Страница 29 из 92
«Саха» тоже получил несколько серьезных, но не фатальных повреждений. А я, в горячке боя этого даже не заметил. Нельзя до такого было доводить, иначе можно однажды не вернуться из такого слияния. Просто будет некуда, и рискую досрочно перейти в энергетическое состояние. Это, если что сарказм был, не собираюсь я таким образом становиться «Духом Вселенной»! Но количество кораблей было как раз таким, чтобы их можно было атаковать одновременно. Остальные крейсера былло жалко, но не сильно. Какие-то матарские «Руптуры», парочка «Моа», несколько «Аугороров», «Маллеров» и «Оменов», чья гибель меня не сильно опечалила. Вообще преобладание кораблей Империи Арвар, говорило о том, что кто-то вполне мог закупиться оптовой партией на армейских базах хранения списанных кораблей. Факт интересный, но мало что говорящий. В конце концов, у любого из моих ближних и дальних соседей могли быть в Аммаре, столице Арвара. Но мне еще осталось три «тяжа», и медлить было нельзя:
— Дана, ты берешь себе «Блекбирд»! Мо Ни, на тебе «Цербер»! Я иду на, «Зелот»! — начал отдавать распоряжения, — А теперь, НА АБОРДАЖ!!!
— ДА!!!
— Убить всех!!! — раздавались довольные крики соскучившихся по кровавым сражения парней.
Вот, казалось бы, живи и радуйся! Я сделал все, чтобы жизнь моих людей была мирной и спокойной. Чтобы они жили, рожали детей, мирно работали, к моей пользе, чтобы нив чем не нуждались. Но их все равно тянуло в гущу сражений, им хотелось крови и приключений, им хотелось убивать и упиваться чужими смертями. И передо мной стояла дилемма, перевоспитать фелицианцев, или оставить все как есть, сделав этих чертей своими гвардейцами, своей главной силой. Нечто подобное было у Чингисхана, ведь сколько бы народов он не покорял, сколько бы национальностей не входило в его армию, ударной и задающей, так сказать, характер Орды, всегда были монголы. И хотя эти мысли приходили в мою голову, выдавая остатки земного менталитета, я все равно знал, каким будет ответ.
В галактике, к сожалению, правила сила и закон естественного отбора. Кто сильнее, тот априори, самый умный, добрый и справедливый! Потому, что любое решение данного разумного будет добрым и справедливым. Рухнула внутрь корпуса прорезанная секция брони:
— Я есть Добро!!! — В манипуляторе «Рокота» тяжелый двуручный вибро-клинок смотрелся как кухонный нож, и он, как курицу, развалил здоровенного пирата на две примерно одинаковые части, ага, вместе со скафандром!
— Я есть Справедливость!!! — Сразу три неровно срубленные головы отлетели как мячики для пинг-понга.
— Я есть Закон!!! — подхваченная станина тяжелого контрабордажного дроида в коротком полете снесла плотный строй пиратов, в компании оператора станкового плазмомета.
— Аз есмь ЦАРЬ!!! — так, стоп, что-то меня занесло, первую жажду крови утолили, теперь спокойно впитываем энергию, выделившуюся после гибели большого числа разумных, не давая ей рассеиваться в пространстве, и воюем более осмысленно.
А за мной раздавался полный ярости и злобы рев простых парней и девушек с нижних уровней Конфренко. Галактика еще не знала подобной ярости, ну, может быть, кроме мифических воинов-мзинов! А вообще, что-то люди Содружества выглядели как-то бледно, на фоне насыщенных силой аур фелицианцев. Да и энергии с них выделялось какие-то слезы. Да с самого слабого жителя довольно бедного, по моим меркам, Конфренко, энергии выделялось больше, чем с десятка местных. Но мою руку и поступь тяжелой брони, эти мысли не задержали ни на секунду. Я как каток прошел по центральному коридору до самой ходовой рубки, оставляя за собой только разной степени фрагментации окровавленные тела. Тех, кто скрывался в боковых ответвлениях добивали мои ребята. Немногих сдавшихся раздевали до поддоспешных комбинезонов, и после краткого сканирования, запирали в пустой каюте. Они мне еще пригодятся.
Собственно, это и был мой сюрприз — большое количество абордажных ботов с абордажниками и абордажными дронами на борту. А атакующие жители Фелиции сами по себе заменяли парочку тяжелых абордажных дроидов. Флот моего рода нуждался в срочном пополнении, и желательно нормальными кораблями. Ведь только большие пушки, многочисленные корабли, и репутация отморозка, которого лучше не провоцировать, будут защищать мои владения и мое положение в Келавии. Ну не могут местные без живительных и поучительных звездюлей прожить. Обязательно им надо резвого новичка на прочность позвоночника проверить. Не выжил, сломался, так это просто прекрасно, теперь все твое станет нашим! Выжил, и сам всем навешал, ай маладэц, какой хароший чилавек! Давай дружить! А?
Перед ходовой рубкой стоял невысокий, но очень широкий разумный, похожий на гнома. Он был одет только в легкий поддоспешник со складным пластиковым шлемом. Такой костюм можно было назвать одноразовым, но вот огромный двуручный боевой молот, был вполне себе серьезным. Мужик прямо и открыто, с чистой и незамутненной ненавистью смотрел мне в глаза. Потом он поднял над головй небольшой ключ-карту, и произнес:
— Я Горластый Ру, командир всех тех смелых парней, убитых вами! На карте коды доступа к ИскИну! Я требую ритуального поединка! — и его палец указал на меня, — С тобой!
Если честно, у меня руки чесались просто пристрелить мудака, ненавижу пиратов и бандитов, еще с тех двух кавказских войн. Я еще застал во всей красе развал страны и армии. Поэтому не люблю таких личностей. И что из того, что и сам я, по меркам Конфренко, бывший бандит. Поэтому еще больше мне хотелось кулаком тяжелого манипулятора просто раздавить скотину. Но, всегда есть это «НО». Есть еще такая штука как репутация и законы чести королевства. И репутацию надо качать. Поэтому я дал команду нейросети на запись, продублировав команду для камер скафандра. Потом буду выкладывать ее в инфосеть, для того самого подъема репутации. Да и мои парни поймут, если я откажусь от поединка. Рыцари, мать их бластера и топора! Мысленно выругавшись на все эти традиции и ритуалы, я активировал открытие скафандра и медленно выбрался наружу. По моей команде «Рокот» пода двуручник рукоятью вперед. Я посмотрел на мужика и тяжело вздохнул:
— Вот зачем тебе это? Умер бы по-тихому, и не мучался совсем! Ну, там, застрелился, молотом своим зам себя задолбал бы, а теперь мне надо напрягаться, всякий придурков упокаивать…!