунда, другая, третья — и здоровенной, покрытой густым черным мехом существо, так выделяющимся на фоне белого снежного полотна, буквально растворилось в снегу.
Впрочем, колдуну было уже плевать на своего несговорчивого спутника. В ближайшем доме он увидел то, что сильно приподняло его настрой — человеческий силуэт в окне, что стоял там, держа небольшую керосиновую лампу. Приглядевшись, парень понял, что фигура женская и ускорил шаг.
Крайний в поселении дом выглядел... Странно. Прохудившаяся крыша, заваленная снегом, обледенелые стены, узкая тропинка в снегу... Возможно, не будь парень столь усталым, он бы насторожился, но сейчас утомлённого пятичасовыми блужданиями по лесу, голодного и замерзшего юного колдуна с четвертью магического резерва интересовало только одно — побыстрее оказаться в тепле. Так что подойдя к простой деревянной двери с широкими щелями, он громко постучал в неё.
— Кто там? — раздался из-за двери приятный женский голос.
— Меня зовут Макс! Я шёл в посёлок Капоткино, но заблудился в лесу. Впусти на ночь, хозяйка — я заплачу за кров и еду! Ну или скажи, где тут у вас можно поесть и на ночлег устроится? — заявил усталый колдун.
— Заблудился, говоришь? — задумчиво проговорили с той стороны. — Что ж...
Деревянная дверь распахнулась, и перед молодым парнем предстала хозяйка сего помещения. К удивлению парня, это была женщина лет тридцати пяти, прекрасно сохранившаяся. Гладкое лицо без морщинок, зелёные глаза и чистая кожа... Образ дополняли тёплые тапочки в форме кролика, длинный халат чуть ниже колена и толстая коса платиновой блондинки, спускавшаяся ниже пояса. Парень невольно вытаращился — слишком уж не вязался облик стоящей перед ним девушки с обстановкой полузаброшенного посёлка среди лесов, в котором бродят монстры. Невольно насторожившись, парень усилил аурное зрение, но всё было чисто — стоящая перед ним женщина была обычным человеком без капли дара.
— Ну чего замер, гость дорогой? — подняла та точёную бровь. — Заходи, а то холодно, — зябко пожала она плечами.
С этим парень был более чем согласен, и шагнул в дом мимо посторонившейся хозяйки.
— Разувайся, гость дорогой, — велела хозяйка. — Меня Марией зовут.
Парень, сняв сапоги, положил их рядом с дверью, чувствуя неловкость за то, как провонял потом. Мокрые насквозь портянки изучали весьма неприятное амбре, и ужасно стесняющийся юный колдун размотал их, снимая с ног. Неловкость, исходящую от Макса, казалось, можно было руками трогать. Однако хозяйка тактично сделала вид, что ни неприятного запаха, ни стекающей на пол влаги словно бы нет.
— Там таз с водой, — указала она вправо. — Закинь их пока туда, Максим. Отмокнут, да постираешь. Возьми полотенце, оботри ноги, я сейчас баньку растоплю, помоешься, а уж затем поговорим. Расскажешь, что там на большой земле делается, а то до нашего глухого угла вестей почти и не доходит. Одно только радио, да сам понимаешь — по нему много не узнаешь.
С благодарностью кивнув, парень вытер насухо ноги поданной ему тряпкой и отнёс в угол комнаты свои портянки. В тазу действительно оказалась вода, в которую он их и кинул.
Дом имел лестницу на второй этаж, а так же два коридорчика, выходящих из центральной комнаты. Первый вёл во вторую комнату, которая оказалась кухней и столовой одновременно и имела здоровенную традиционную русскую печь, на которую можно было забраться и греться. Печка того самого типа, на которой в народных сказках катался Иван-царевич.
Хозяка же ушла через второй коридор, очевидно, ведущий в баню.
— Раздевайся да садись пока у печи, погрейся, путник. Вижу, ты весьма сильно замёрз, — велела она перед уходом.
Парень снял тёплую куртку с меховым воротом по краям капюшона, скинул вещи, отложил в угол автомат и подсел к жарко пылающей печи. Первая комната приютившей его хозяйки была покрыта тёплыми, пушистыми коврами, на всех подоконниках стояли горшки с цветами, а стены украшали небольшие дешёвые картины, что в прежние времена можно было купить в Москве где угодно. На одной была Эйфелева башня, на другой — виды Москва-Сити, ещё несколько изображали пейзажи природы... А ещё на одной какая-то женщина лет шестидесяти, сильно напоминающая хозяйку дома, стояла, улыбаясь и изображая, что ладонью удерживает от падения Пейзанскую пашню. Если бы не абсолютное отсутствие дара у впустившей его в дом женщины, он бы заподозрил, что это и есть хозяйка дома, вернувшая себе сейчас молодость благодаря тому, что стала могущественной одарённой. Однако парень был уверен, что дара у женщины нет — даже в скрывающем ауру артефакте его учителя были небольшие бреши, что указывали на большое количество праны у его носителя. Примерно как у слабенького ведьмака первого ранга, а то и меньше. У впустившей же его в дом женщины была аура типичнейшего из типичных простаков, так что парень решил, что это мать, а то и бабка этой женщины.
А ещё парень, чуть отогревшийся у печи и прошедшийся по основной комнате, практически убедился, что девушка живёт одна. Ни единого предмета мужского гардероба, широкая двуспальная кровать с несколькими крупными плюшевыми мишками, обстановка и интерьер... Всё здесь говорило о том, что это чисто женское гнездо. И даже здоровенная чёрная кошка с такими же зелёными глазами, как у хозяйки, была почти обычной. Почти — потому что встретить сейчас животное, на которое не повлияла возникшая после ядерной войны мана, было весьма затруднительно. Однако даже пушистая мурлыка не обладала сколь-либо примечательной силой, не дотягивая даже до первого ранга.