Муридова Смерть

В самих жилых квартирах царил пронзающий тело холод: порванная, уже ни к чему непригодная мебель, уничтоженные полностью электроприборы, разбитая на мелкие осколки посуда. Это всё её угнетало и не давало сосредоточиться настолько, что Цавар начал посматривать на неё странным взглядом.

Вдруг вновь послышался треск электричества и уже куда ближе, чем в прошлый раз. Они остановились и прислушались: было тихо.

— Кывцер, — шёпотом будто выругался Цавар. — Идём без шуму.

Кодаста кивнула, глянув на него, и пошла дальше, нервничая ещё больше. Она направляла ствол дробовика то в одну сторону, то в другую. Она боялась новой встречи с ними. Перед взором вновь появились холодные и синие прорези глаз и острый клинок на длинном щупальце, отчего Кодаста помахала головой, отгоняя навязчивые мысли. Воктонец это понял и перегнал её. Они пытались держаться вместе. Мурид мог напасть с любой стороны.

Иногда с разных сторон слышалось электрическое щебетание, которое то отдалялось, то приближалось. Они дошли до большого просторного зала, где на своих местах осталось всё: и разнообразные музыкальные инструменты, и несколько сцен всевозможных для этого места размеров с реквизитом, и крупные хатратские стулья. В противоположном коридоре промелькнули несколько щупалец, но Кодаста успела их заметить.

— Он здесь, — прошептала она и навела дробовик в ту сторону.

Цавар кивнул и прошёл немного вперёд, показывая ей держаться за ним. Они не знали, где мурид, но подозревали, что он мог напасть сзади, поэтому медленными шагами, вслушиваясь в тишину, направились к центру зала. Внезапно за спиной прозвучал свирепый электрический вой. Кодаста остановилась и не могла ничего поделать. Вдруг её за руку взял Цавар и проскользнул с ней в укрытие.

— Цела? — спросил он её, смотря вверх.

— Да, — кратко ответила она и сжала дробовик.

Воктонец отдышался и резко поднялся, начав огонь из лазерной винтовки. И также резко нырнул обратно, а над ними пролетел горячий толстый луч. Цавар сел на корточки, жестом указал Кодасте двигаться за ним и, пуская лазеры в разные стороны, метнулся к другому укрытию. Луч то проходил рядом с ними, то сталкивался с препятствиями. Кодаста успела выглянуть, увидела чёрные пятна на стенах и мурида, перелетающего из укрытия в укрытие.

— Что делать будем?! — чуть ли не паникуя, спросила Кодаста, спрятавшись за каким-то шкафом.

— Заходить с двух сторон, — тут же среагировал Цавар. — Он слишком прыткий.

Затем он жестом приказал ей уходить отсюда, а сам направился в противоположную сторону. В ушах Кодасты слышались приглушённые лазерные выстрелы, электрический скрежет и кряхтенье. Она выглянула и увидела, как мурид перепрыгнул через весь зал и стрелял лучом. Внезапно он её заметил и в воздухе быстро перевёл оружие. Она только успела укрыться за каким-то столом, как рядом ударил луч, и с пола поднялся дым.

Она выдохнула и поползла дальше, скребя дробовиком. Ей было страшно высовываться, было страшно выстрелить, был страшен этот лазер. Лишь при мысли о таком её тело начинало дрожать, а сквозь шерсть просачивался жгучий холод. Электрическое щебетание становилось всё ближе, и вдруг нервы не выдержали. Кодаста вскочила на ноги, быстро прицелилась в мурида и выстрелила.

Дробь улетела в стену и в мебель, но врага будто не задела. Тот быстро повернулся и ответил лучом, от которого она чудом успела спрятаться за лестницей на сцену. Подняв голову, она поняла, что можно пролезть за саму сцену, что и сделала.

— Сокращай дистанцию! — выкрикнул Цавар издали.

Она выдохнула и выглянула: мурид вёл огонь по воктонцу, но тот ногой опрокинул стол и укрылся за ним, стреляя вслепую. Противник шустро перетекал из одного угла зала в другой, укрываясь и атакуя из самых разных мест, но Кодасту он не видел. Ей стало ещё страшнее, её клыки непроизвольно закрыли рот, но она понимала, что нужно что-то делать. Голова гудела, в груди всё сжалось.

Когда мурид вновь оказался близко к ней, она внезапно сорвалась с места и, беспорядочно стреляя из дробовика, бежала прямо к нему. Тот успел укрыться за каким-то большим инструментом. Кодаста остановилась в испуге.

Через мгновенье враг перепрыгнул своё укрытие и оказался прямо перед ней. Удар щупальцем — и дробовик вылетел из рук. Она успела выставить клинок от второй атаки, но мурид обвил её ноги и потянул на себя. Кодаста грохнулась на пол. Руку с клинком враг тут же прижал клешнёй.

Она пыталась сопротивляться, била по нему свободными руками, вырывалась, но тщетно. Мурид посмотрел Кодасте прямо в глаза, и у неё началась истерика. Голова гудела, в мыслях были жуткие воспоминания встречи с муридами, болью отзывалось чувство вины за погибших хатраков. У неё текли слёзы, во взгляде всё смазалось, но даже так она заметила, как мурид поднял щупальце с клешнёй, из которой выдвинулся клинок.

Но враг не успел: со стороны прозвучала лазерная винтовка, и муриду прожгло брюхо. Он завыл и рухнул, ослабив путы. Кодаста ничего не понимала, голова всё ещё болела, но в мыслях теперь стояла тишина. К ней подбежал Цавар, освободил ей ноги и начал её поднимать.

— Зачем ты так рисковала? — сокрушался он, осматривая её. — Тебе повезло выиграть мне время.

Кодаста взглянула на него глазами полного непонятного ей гнева, но ничего не ответила. Она и сама не понимала, что произошло. Внезапно злость сменили страх и холод. Синие, ледяные глаза экзокостюма мурида будто прожгли Кодасту насквозь.

— Успокойся, — вдруг продолжил Цавар. — Всё закончилось.

Его слова действительно подействовали: холод отступал, и возвращалась ясность мыслей. Кодаста с трудом встала и осмотрелась: сожжённая лазером древесина, подгоревшая мебель, упавшие клавишные инструменты. Безмятежная покинутость этого места сменилась чистым хаосом. Но и на эту чистоту уже начала оседать пыль.

Вдруг Кодасту окликнул Цавар. Когда она повернулась, тот кинул дробовик прямо ей в руки. Быстро проверив количество патронов, Кодаста поспешила за воктонцем, который уже покинул комнату.

— Надо идти отсюда, пока здесь не оказались его друзья, — объяснил он такую спешку.

— Думаешь, он успел вызвать помощь? — искренне поинтересовалась Кодаста.

— У муридов коллективный разум. Что известно одному, то становится известным каждому. А передать эту информацию людям проблем не составит.

Кодаста задумалась над его словами. Она что-то такое слышала, но никогда не задумывалась о деталях. Но внезапно её от размышлений отвлёк один вопрос.

— А куда идти дальше?

Воктонец остановился и начал размышлять:

— Пройдём это здание насквозь и увидим рухнувший крейсер. Но надо подняться на два этажа выше.

После этих слов он посмотрел вверх, а затем на Кодасту. Она понимала, что ей нужно быть проводником, но ей казалось, будто она всё забыла. Перед глазами всё ещё стоял по непонятной ей причинам очень пугающий образ мурида. Вдруг Цавар к ней подошёл и обнял за плечи.

— Что такое?

— Боюсь, — смогла только выдавить Кодаста.

— Почему ты так на них реагируешь? — спросил воктонец с таким тоном, будто нашёл ключ к разгадке страшной тайны. — По сути, бездушные роботы с такими же бездушными марионетками, — продолжил он, отойдя чуть дальше, а затем резко добавил. — Ну кроме некоторых.

Кодаста не ответила. Её глаза вновь намокли, но ноги сами понесли куда-то вперёд. Сзади слышались негромкие шаги Цавара, но шла она для себя. Не к крейсеру, а на чистый воздух. В тишине округи громкой была только мысль: «Вскоре всё должно закончиться». Кодаста не понимала, откуда взялась такая уверенность. Ступая по битому полу и опустив голову, она размышляла о том, что всё должно было закончиться намного раньше: смерть от клинков муридов или смерть от пуль тех римских солдат.

— Иногда я спрашиваю себя, почему же я живу? — вдруг тихо пролепетала Кодаста, остановившись у ступенек наверх.

— Ради высшей цели? — ответил Цавар. — Иначе ты бы не прожила.

— Какой? — спросила она куда серьёзнее.