Страница 2 из 7
Итак, моя битва с экстрасенсами начинается с проверки на прочность Мелани Обейд – ясновидящей с пронзительными, почти неестественно голубыми глазами. А точнее, это она проверяет меня на привилегированность: получу я апгрейд до бизнеса или первого класса во время следующей поездки домой через полгода или нет. Пусть даже будет улучшенный эконом – я не стану придираться. Любой апгрейд станет благодатью для того, кто привык летать чуть ли не в багажном отсеке.
Наступает пауза. Шум толпы в баре постепенно становится ближе, и я с внезапной неловкостью осознаю, что все это время вокруг было полно народу. Потом до меня доходит, что Мелани настойчиво задает какой-то вопрос, на который надо ответить. Она повторяет его, пока я растерянно моргаю. Слух возвращается ко мне. Но я еще не совсем пришел в себя. Что?
– Салфетку, говорю, дать?
И лишь тогда, к своему ужасу и стыду, я понимаю, что сижу весь заплаканный: пока ее глаза меня гипнотизировали, из моих катились ручьи слез. Никогда еще ясновидящим не удавалось вот так застать меня врасплох. Поэтому я и запомнил ее имя.
Я киваю.
Я прямо-таки сгораю от смущения. Совсем рядом сидят мои друзья. Целый бар, полный незнакомых людей – потенциальных мужей и коллег.
Вообще-то я не думаю, что со мной говорил отец. Я точно знаю, что он умер, и ни в какую потустороннюю жизнь не верю. Это неверие засело во мне так же прочно, как начинка в карамели. Это был не мой отец – не тот, кто защищал и воспитывал меня, прививал мне здоровое любопытство и еще более здоровое недоверие ко всякой чуши. Это был не он.
Так почему же я плачу?
Глава 1
Вступление. Проверка сестрой
Жили-были скептик и мистик, и пришли они как-то в гости к старушке-ясновидящей.
Дело было за шесть месяцев до Мелани, на другом конце земного шара, в городе Чатем, что в графстве Кент. Скептик – это я, а мистик, стало быть, моя сестра Тарен. Нас усадили за некогда белой тюлевой занавеской из тех, что колышутся, когда мимо случайно проходит кошка. Ясновидящая обитает в скромном дуплексе, каких в этом глухом пригороде десятки, если не сотни – один от другого не отличишь.
У двери нас приветствует коврик, а постер при входе гласит: «Начнем с чашечки чая!» – которого нам, однако, не предложили.
В глазах сразу начинает рябить от китайских орнаментов, которые здесь покрывают буквально все поверхности: полки, телевизор, кофейный столик, где едва ли хватит места для чашек с блюдцами. Некоторые из них изображают существ, которые скалятся в чересчур широких улыбках – зловещих, неискренних и многозначительных.
– НУ ЧТО ЖЕ, – раздается голос медиума, – С КОГО НАЧНЕМ?
Мы с сестрой – непредвзятый скептик (да, звучит как оксюморон) и уверовавшая в магию – переглядываемся, и я тихонько подталкиваю ее вперед.
Мы приехали на сеанс к ясновидящей по имени Айрис: ей примерно 159 лет, она носит очки с толстыми линзами, ковыляет с палочкой, а когда говорит, выдает с трудом переносимое количество децибел.
Пока Тарен общается с Айрис, я подслушиваю – а это несложно, учитывая громкость, – и незаметно веду конспект, который быстро прячу, когда раздается фраза, которой чуть позже завершится и мой сеанс.
– ЗАПЛАТИ, ТОЛЬКО ЕСЛИ СЧИТАЕШЬ, ЧТО Я ЭТО ЗАСЛУЖИЛА!
Вот бы такси оплачивать по такому принципу, думаю я.
В руки к Айрис переходят деньги, о которых кроме нас троих никто в мире не узнает – особенно налоговая служба. Это будет наш маленький секрет. Конечно, мы заплатим. Ей же 159 лет, и она потратила на нас свое время.
Мы с сестрой так редко видимся, что каждый момент приобретает особенную ценность. Я воспринимаю этот визит как забаву, Тарен относится к нему вполне серьезно. Но главное – что мы сейчас вместе, для меня это очень важно.
Моя очередь. Айрис просит любой предмет, принадлежащий мне. Я бережно снимаю электронные наручные часы, и она принимается с пугающим пылом мять и тереть их пальцами. В голову приходит мысль, что она сейчас собьет мне будильник, а я забуду его снова настроить и завтра обязательно просплю – как обычно.
– СДАЕТСЯ МНЕ, ВАМ ПРИХОДИЛОСЬ НЕСЛАДКО, – говорит Айрис, – МОЖЕТ ДАЖЕ, ВЫ ЖИЛИ В ТРЕЙЛЕРЕ.
Сноб внутри меня хмыкает, но я стараюсь сохранять невозмутимость. Представляю себе, как хохочет Тарен – позже я буду наблюдать это каждый раз, проигрывая запись сеанса. То есть очень часто. Можно не верить, что медиумы умеют говорить с духами, но поднять дух они могут, и еще как.
– Раньше она была лучше, – признаёт Тарен, когда мы собираемся уходить и Айрис уже нас не услышать. Учитывая ее глухоту, это значит, что достаточно не кричать ей прямо в ухо. Тарен здесь не впервые. Моя сестра отлично ориентируется в кругах экстрасенсов. Когда я написал ей в WhatsApp и попросил порекомендовать кого-нибудь интересного, в окошке диалога моментально замигали три точки. Я не успел даже объяснить, зачем спрашиваю. Не знал, что она умеет отвечать так быстро.
Через несколько секунд пришло аж семь рекомендаций. Видимо, Тарен давно ждала, когда я спрошу. Наверное, она подумала, что я наконец пришел на путь истинный. Узрел свет, так сказать.
– Если честно, я даже не уверена, что это была Айрис, – добавила сестра, когда мы оказались за дверью. Чем изрядно меня огорошила. – Я сейчас припоминаю, что она то ли умерла, то ли вышла на пенсию и за нее теперь работает ее приятельница.
На пенсию вышла? То есть вот эта 159-летняя перечница – коллега помоложе?
Обмен остротами – наша давняя традиция. Экстрасенсы – единственная тема, которая всегда объединяла нас с сестрой. Не считая Бейонсе.
В тот раз мы немного поупражнялись в остроумии в адрес этой Айрис, еще не подозревая, что ей, как и другим экстрасенсам предстоит сыграть в нашей жизни немалую роль – направлять нас, развлекать и удивлять.
В 2015 году я был свидетелем того, как Тарен обращалась к разным медиумам в поисках утешения после смерти нашего отца. Мне стало любопытно, действительно ли они помогут ей пережить утрату или она из-за них застрянет в стадии отрицания или торга. А еще мне хотелось понять, отчего так много (вы не поверите сколько) людей попадают под их влияние, порой вопреки собственному благоразумию.
Годом позже я написал большой репортаж о крупнейшем со времен всемирного экономического кризиса банкротстве одной из ведущих австралийских брокерских компаний. В этой любопытной истории был замешан экстрасенс, консультировавший руководителя фирмы в течение четырех лет. Сюжет запал мне в душу, да так, что я спустя несколько лет решил разобраться в этой теме поглубже.
Раньше я был уверен, что всякий, кто верит экстрасенсам и прибегает к их услугам, – уязвимый, внушаемый, наивный и, в общем-то, недалекий человек. Мне не приходило в голову, что к ним могут тайком обращаться люди, облеченные властью и авторитетом, пользующиеся влиянием и несущие большую ответственность.
Мне казалось, что все люди делятся на «верующих» и скептиков, и эти группы, как две параллельные прямые, никогда не пересекаются. Но в сегодняшнем мире, где растет недоверие к экспертам, организациям и некогда незыблемым авторитетам, все не так однозначно. Нравится нам это или нет, наметилась явная тенденция ставить эмоции, интуицию и инстинкты на одну полку с фактами и логикой.
Я решил выйти за пределы бинарного мышления и попробовать разглядеть за этим бескомпромиссным делением на верующих и скептиков реальных людей и реальные истории, со всеми их полутонами. Мне захотелось взглянуть на нашу жизнь под совершенно новым углом – с точки зрения медиумов, ясновидящих и тех, кто в них верит. Это было все равно что смотреть на мир, повиснув вниз головой, – да и сам мир, честно говоря, стал гораздо хаотичнее, чем я привык.
Самые удивительные вещи скрываются в зазорах между привычными явлениями – именно они вдохновили меня на этот эксперимент. И дело не только в призраках, духах и прочей эзотерике, не в людях, чрезмерно тяготеющих к фиолетовому цвету при выборе одежды. Дело в нас.