Страница 14 из 18
– Где Натали? – спросил брат.
– Три дня уже не появляется, – жалобным голосом проговорил кабатчик. – Совсем охамела! Видал, кого на сцену выпускать приходится? У меня так все клиенты разбегутся!
– Не прибедняйся, Тарас, – прервал Степан его жалобы. – Всё равно у тебя здесь нет конкурентов.
– Это, конечно, так, – пробормотал кабатчик. – Но, согласись, охамела девка! Не уважает своего работодателя!
– Где живёт? Мы как раз и спросим, почему прогуливает.
Тарас наскоро набросал на куске обоев схемку.
– Только вы её не покалечьте, – попросил он. – Она должна быть в состоянии свои танцы выкаблучивать.
– За кого ты нас принимаешь? Мы ж енти, жентльмены! Шлёпанцы Суворова тебе в глотку! – усмехнулся Степан и махнул нам рукой.
Жилище танцовщицы находилось на краю жилой части района. Это была небольшая, но крепкая изба, выкрашенная в розовый цвет и с покрытой ветками крышей. Возле дома не было никакого палисадника или огорода. Правда, недалеко от двери стояло пугало в дырявой рубахе и с ржавым ведром на голове.
Степан постучался. Никакого ответа. Жестом велев Закидону и Якову обойти дом, он с новой силой забарабанил в дверь, крича:
– Натаха, на работе аврал! Где пропадаешь, кошка рыжая?
Через минуту дверь открылась. Степан остановил руку около носа стоявшего на пороге Прошки.
– Зашибёшь! – испуганным голосом проговорил отшатнувшийся Закидон.
– Что хозяева? – брат зашёл в дом.
– Никого нет, – из-за печки вышел Яков с куском вяленого мяса. – Компот прокис, так что уже два – три дня дом пуст.
– Но личные вещи, смотрю, не тронуты, – я подошёл к большому зеркалу на стене, около которого стоял небольшой резной столик с дамскими аксессуарами.
– Эдакое богатство, и не забрала с собой? – Степан повертел в руках красивую коробочку, из которой просыпалась пудра. – Сомнительно. Смотрим внимательно. Ищем любые зацепки. Богато, однако, – брат прошёл в дальнюю от входа часть дома.
Там в углу стояла резная деревянная кровать с балдахином, занавешенная тяжёлым парчовым пологом золотистой расцветки. Постель была измята так, будто на ней резвился Тишка. Обе стойки балдахина в изголовье кроме резьбы покрывали ещё и глубокие царапины. Проведя рукой вниз и откинув простыню, я обнаружил стальные наручники. Царапины, судя по всему, были от них.
– Прохор, не знаешь, Вольдемар не из этих? – я погремел наручниками.
– Да вроде не упоминал, – Закидон потеребил ухо.
Я продолжил осмотр постели. Вторых наручников не было. Под грудой подушек обнаружился томик стихов некоего Ароза Азорина. Я убрал книжку в карман, благо формат был небольшой. Ничего не могу с собой поделать – люблю читать. В складках простыней лежала небольшая золотая серьга в форме стрекозы.
– Глядите, что я нашёл!
– Утырок явно был здесь, – произнёс Прошка. И, отвечая на невысказанный вопрос, добавил: – Вечером перед встречей с невестой купил эти безделушки, чтобы ей подарить.
– А они были раньше знакомы?
– Да, он последнее время часто в кабак заходил, клинья к ней подбивал.
– Приелся экстрим? – ухмыльнулся Степан.
– Бывает, – пожал плечами Прошка.
Мы ещё некоторое время поблуждали по дому в поисках зацепок, но так ничего и не обнаружили. Ясно было одно – Вольдемар был здесь, а потом они с его артисткой ушли. Какое-то время мы ещё походили вокруг дома в поисках следов. Следов было много, а толку мало. В конце концов, решили вернуться в кабак и поспрашивать у посетителей.
Народ немного рассосался – то ли обеденное время закончилось, то ли танец белобрысой дамы утомил. Всего три столика были заняты. За одним сидела парочка в традиционных для купеческой гильдии малиновых укороченных кафтанах, с золотыми цепями на толстых шеях и тихо что-то обсуждала. За другим столом четверо молодых шаромыжников развлекались со своими странного вида находками. Это были чуть меньше средней ладони звёздочки с несколькими лучами, забавно вертевшиеся вокруг центральной точки. Некоторые из них светились, некоторые издавали какие-то звуки. Молодые люди прилаживали их друг к дружке кто к носу, кто к макушке и откровенно веселились. Яков посмотрел на них и повертел пальцем у виска.
А вот увидев посетителей за третьим столиком, я придержал Степана за плечо. Это были мои давешние похитители. Хлыща, правда, среди них не было. Сидели они, склонившись над какой-то бумагой, и нас не замечали. Брат жестами приказал окружить их столик. И тут от двери раздался раскатистый бас:
– Степан Никанорыч! Мы же три дня назад уже всё решили! – дверной проём был полностью заслонён огромным лысым дядькой в видавшем виды ватнике и с топориком за поясом.
– Всё нормально, Егор! – брат шагнул навстречу старшине шаромыжников. – Я по другому делу. Расскажи-ка мне вот про этих гавриков! – и он указал на насторожившихся похитителей.
Детина, который требовал с меня сапоги, попытался вскочить, но Яков усадил его обратно, слегка стукнув по трапециевидной мышце.
– Никчемные личности, – махнул рукой Егор. – Перебиваются случайными заработками, в сообщество не входят. А этот громила был мне должен приличную сумму, но недавно расплатился.
– Тарас! – Степан обратился к кабатчику. – Выдели нам комнатку. Нам с ребятками поговорить надо. Наедине, шлёпанцы Суворова!
Хозяин живо отворил дверь в подсобное помещение и предусмотрительно отступил в сторону.
– Сами пойдёте, или подсобить? – Яков нахмурил брови и сжал плечо здоровяка.
– С-сами… – пролепетал тот.
Сопротивления оказывать никто не стал. Видимо, им хватило прошлой встречи. Я подобрал бумагу, которую мои похитители рассматривали в момент нашего прихода. Это оказалась распечатка из нашей базы данных. Список особей исключительно женского пола и, насколько я мог судить, незамужних. Многие имена уже были вычеркнуты карандашом, около нескольких стояли вопросительные знаки. Хмыкнув, я убрал документ в карман к томику стихов и последовал на допрос.
Шаромыжников усадили на пол вдоль стены под связками свисающих окороков. Яков с мрачным видом оторвал от одного из них кусище и яростно вгрызся. А Степан чрезвычайно спокойным голосом начал:
– Напоминаю вам, граждане злодеи, что вы уже совершили чрезвычайно неразумное деяние – похитили царевича. Поэтому предупреждаю, что если вы будете упираться и отмалчиваться, то этот прекрасный человек, – он кивнул на Якова, – применит к вам свои умения в пыточном мастерстве. Уверен, вы их оцените по достоинству.
Яков поковырялся в зубах устрашающего вида ножом, а брат продолжил:
– Итак, мой первый вопрос. Кто приказал вам похитить Ивана, и где искать этого проходимца?
– Это Шляпник! Шляпник! – загомонили наперебой наши пленники.
– Кто такой? – удивился Егор, стоявший около двери.
– Это тот хлыщ в широкополой шляпе? – уточнил я.
– Да, да! Он сам велел так себя называть!
– Откуда он взялся? – я присел рядом со здоровяком, призывая отвечать именно его.
– Он предложил нам работёнку. Хорошо оплачиваемую. Я ведь был должен Егору, поэтому был согласен на что угодно. А тут и делов – поймать девку. Только всё пошло не так.
– Да какую вы всё девку-то ищете? – я недоумённо моргнул.
– Шляпник сказал, что беглянку из Верхнего города. Что проникла к нам на спасательной капсуле. А вчера сообщил, что могла стать женой одного из царевичей.
– Вы поэтому Ваню похитили? – Степан слегка пнул его по коленке.
– Ай, больно! – у здоровяка на глазах выступили слёзы. – Иван просто её видел и помог ускользнуть!
– Погоди, так значит, Шляпник вам указал, где её схватить сразу после посадки? В тот раз на свалке вы её поджидали?
– О чём речь? – не понял брат.
– Помнишь, ездили с тобой сюда на днях? Тогда-то мы и познакомились с этими весёлыми ребятами.
– Где Утырок? – Закидон тем временем решил разузнать о своём приятеле, врезав рябому шаромыжнику по скуле.
– Какой ещё утырок? Ты про Шляпника? – недоумённо проговорил тот, промаргиваясь.