Страница 12 из 31
vessel ['vesl]
harbour ['hɑ:bǝ]
champagne [ʃæm'peɪn]
Чтобы добраться морем от Кейптауна до Дурбана, нужно затратить четыре-пять дней: это зависит от состояния погоды и скорости хода судна. В Ист-Лондоне[30] постройка порта еще не закончена, несмотря на то что на него уже ухлопали целую кучу денег. Поэтому, вместо того чтобы причаливать к пристани в прекрасно оборудованном порту, о котором давно прожужжали все уши, пароходы до сих пор бросают якорь далеко от берега. Если море неспокойно, то бывает, что приходится ждать целые сутки, пока наконец от берега смогут отойти буксиры с шлюпками за пассажирами и грузом. Но нам, к счастью, ждать не пришлось. Когда мы подошли к Ист-Лондону, волнение на море было совсем незначительное, и с берега сразу же отчалили буксиры, ведя за собой вереницу безобразных плоскодонных шлюпок. С нашего парохода со всего размаха начали швырять в них тюки с товаром, не обращая внимания на то, что в них находится: шерсть, фарфор – все летело вниз в одну кучу. Стоя на палубе, я видел, как вдребезги разбился ящик с четырьмя дюжинами шампанского и искристое вино брызнуло и запенилось по дну грязной грузовой шлюпки. Ужасно досадно было смотреть, как бессмысленно пропадает столько вина! Это быстро сообразили и находившиеся в лодке грузчики-кафры. Они нашли две случайно уцелевшие бутылки, отбили у них горлышки и выпили все до дна. Шампанское ударило им в голову, и они сразу же опьянели. Этого кафры никак не ожидали: в страшном испуге они начали кататься по дну лодки, крича, что добрый напиток «тагати» – то есть заколдован. Я вступил с ними в разговор и подтвердил, что они выпили самую страшную отраву белого человека и должны умереть. В диком ужасе кафры налегли на весла, и лодка помчалась к берегу. Я уверен, что никогда в жизни они не дотронутся больше до шампанского.
Well, all the time that we were steaming up to Natal I was thinking over Sir Henry Curtis's offer. We did not speak any more on the subject for a day or two, though I told them many hunting yarns, all true ones. There is no need to tell lies about hunting, for so many curious things happen within the knowledge of a man whose business it is to hunt; but this is by the way.
Всю дорогу в Наталь я думал о предложении сэра Куртиса. Первые дня два мы не затрагивали этого вопроса, хотя и были все время вместе. Я рассказывал сэру Генри и Гуду о своих охотничьих приключениях, причем ничего не выдумывал и не преувеличивал, как это имеют обыкновение делать охотники. Я считаю, что и не имеет смысла нам, африканским охотникам, привирать и плести небылицы. У нас бывают такие необыкновенные приключения, что и без того есть чем поделиться. Впрочем, это к моему рассказу не относится.
At last, one beautiful evening in January, which is our hottest month,[31] we steamed past the coast of Natal, expecting to make Durban Point by sunset. It is a lovely coast all along from East London, with its red sandhills and wide sweeps of vivid green, dotted here and there with Kafir kraals, and bordered by a ribbon of white surf, which spouts up in pillars of foam where it hits the rocks. But just before you come to Durban there is a peculiar richness about the landscape. There are the sheer kloofs cut in the hills by the rushing rains of centuries, down which the rivers sparkle; there is the deepest green of the bush, growing as God planted it, and the other greens of the mealie gardens and the sugar patches, while now and again a white house, smiling out at the placid sea, puts a finish and gives an air of homeliness to the scene.
peculiar [pɪ'kju:liǝ]
Наконец в один прекрасный январский день – у нас ведь январь самый жаркий месяц – наш пароход стал подходить к Наталю, и мы пошли вдоль его живописных берегов, рассчитывая к закату солнца обогнуть Дурбанский мыс. Этот берег с его красными песчаными холмами и бесконечными просторами ярко-изумрудной зелени, в которой прячутся краали кафров, удивительно красив. Набегающие волны, ударяясь о прибрежные скалы, поднимаются ввысь и, падая, образуют белоснежную полосу пены, которая тянется вдоль всего берега. Но особенно роскошна природа у самого Дурбана. В течение многих веков бурные потоки дождей промыли в холмах глубокие ущелья, по которым текут сверкающие на солнце реки; на фоне густых темно-зеленых зарослей кустарников, растущих так, как насадил их сам Господь, время от времени виднеются рощи хлебных деревьев и плантации сахарного тростника. Изредка среди этой пышной зелени вдруг выглядывает белый домик и словно улыбается безмятежно-спокойному морю, придавая особую законченность и домашний уют всей этой великолепной панораме.
For to my mind, however beautiful a view may be, it requires the presence of man to make it complete, but perhaps that is because I have lived so much in the wilderness, and therefore know the value of civilisation, though to be sure it drives away the game. The Garden of Eden, no doubt, looked fair before man was, but I always think that it must have been fairer when Eve adorned it.
wilderness ['wɪldǝnǝs]
adorned [ǝ'dɔ:nd] (adorn)
Я думаю, как бы прекрасен ни был пейзаж, он непременно требует присутствия человека. Возможно, мне это кажется потому, что уж слишком долго я прожил в диких и безлюдных местах и потому знаю цену цивилизации, хотя она вытесняет и зверя, и дичь. Райский сад был, конечно, прекрасен и до появления человека, но я убежден, что он стал еще прекраснее, когда в нем стала гулять Ева.
To return, we had miscalculated a little, and the sun was well down before we dropped anchor off the Point, and heard the gun which told the good folks of Durban that the English Mail was in. It was too late to think of getting over the Bar that night, so we went comfortably to di
miscalculated [mɪs'kælkjʊleɪtɪd] (miscalculate)
anchor ['æŋkǝ]
Но вернусь к рассказу. Мы немного ошиблись в расчете, и солнце давно уже село, когда мы бросили якорь неподалеку от Дурбанского мыса и услышали выстрел, извещающий добрых жителей Дурбана о прибытии почты из Англии. Ехать на берег было слишком поздно; мы посмотрели, как грузят в спасательную шлюпку почту, и пошли обедать.
When we came up again the moon was out, and shining so brightly over sea and shore that she almost paled the quick, large flashes from the lighthouse. From the shore floated sweet spicy odours that always remind me of hymns and missionaries, and in the windows of the houses on the Berea sparkled a hundred lights. From a large brig lying near also came the music of the sailors as they worked at getting the anchor up in order to be ready for the wind. Altogether it was a perfect night, such a night as you sometimes get in Southern Africa, and it threw a garment of peace over everybody as the moon threw a garment of silver over everything. Even the great bulldog, belonging to a sporting passenger, seemed to yield to its gentle influences, and forgetting his yearning to come to close quarters with the baboon in a cage on the foc'sle, snored happily at the door of the cabin, dreaming no doubt that he had finished him, and happy in his dream.
odours ['ǝʊdǝz] (odour)
garment ['gɑ:mǝnt]
yield [ji:ld]
yearning ['jɜ:nɪŋ]
Когда мы снова вышли на палубу, луна уже взошла и ярко освещала море и берег. Быстро мелькающие огни маяка казались совсем бледными в ее ослепительном сиянии. С берега доносился пряный, сладкий аромат, который мне всегда напоминает церковные песнопения и миссионеров. Домики на Берейской набережной были ярко освещены. С большого брига, стоявшего рядом с нами, доносились музыка и песни матросов, которые поднимали якорь, готовясь выйти в море. Была тихая, чудная ночь, одна из тех ночей, которые бывают в Южной Африке. Как луна окутывала своим серебристым покровом всю природу, так и эта дивная ночь окутывала покровом мира все живущее на земле. Даже огромный бульдог, принадлежавший одному из наших пассажиров, под влиянием этой торжественной тишины и покоя забыл о своем желании вступить в бой с обезьяной, сидевшей в клетке на полубаке. Он лежал у входа в каюту и сладко храпел: должно быть, ему снилось, что он прикончил обезьяну, и поэтому был наверху блаженства.
30
Ист-Лондон – порт в Южной Африке, на берегу Индийского океана.
31
Hottest month – в отличие от Северного, в Южном полушарии зимние месяцы считаются самыми жаркими.