За нами – Земля!

Раздевшись, философ легла в постель – в пустой комнате все равно нечем было заняться. Но, повалявшись немного, поворочавшись с боку на бок, поняла, что не сможет уснуть. Слишком много мыслей роилось в голове.

Тогда девушка приняла в душ и синтезировала себе бутылку вина, на этот раз выбрав Каберне Совиньон, и добавила немного сыра. Однако штопор, или, даже, карандаш или отвертку, 3D-принтер печатать отказывался. Сломав ноготь, Ника смогла вдавить пальцем пробку в бутылку и выпила ее целиком, прямо из горлышка, забравшись на кровать с ногами.

На мозг навалилась приятная тяжесть и вскоре девушка ушла в мир грез.

Спалось на удивление хорошо. Когда Нику разбудили – она чувствовала себя свежей и отдохнувшей, как новорожденная. Смущал только научный сотрудник, пришедший разбудить блондинку. В черной униформе, с пистолетом-пулеметом на плече, бесстыдно уставившийся на прелести девушки, обнаженные сползшим в ноги одеялом. Другой, не вчерашний.

Одинцова не была стеснительной. Да и глупо было скрывать свое потрясающее тело, на которое она тратила столько времени в тренажерном зале. Сладко потянувшись, заставив мужчину скрипнуть зубами, блондинка попросила подождать его в коридоре.

– Будто я еще чего-то не видел, – пробурчал охранник.

Впрочем, помещение покинул. Приняв душ, Ника синтезировала себе чашку кофе с круассаном и, завтракая, философ окончательно сформулировала свое решение. Отказаться. Пусть этот бородатый гном ищет себе других подопытных кроликов. Она такая единственная. И предпочитала оставаться уникальной.

С сожалением посмотрев на пятна от вина на своей блузке, девушка оделась и нажала на кнопку панели. Теперь дверь с тихим шелестом отползла в сторону.

– Я не слишком долго? – поинтересовалась блондинка, на ходу застегивая блузку.

– В самый раз, -усмехнулся охранник, вынимая руку из кармана брюк. – Пойдем.

Одинцова не слишком хорошо помнила вчерашний путь по туннелям комплекса, но у нее появилась уверенность, что сейчас они идут куда-то не туда.

– А мы куда? – обеспокоенно спросила девушка.

– К Павлову.

– Мы точно не заблудились?

– Вчера вы были в кабинете, сегодня – в лабораторию.

Блондинка в ответ лишь пожала плечами. Олег говорил, что не поздно отказаться до самого начала Эксперимента, так что какая разница?

– Вам сюда, – произнес человек в униформе, указав на дверь.

Философ решительно вошла в проем… но за ним был второй коридор! Который сразу уходил в сторону. Повернув за угол, Ника увидела стол, за которым сидел Олег. Доктор меланхолично размешивал кофе, раздражающе звякая ложечкой по чашке, следя за гостьей одними глазами.

Встряхнув волосами, расправив плечи и выставив веред грудь, девушка зашагала к ученому, подбирая слова, дабы оформить отказ от участия в чужих научных играх в как можно более жесткой форме.

Через пару шагов она заметила, что в комнату вошел еще кто-то. Одинцова повернулась, однако это было всего лишь зеркало… хотя…

– Не может быть! – одновременно сказали две абсолютно одинаковых Ники, глядя друг на друга.

Это – точно не зеркальное отображение! Хотя бы потому, что у самой блондинки пятна от вина остались на правой стороне блузки, соответственно у отражения пятна должны быть на левой… но они тоже были на правой стороне! Как и родинка в уголке губ, которая оказалась на неправильной стороне. Неправильной – если говорить о зеркале. Но, если говорить о самой девушке, как о двойнике – то как раз на правильной!

– Я вчера немного соврал, – признался Павлов. – Эксперимент мы провели ночью, пока вы спали… и сейчас – даже я не знаю, кто из вас копия, а кто – оригинал. Зато могу сказать, что копия уверена, что она и есть оригинал! И ведет себя точно так же! Смотрите! Компьютер, включи запись Э-14/27.

Вспыхнул экран, поделенный на две части. Поначалу казалось, что это – одна и та же душевая. Две девушки нежились в теплых струях воды, абсолютно синхронно гладя руками свое тело. После – так же, как в синхронном плавании, вытерлись полотенцем.

– Озабоченный ублюдок! – прошипели философы.

Картинка сменилась. Теперь экран показывал комнату. Две Ники пили кофе, похрустывая круассаном. По-прежнему казалось, что это одна и та же Одинцова, только зачем-то запись запустили два раза.

– И что? Что это доказывает? – ехидно спросили блондинки.

– Пока – ничего… но если мы посмотрим начало… компьютер, запись Э-14/26.

На дисплее была все та же комната, но теперь Одинцова спала, сладко посапывая. Обнаженная грудь со следами от бикини одинаково подымалась и опускалась на каждой из картинок.

Но вот дверь открылась и в комнату вошли охранники. Разные! Разные сотрудники на разных половинах экрана!

– Это – разные комнаты, – пояснил Олег. – Поразительно, но копия и оригинал в идентичных условиях ведут себя абсолютно идентично! Вы бы знали, сколько усилий пришлось приложить, чтобы воссоздать две абсолютно одинаковые комнаты, продублировать обстановку до миллиметра!

– Больной ублюдок! – выкрикнули девушки. – Да я тебя по судам затаскаю!

– Это вряд ли, – зевнул Павлов. – Не забывайте, что вы, мои сладкие девочки, находитесь на абсолютно секретной станции, в полутора километрах под водой. Если я захочу – вы тут обе навсегда останетесь!

– Ты не посмеешь! – снова дуэтом.

– Нет, конечно, есть альтернатива, – доктор достал из кармана халата крошечный дерринджер. – Я застрелю одну из вас, а вторая может катиться на все четыре стороны. Вернее, в одну сторону – наверх. И я напомню – я все еще не знаю, кто из вас дубль, а кто – оригинал. Так что стрелять буду наугад. И это… вы бы отошли подальше друг от друга. А то стрелок из меня хреновый…

Обе Ники замолчали. Они мыслили абсолютно одинаково и у обеих не было сомнений в том, что этот безумный ученый в самом деле, не моргнув глазом, застрелит любую из них. И выйдет сухим из воды! Ведь там, на поверхности, попытаться что-то доказать… да кто поверит в такой бред, даже с уликами? Без улик – тем более. И Одинцова, обе, как одна, понимали, что забрать тело, чтобы представить доказательства, никто не разрешит. Да и… как-то жутковато было представлять саму себя мертвой. Пусть и не саму, а только копию. Копию, абсолютно идентичную.

– Чего притихли? – нахмурился Олег, играясь с бластером. – Хотите сами выбрать, кого из вас прикончить?

– Нет, – хором ответили девушки.

– О, чувствую, вам начинает нравиться Эксперимент! Желаете присесть?

– Вина не помешало бы, – произнесли подопытные.

– Это всегда пожалуйста, у меня же бездонные закрома, – засмеялся доктор собственной шутке и повернулся к синтезатору.

В этот момент обе блондинки синхронно прыгнули на ученого и каждая старалась выхватить пистолет. Изобретатель не особенно и сопротивлялся – Одинцовы сами вполне успешно мешали друг другу. Но дерринджер был всего один и вскоре он оказался в руке у единственной Ники.

– Все, маньяк чертов, хана тебе! – радостно воскликнула одна девушка.

– Выпусти нас отсюда, иначе она тебе башку снесет! – заявила вторая.

– Господи, как хорошо, что вы рассинхронизировались, – облегченно вздохнул Павлов. – А то у меня от вашего дуэта уже крыша съезжать начала.

– У меня – тоже, – согласилась та, что держала пистолет.

Видимо, оружие в руке, придавало ей уверенности и блондинка чувствовала свое превосходство.

– И у меня! – поспешно добавила вторая.

– Давайте, для простоты, тебя я буду называть Ника, – Олег ткнул пальцем в подопытную с пистолетом. – А тебя – Вика.

– То есть, оригинал – я? – улыбнулась Ника.

– Понятия не имею, – пожал плечами Олег. – Я же говорил – что я и сразу не знал, а если б и знал – пока вы меня мутузили – совсем запутался.

– Слушай, дедуля, я с тобой не шучу, – покачала головой Вика. – Я… то есть – она, в тебе в самом деле сейчас дырок наделает, если ты нас не выпустишь.

– Не может быть, какой кошмар, – равнодушно произнес ученый. – Не наделает. Там патронов нету.