Страница 10 из 25
– Жерар, скажи мне, почему Валери выбрала Макса, а не тебя? Чем ты хуже?
Жерар остановился, будто налетел на невидимую преграду, но взял себя в руки и хитро улыбнулся, присаживаясь за большой стол для совещаний.
– Ещё неизвестно, отец, кого она выбрала. Сдаётся мне, что Валери не нравится авантюрный характер братца. А она женщина расчётливая, хоть и выглядит воздушной феей. Только Макс может быть таким слепым, чтобы не понимать, чего добиваются такие женщины.
– А ты понимаешь? Что-то я не помню, с кем у тебя были серьёзные отношения? Тебе уже тридцать пять, пора бы уже подумать о браке.
– Согласен, отец, но жениться на ком попало я не хочу. Валери мне нравится, как никто. Я отобью её у Макса.
Бернард по-новому посмотрел на сына. Он всегда считал его правильным и чуть занудным, но сейчас перед ним сидел уверенный в себе мачо. Смутно припоминая своего тестя – мужа Франсуазы, он вдруг поразился, как Жерар похож на него. Испанец тоже был весьма уверенным в себе, оттого Франсуаза ревновала его почти до смерти.
– И как ты собираешься это сделать? Она же давно встречается с Максом.
– Это даже к лучшему, – пожал плечами Жерар, – успели надоесть друг другу. Особенно Макс со своей художественной натурой. Женщинам нравится, когда их смешат, когда понимают их потребности, когда им интересно с мужчиной. Их всегда тянет к тем, кто успешен. Даже такая, вполне уверенная и самодостаточная женщина, как Валери, хочет жить рядом с мужчиной, который будет для неё примером. А Макс никогда не выйдет из своих романтических грёз… Думаю, у меня получится отбить её.
– Ну, дело твоё… Вот что, – задумчиво проговорил Бернард, – поедешь через несколько дней в командировку в Багдад. Это не опасно, будешь под охраной американцев. Зато после этой поездки будешь выглядеть героем.
– Отлично, – фыркнул Жерар.
– Но всё-таки я хочу, чтобы Макс поехал с тобой.
– Зачем? Я и сам прекрасно справлюсь, – горячо запротестовал Жерар.
– Мне так будет спокойней, я сегодня вызвал его на вечер, – отрезал Бернард, – а если Валери станет твоей женой – это будет огромной удачей и для тебя, и для меня, и… для нашего бизнеса. Ты понимаешь, о чём я? Дюран влиятельный человек – в его банке хранят деньги многие из правительства. Тебе известно, что через него к нам оттуда – Бернард показал пальцем вверх, – текут заказы, а вместе с ними и средства.
– Отец, тебе всё мало денег? Мы вроде не из бедной семьи, – лениво возразил Жерар, постукивая пальцами по столу.
– Да твоя бабка Франсуаза совсем обезумела! – неожиданно воскликнул Бернард, – это ж надо – разделила наследство на четыре части! Где это видано? Ну поделила бы между дочерьми, но она же ещё и вам выделила доли…
– И что же тут плохого, если у меня будут деньги?
– У тебя – неплохо, а вот то, что наши деньги достанутся русским – мне это совсем не нравится. Ни Алис, ни Макс не способны ими хорошо распорядиться. Алис непрактичная, как все женщины, а Макс… – он помолчал, – скорее нищим раздаст, чем их преумножит. Всё-таки в нём очень чувствуется кровь русского отца.
– Папа, ты чего такой националист? Ведь мы братья, я почти забываю, что он полурусский.
– А я не могу забыть об этом, – нахмурился Бернард, – и всё время боюсь, что он из-за своей щепетильности когда-нибудь подведёт меня. Если бы он не носил нашу фамилию, давно бы уже уволил его. Одна надежда на тебя.
– Я не подведу, обещаю, – снисходительно улыбнулся Жерар.
Глава 6
Багдад встретил невыносимой жарой и запахом пыли и песка, который сразу заскрипел на зубах, не успели они выйти из аэробуса. В забытом Аллахом багдадском аэропорту стояло всего три одиноких самолёта. Зато почти прямо к трапу подъехали два джипа, которые прислали за ними американцы. Жерар уверенно повёл за собой Макса и оператора к машинам.
– Жить мы будем в "зелёной зоне", – пояснил братец, – то есть на территории американского посольства.
Макс с любопытством поглядывал в окно машины, высматривая достопримечательности древнего города. Но, кроме бетонных заборов, блокпостов, броневиков и вооружённых иракских солдат, ничего необычного не замечал. Лица у всех были напряжённые, без улыбок. Сплошные патрули, шлагбаумы и дзоты.
Разочарованный, он оторвался от окна. Жерар сидел рядом и что-то уже писал в блокнот.
– Ты можешь мне объяснить цель нашей поездки? Что мы должны снять, о чём написать? – спросил Макс.
Жерар посмотрел на него задумчиво, закрыл блокнот и словно школьнику начал пояснять:
– Отцу поручили поместить в журнале несколько статей, чтобы осветить обстановку в Ираке. Олланд решил помочь американцам в борьбе с террористами, но для этого нужно убедить фракции в Национальном собрании и Сенате. Я буду готовить репортажи, ты фотографировать, но можешь и порисовать.
– Спасибо за разрешение, – усмехнулся Макс, потирая подбородок. Было необычно ощущать густую щетину на лице. Длинную бороду отращивать он не хотел, но чёрная щетина выглядела очень модно. Правда, Валери не понравилось – слишком жёсткие волосы кололи её нежную кожу при поцелуях.
– Не знаю, правда, – засомневался Жерар, – как у нас сложатся отношения с американцами. В последний раз, когда я с ними общался, мне они показались слишком высокомерными. Честно говоря, это страшно раздражало.
– Я научу тебя, как всем прийтись по нраву: улыбки расточай налево и направо… – продекламировал Макс, чуть переделав четверостишье.
– Чего это ты стихами заговорил?
– Это не я, это Омар Хайям.
– Если я буду готовить хронику типа "Один день в Багдаде", то обязательно попрошу тебя подобрать стихи, а пока думаю сделать другой репортаж, – снова заглядывая в блокнот, сказал Жерар, – так что готовь фотографии, а не вирши.
– И каким же будет твой репортаж?
– "Развитие доказательства". Знаешь такой тип репортажа?
Макс неопределённо пожал плечами. Жерар оживился:
– Ну это же очень просто! Ты показываешь один эпизод, который подтверждает мнение читателя, то есть то, что он уже знает. А потом с помощью фотографий и комментариев к ним меняешь картинку. К концу репортажа первоначальные представления читателя меняются на противоположные. Этакая информационная бомба и самое эффективное оружие, – самодовольно закончил братец.
Машина наконец остановилась возле высокого бетонного забора. Над "зелёной зоной" висел дирижабль. Макс с любопытством смотрел на территорию, которую называли "крепостью Америки". По размеру она была больше, чем Ватикан. Да и по сути это была маленькая страна со своими жителями, а главное, со своей армией.
И всё-таки Жерар был искусным дипломатом. Он сразу нашёл общий язык с майором, который был приставлен к ним для охраны. Они перешли на английский и быстро договорились о поездке по городу, а пока охрана их проводила в один из домов, где жили сотрудники посольства. Макс не очень хорошо знал английский и потому больше помалкивал, раздумывая, насколько будет удобно ездить по городу всё время под охраной. К американцам он, как и Жерар, относился предвзято. Ему претила их самоуверенность и бахвальство, которое он замечал в каждом жесте: и как они отдавали честь, и как демонстрировали оружие, и как насмешливо смотрели на них, гражданских журналистов. Но Макс понимал, что без их уверенности и профессионализма им не обойтись в этом неспокойном месте, периодически сотрясаемом взрывами и стрельбой.
Немного отдохнув, они отправились в первую поездку по Багдаду на полицейской машине. Джип, как ледокол, пробивал дорогу среди заторов на улицах грязного и неухоженного города. Иногда уставшие от пробок водители пытались подрезать полицейский джип, и тогда полисмен, словно регулировщик, ставил их на место, только вместо жезла он демонстрировал автомат.
Первой остановкой был рынок Сук ас-сарай. У Макса зарябило в глазах от огромного количества товаров: разноцветные ткани, обувь, ковры. В нос бросился смешанный запах кожи и сладких фруктов. Они прогуливались между рядами, на ходу пробуя тот или иной понравившийся фрукт. В восточном базаре есть своё очарование – можно долго прицениваться, торговаться, просто делиться новостями. Главное, уметь правильно завести беседу с продавцами.