Злодей

— Ему повезло, что ты не сдала его, когда узнала, что он Бражник.

Адриан замер.

— Ты ведь Маюра?

— Да, но откуда ты…

— А, ну, как бы… Неважно.

— Он Кот Нуар, — сдал его Габриэль.

— Отец!

— Я полностью доверяю Натали. Ты тоже можешь ей верить.

— Всё это время никто не знал моей настоящей личности, даже мой лучший друг Нино. Наверное, я просто привык так жить, — вздохнул Адриан.

Наконец, они добрались до капсулы с прозрачной крышкой, в которой будто спала мама Адриана. Он представлял себе исхудалую больную женщину, подключенную к аппарату жизнеобеспечения, но она выглядела вполне неплохо. Для того, кто в коме.

— Тоже какая-то магия?

— Да. Адриан, Натали, отойдите.

Габриэль достал серьги Ледибаг и надел их, поморщившись, когда волшебные серьги сами проделали отверстия в его ушах. Рядом появилась летающее красное что-то с непропорционально большой головой. Квами ледибаг.

— Привет, Тикки, — поздоровался Адриан с ничего не понимающей божьей коровкой.

— Ты?! Ты перешёл на сторону Бражника?! — пропищала она.

— Нет, он тоже лишился талисмана, Сахарок.

— Плагг?

— Итак. Я собираюсь объединить ваши силы и излечить её, — Габриэль показал на капсулу. — Дадите какой-нибудь совет?

— Единственный совет, который я могу дать такому как ты, это сдаться и вернуть все талисманы, — заявила Тикки.

— Думаю, порция камамбера пойдёт на пользу.

Габриэль скептически поднял бровь, но сделал как сказано. Может быть, квами понадобится больше сил.

— А ты? Тебе хватит сил?

— Ты ведь не отступишь? — грустно повесила усики Тикки.

— Нет.

— Что-нибудь сладкое.

Габриэль заглянул в маленький холодильник, на всякий случай стоявший в комнате, и скормил красной квами кусок торта, нашедшегося среди разнообразных блюд для перекуса.

— Трансформация, — произнёс Габриэль, почувствовав как в его теле бушуют две несовместимые, на первый взгляд, силы.

Стало дико страшно. Тело начало дрожать от переполняющей силы. Казалось, пошевелись он нечаянно, и сдерживаемая мощь вырвется наружу, разметав пол-мира. К счастью, Габриэль долго готовился к этому и имел план действий.

— Силой разрушения я уничтожаю реальность, в которой Эмили Агрест больна!

Во все стороны хлынул бурный и беспокойный поток разрушения, которому мир упорно сопротивлялся, не давая разрушить себя. Отражённый миром урон начал бороться с силой созидания в теле Габриэля, причиняя боль, но пока что не разрушив его окончательно.

— Силой созидания я создаю реальность, в которой Эмили Агрест здорова!

Спокойная и вязкая сила созидания, вдруг, вспенилась в нём, обретя импульс. Она начала лепить из энергии разрушенной реальности новую, поглощая разрушения.

Первым, что увидела очнувшаяся Эмили, было переломанное тело мужа в каком-то костюме. Габриэль был ещё жив и в сознании. Он поборол боль, произнеся:

— Отмена трансформации.

Отпустив силы, стало легче справиться с болью, ведь не надо было контролировать ещё и их.

— Отец!

— Не мешай… Тикки, трансформация.

Вылетевшая было квами, снова втянулась в серёжки.

— Чудесная… кх-кх. Просто поправь всё.

Мужчина не смог бросить йо-йо вверх, вместо этого уронив его. Но магия сработала от намерения и повреждения Габриэля исцелились. Он снова снял трансформацию, с неудовольствием отметив остатки конфликтующих сил в своём теле, медленно портящие его здоровье. Это он способен перетерпеть. Что важнее…

— Как ты себя чувствуешь? — мужчина поднялся с колен и встретился взглядом со своей женой.

— А ты? — спросила она, показав большой палец.

— Самым счастливым человеком в мире!

— Мама!

Женщина посмотрела на Адриана. Как же он вырос! Хотя она как-то по-другому представляла себе его, когда он подрастёт. Этот же Адриан только стал больше, оставшись легко узнаваемым.

— Сколько? — спросила она Габриэля, держа за руку сына.

— Пять долгих лет, — ответил муж, поняв с полуслова.

— Я вижу, ты сильно рисковал ради меня, — сказала Эмили, обняв Габриэля.

— Ради этого я… сделал кое-что, что тебе не понравится, — извиняющимся тоном произнёс мужчина.

— Это что, например? — женщина прищурилась.

— Ну… как бы это сказать…

— Отец совершал неоднозначные поступки, прячась за маской, — вмешался Адриан. — Я ничего не знал и пытался помешать ему всё это время.

— Хочешь сказать, что перешёл бы на мою сторону, если бы я тебе рассказал? Предал бы Ледибаг?

Адриан промолчал. Его правда — не предал бы.

— Ледибаг?.. — спросила Эмили.

— Мадам Агрест, это всё очень интересно, но может быть стоит хотя бы поесть, прежде чем узнавать, что изменилось, пока вас не было? — вмешалась Натали.

— Натали права, — опомнился Габриэль.

***

Маринетт вернулась домой в смешанных чувствах. С одной стороны, они проиграли и всё кончено, с другой стороны, ей вернут талисман. Но есть и минус. Большой чёрный минус, откликающийся на Кот Нуар. Если ей передаст талисман он, то, получается, Кот узнает её личность?

Какая-то часть Маринетт была уверена, что это хорошо. Может быть, Кот, узнав её настоящую, разлюбит и перестанет взращивать в себе безответные чувства. Но может случиться и так, что он станет флиртовать с ней ещё и в реальной жизни. А ей, как бы, самой надо выйти замуж за Андриана и родить ему хомяка. Ой, выйти за хомяка и родить Андриана. А… Блин. В общем, добавлять в это уравнение Кота чревато котострофой.

Ну, по крайней мере, у неё реальной прибавится друзей. Кстати, о них! Нельзя допустить, чтобы Алья узнала об этом.

Как ни странно, Маринетт смогла уснуть этой ночью. Её будто выключило.

Утро, завтрак, школа. Обычная жизнь, с той лишь разницей, что не надо быть готовой в любой момент срываться с места и бежать биться с акумой. И даже отсутствующий Адриан сегодня появился. Он светился как маленькое солнышко и был в этот день особенно радостным.

Маринет ловила на себе его взгляд, и казалось, что он так радуется ей.

— Подруга, Адриан сегодня с тебя глаз не сводит, рассказывай, что между вами?

— Всё такое же большое и крепкое «ничего», — вздохнула Маринетт.

— Точно? Тогда почему он так смотрит на тебя? — не поверила Алья.

— Настроение хорошее, наверное. Не думаю, что ему что-то может быть нужно от такой как я…

— Выше нос, подруга! Вот увидишь, всё само образуется.

Маринетт, мысленно хмыкнула. Входит ли внезапно подобревший после получения их с Котом талисманов Бражник в это самое «само»? Если так, то Адриан сейчас подойдёт и позовёт её, чтобы признаться после уроков.

— Маринет, — божечки, божечки! Он подошёл! Что делать, что делать! Надо что-то сказать.

— А-адриан, ты меня хотел? То есть…