Нам не позволят

Вообще-то ей пора есть, но так как я кормлю дочку грудью, мне немного не комфортно делать это при Максе, хоть он и видел меня голую раньше. Сейчас я не могу позволь ему столь интимное наблюдение за мной.

Лучше ему поскорее уйти. Дочь он увидел, и делать ему здесь больше нечего по сути.

Вот только мужчина уходить не торопится. Максим продолжает рассматривать Лалиту, не решаясь пока разве что на руки её взять.

— Давай не будем об этом. Главное, что нашёл. Остальное неважно.

Я усаживаюсь на диван и укладываю малышку поудобнее на грудь. Мне хочется быть подальше от мужчины, но он будто намеренно сокращает расстояние между нами. Сейчас Макс садится рядом, отчего наши плечи соприкасаются и по телу пробегает знакомая дрожь, которую я много раз вспоминала тоскливыми и одинокими ночами.

— Если так, то, думаю, тебе пора. Мы вообще гулять хотели, но теперь я сначала покормлю дочку, чтобы она заснула.

— Ты грудью кормишь? — синий взгляд мужчины проходится по моей шее, а затем стекает ниже.

Он шумно сглатывает, а у меня щеки опаляет волной жара.

Иисусе, как мы будем общаться ради малышки, если я так на него реагирую?! Я же просто с ума сойду!

Интересно, что чувствует он? Выгляжу я, мягко говоря, неважно. Грудь у меня из-за кормления увеличилась, но под майкой не особо заметно.

— Да. Я кормлю Лали грудью, Максим. И делать это собираюсь без твоего навязчивого присутствия. Так что уходи.

— Я хотел поговорить, Ами. Серьёзно. И ты же понимаешь, что теперь нам в любом случае придётся многое обсудить?

Разумеется, я все понимаю. Максим хочет прояснить все моменты относительно воспитания Лали и его прав видеться с ней. Но на данный момент мне не хочется этого делать. Во-первых, я не была готова к встрече с ним. Мне нужно собраться, успокоиться, чтобы противостоять мужчине. Во-вторых, Лали действительно нужно поесть и спать. И в-третьих, я слишком боюсь этого разговора, поэтому собираюсь намеренно его оттягивать.

— Хорошо, Максим. Мы поговорим. Только не сейчас. И не когда малышка со мной.

— Значит, давай встретимся позже. Сегодня вечером, к примеру. Твоя няня сможет остаться с Лали?

Вечер это так скоро. Не уверена, что успею собраться к вечеру. Да мне и недели не хватит.

— Посмотрим. Оставь мне свой номер телефона. Я позвоню.

Привычным движением руки Макс достаёт визитку из внутреннего кармана пиджака и кладёт на тумбу рядом с причудливой лампой в гавайском стиле.

— Позвони обязательно. Иначе я приду сам, Анна Амилия. И разговор состоится, хочешь ты этого или нет.

— Не нужно мне угрожать, Максим Андреевич, — хмурю брови, недовольно поджав губы. — Я без этого обойдусь.

На его губах появляется знакомая усмешка после моего выпада. Это отбрасывает меня в прошлое, когда я огрызалась, а он наслаждался моим огнём. А потом в один миг все потухло. Остался только пепел, из которого будто птица-феникс родилась наша дочь, не дав таким образом прошлому окончательно разлететься по ветру прахом.

— Проводишь, Ами?

Макс поднимается с дивана и выжидающе смотрит на меня, временами бросая взгляд на малышку.

— А ты поможешь?

На самом деле, мне вовсе несложно встать вместе с Лали, просто любопытно, почему он ни разу не спросил подержать дочь. И вот снова после моей просьбы о помощи, Макс растерянно на неё смотрит. Так, словно он вообще никогда не брал младенца на руки. А может, правда не брал?

Сделав широкий шаг в нашу сторону, Зверг не забирает Лалиту у меня из рук, а поднимает нас обеих с дивана, обхватив мои плечи. Теперь мы стоим вплотную друг другу. Между нами только кряхтящая малышка. Мне кажется, мое бедное сердце колотится так, что он его стук даже через неё ощущает.

— Вы обе пахнете карамелью, — хрипит мужчина, немного наклонившись вниз.

Такой близкий и такой далёкий. Почему-то только сейчас я замечаю, что он изменился. Черты его лица стали грубее, щетина гуще, а паутинки возле уголков глубже. Если бы можно было стереть все, что между нами произошло, я бы провела пальцами по этим паутинкам и потерялась щекой о тёмную щетину.

— Максим… Это лишнее… Пожалуйста, уходи…

23 глава

Амилия

Он уходит. А я ненавижу себя за неуверенность, что рада этому. Я ведь хотела его прогнать. Сама попросила уйти. Только вот… я так скучала по Максу, что его запах, его голос и дурманящая близость мужчины, как яд растеклись по венам, заставив меня вспомнить былое и захотеть большего.

Вечером меня ждёт встреча с ним. Как я уже сказала, к ней я абсолютно не готова. Но тревога в груди не мешает мне этой встречи с нетерпением ждать.

— Это ведь был папа Лали, да, мисс Ами? — Кэйя осторожно спрашивает, когда я вместе с сытой и довольной малышкой захожу на кухню и наливаю холодной воды в стакан, чтобы смочить пересохшее горло.

— Да. Это был он, Кэйя. Максим Зверг. Родной отец Лалиты.

— Я сразу поняла, когда увидела его глаза. Такие же, как у Лали. Он ведь, — женщина с подозрением выгибает бровь, — не собирается вам вредить?

— Нет. Не думаю. Все… очень сложно между нами. Трудно объяснить, Кэйя. Но… я хотела бы тебя попросить об одолжении…

— Всё, что будет угодно, мисс Ами. Вы же знаете, как я к вам отношусь.

Кэйя ласково улыбается, забрав пустой стакан из моих рук и ополоснув его под водой.

Я благодарна ей за заботу. Здесь она заменяет мне тепло и любовь близких, когда их так не хватает.

— Нам с Максимом нужно серьёзно поговорить, поэтому вечером он попросил о встрече. Сможешь посидеть с Лалитой?

— Конечно смогу, мисс Ами. С удовольствием! Лали мне как родная внучка!

— Спасибо тебе, Кэйя, — я подхожу к женщине и приобнимаю её за плечи одной рукой, другой прижимаю к себе дочку. — Не знаю, как бы без тебя справлялась! Ты просто солнышко!

Кэйя лишь смущённо смеётся и отмахивается.

— Я бы не смогла иначе. Своей семьи у меня не получилось, поэтому я счастлива заботиться о вас.

— Тогда погуляем с Лали, а после отдохнешь немного, и уже вечером я буду тебя ждать.

— Конечно-конечно! А сейчас у вас, мисс Ами, будет возможность приодеться. Прогуляемся по магазинам. Купите себе что-нибудь новенькое.

— Да… Как-то не хочется… К тому же, зачем мне это нужно?

Лали засыпает, поэтому я укладываю дочку на сгиб локтя и начинаю неторопливо прокачивать, наблюдая, как она сладко зевает и протягивается.

— Может, это не совсем моё дело, мисс Ами, но, если вы собираетесь на встречу с папой Лалиты, то вам стоит выглядеть на все сто, чтобы он понял, какую роскошную женщину потерял, — няня шутливо играет плечами, отчего мне неистово хочется рассмеяться, но я держусь, чтобы не потревожить дочку.

Да, я ещё прекрасно помню, что именно любит Максим Зверг: красный цвет, необычные сочетания, непохожесть на других. Я могла бы стать той прежней Амилией только на сегодня, на один лишь вечер, но хочу ли этого?

Ведь ту Амилию предали и растоптали. Готова ли я рискнуть быть растоптанной снова?

Цветы, что подарил Макс, я выбросила. Смотреть на них до тошноты больно — слишком много воспоминаний оживляет красная сирень. А вот игрушку выбросить так и не смогла. Она для Лали, а не для меня. Не думаю, что имею право.

На вопрос, готова ли я рискнуть, мне не удается найти ответ, даже когда мы с Кэйей и малышкой приезжаем в центр Гонолулу и начинаем свою дневную прогулку вдоль торговых центров и бутиков.

Если такую сильную боль мне доставляют обычные цветы, то что же будет дальше?

От всевозможных мыслей и предположений меня колотит. Хочется хотя бы на миг почувствовать успокоение, но не выходит.

Всё гораздо сложнее, чем я думала.

Я так и не решаюсь купить себе что-либо новое, хоть Кэйя и продолжает упорно меня уговаривать. Я вовсе не считаю, что должна что-то доказывать Максиму. И специально для него наряжаться не стану.