Страница 3 из 163
— Поверьте мне, никакого злого умысла у меня не было! — воскликнул он. — Просто после того, как вместо меня к принцу приставили того молодого гвардейца, мне тягостно стало оставаться в Сен-Марко. Честно скажу, я был обижен на короля! Я всю жизнь служил ему верой и правдой, а потом меня просто выкинули со службы, как ненужного старого пса. Вот я и пустился на вольные хлеба, прихватив своих друзей Иеремию и Каспара, а Оливер и Франческа — дети моего старого друга, погибшего в прошлой кампании. Мы бродили в поисках заработка и случайно наткнулись на вас. Вот уж я удивился! Подумал, что вы, должно быть, идёте по секретному поручению короля или нашли себе хорошее место, получше, чем у вас было в армии Сен-Марко. Ну, и подумалось, может и нам там что перепадёт!
— Может, и перепадёт, — проворчал Хок, покосившись на Соломона, ожидавшего своей очереди расспросить Адама.
Тот отвечал на вопросы с подкупающей прямотой, и, наконец, книжник согласился нанять его и остальных в качестве охраны за тысячу золотых марок, которые должны быть выплачены не раньше светлого утра после благополучного прибытия маленького Ноэля в родовой замок Исборн. Порешив на этом, они начали собираться в дорогу. У воинов с собой было не так много вещей. Франческа поднялась в свою комнату, и, переодевшись в мужской костюм и спрятав длинные волосы под берет, приобрела вполне бравый и даже воинственный вид. На поясе у неё, как и у мужчин, висели ножны с мечом и кинжалом, а в руках она держала небольшой арбалет с длинным ложем.
Они выехали из селения, когда вокруг уже начала сгущаться темнота, потому ехавшие впереди Хок и Соломон держали в руках ярко горящие факелы, освещая дорогу. Ноэль ехал между ними на своём невысоком пони, тревожно глядя по сторонам. Но вокруг было слишком темно, и доносившиеся до них звуки были обычными звуками ночного леса.
Копыта коней не спеша ступали по пыльной дороге, и всадники настороженно вглядывались в темноту леса. За деревьями густой чёрной массой стояла непроглядная тьма. Хок ехал, держа руку на эфесе меча, однако чувствовал себя спокойнее, чем его спутники. Он был уверен в чутье Кисы, который хоть и сидел в своей корзине, но на сей раз наверняка не спал, прислушиваясь к ночной тишине и собственным ощущениям. Киса всегда чувствовал тёмную магию и приближение того, что он называл Злом. И, несмотря на то, что был всего лишь маленьким зверьком, он всегда был готов кинуться в бой, защищая своих друзей и, конечно, папу.
Несколько часов прошли спокойно. Дорога всё так же катилась вперёд, рассекая густой массив хвойного леса. Ноэль устал и жалобно пробормотал что-то, глядя на Соломона. Тот передал свой факел Адаму, а сам взял мальчика на руки и, завернув в плащ, усадил перед собой. Ещё через какое-то время слева от дороги показалась небольшая проплешина в лесу, а на ней — слегка покосившаяся избушка, наполовину ушедшая в землю. Сразу было видно, что она давно заброшена, вокруг всё заросло густой высокой травой, а над поросшей низеньким кустарником крышей склонились ветви старой ели, лохматые от свисающего мха.
— Привал, — скомандовал Хок и свернул к избушке.
Внутри было темно и пахло сыростью. В центре размещался небольшой, сложенный из камней очаг, а вдоль стен стояли длинные скамьи. Скорее всего, эта хижина никогда не была чьим-то домом, а использовалась для ночёвки и непродолжительного отдыха проезжавших мимо путников.
Соломон уложил Ноэля на лавку, но тот уже проснулся, и, выпутавшись из плаща, в который был укутан, сел, уныло глядя по сторонам. Хок принёс Кису, выбравшегося из корзины, и опустил на пол. Кот тут же решительно направился к мальчику и, забравшись ему на колени, свернулся калачиком, внимательно глядя по сторонам.
— Похоже, ваш кот взял Ноэля под свою защиту, — проговорил Соломон, развязывая свой мешок, в котором хранил съестные припасы.
— Он прекрасно осознаёт ситуацию, — ответил Хок и сел неподалёку, с удовольствием вытянув ноги.
Адам де Брассер и его спутники тоже устроились вдоль стен, доставая из своих мешков свёртки с едой. Только Каспар какое-то время постоял у дверей, глядя на пустой очаг.
— Наверно, нужно разжечь огонь, — пробормотал он. — Я пойду, поищу хворост.
— Не отходите далеко, — посоветовал Соломон. — И если услышите или увидите что-то странное, тут же возвращайтесь.
Каспар кивнул и, взяв с собой один из факелов, вышел. Какое-то время он стоял у порога, глядя по сторонам. В темноте даже присутствие привязанных рядом лошадей вызывало смутную тревогу. Однако сколько он ни прислушивался, ничего кроме дыхания коней и далёкого крика ночной птицы не услышал. Осмотревшись, он направился туда, где под ветвями деревьев виднелось что-то вроде кучи сломанных еловых веток. Подойдя, он увидел, что это подрытое кабанами небольшое деревце, искривлённое и обросшее длинными тонкими ветвями, спутавшимися в густой клубок. Воткнув факел в землю, Каспар вытащил из ножен длинный тяжёлый кинжал и принялся пилить им хилый стволик. Плотная древесина поддавалась с трудом, и он, увлечённый своим занятием, не сразу заметил, что рядом с ним возникла чья-то неясная фигура, а, заметив, тут же обернулся и принял боевую стойку.
Стоявшая перед ним девушка была хрупкой и смуглой, с густыми чёрными кудрями и тёмными, как ночь, глубокими глазами. Широкая юбка и узкий вышитый корсаж подчёркивали её тоненькую талию. Она с улыбкой смотрела на застывшего в изумлении мужчину, а потом с радостным смехом бросилась к нему и, обняв, притянула к себе.
— Наконец, я нашла тебя, Каспар, — прошептала она, прижавшись губами к его небритой щеке.
— Сара? — прошептал он, выронив кинжал и обхватив широкими ладонями её тонкий стан. — Сара, ты же умерла! Я сам видел…
— Тебе приснилось, дурачок! — рассмеялась она. — Вот же я, живая, тёплая и столь же страстно влюблённая в тебя, увалень ты неуклюжий!
— Сара… — пробормотал он, прижав девушку к себе. — Неужели это ты? Я же видел, как тебя сожгли…
— Они сожгли мой дом, но меня в нём не было! — с торжеством воскликнула она. — Неужели ты думаешь, что занимаясь знахарством, я не подумала, что однажды меня могут обвинить в колдовстве! Я всё предусмотрела, а ты поторопился уйти! И мне пришлось долго искать тебя! Но я нашла! Я нашла тебя, Каспар, и теперь мы всегда будем вместе! Я никуда тебя не отпущу!
— Конечно, моя птичка! — с нежностью проговорил он, гладя своими грубыми пальцами её нежную щёчку. — Идём со мной…
Он повернулся к избушке, но она вдруг вцепилась в него и отчаянно замотала головой. В её глазах появился ужас.
— Я не могу пойти туда! Там древнее зло! Страшный демон, который уничтожит меня! Он уничтожит всех. Он только ждёт своего часа, чтоб убить твоих друзей и этого несчастного мальчишку. Я знаю! Я не пойду туда, и тебя не пущу!
— Что за демон? — нахмурился Каспар, взглянув на девушку.
— Этот кот! Ты видел его? Разве бывают такие коты, с чёрными мордами и красными глазами? С загнутыми когтями и полным ртом острых, как иглы, зубов. Он совсем близко подобрался к своей жертве. Его надо убить! Ты ведь убьёшь его, Каспар? И тогда я пойду с тобой! Я пойду с тобой куда угодно, но ты должен избавиться от этого ужасного зверя. Ты понял меня? Если ты хочешь, чтоб мы снова были вместе, ты должен убить кота!
Последние слова она произнесла, глядя ему в глаза, и Каспар нерешительно кивнул. Разжав объятия, Сара подтолкнула его к двери.
— Я буду ждать тебя здесь, — прошептала она.
Он направился к избушке и, остановившись возле двери, обернулся. Она стояла под пологом зелёных ветвей, и горящий в темноте факел освещал её милое лицо с чуть вздёрнутым носиком и круглым подбородком, украшенным ямочкой. Кивнув ей, Каспар вошёл в землянку.
Там было тихо. Путники молча сидели на лавках и с задумчивым видом жевали.
— Ты не принёс хворост? — спросила Франческа, увидев Каспара, и зябко поёжилась.
— Я его не нашёл, — проговорил он. — А далеко отойти не решился.
Он посмотрел туда, где сидел мальчик, обнимая сидевшего на его коленях большого пушистого кота. Кот, действительно, был странным, очень лохматым с тёмной мордочкой. И Каспар готов был поклясться, что заметил красный проблеск в его глазах. Он присел напротив у стены, и сидевший рядом Иеремия протянул ему кусок хлеба. Он взял и тоже принялся жевать, не отводя взгляда от кота. И тот неожиданно повернул свою большую голову и взглянул ему в глаза. Круглые зрачки полыхнули алым огнём, а взгляд был слишком осмысленным и суровым для обычного животного. Каспар почувствовал, как его прошибла дрожь, и опустил руку вниз, но там, где должна была находиться рукоятка кинжала, было пусто. Только теперь он вспомнил, что выронил кинжал на улице, да так и не поднял его. О том, чтоб воспользоваться мечом, речи не было. Резкое движение, когда он будет доставать его из ножен, не останется незамеченным.