Страница 5 из 11
Также, если бы человек не приобретал врожденные привычки и представления в процессе предыдущей деятельности, он бы опасался применять их в режиме этой жизни, но этого не происходит. И человек не только применяет их, считая их частью себя, но и придает своим поступкам особое сакральное значение возвышения или погубления души, которое важнее самой жизни. Творение добра по ощущениям обещает человеку бесконечную радость, что указывает на вечность души. Допущение зла вызывает чувство сожаления о потерянных возможностях и осквернения чего-то святого недопустимым вероломством, что свидетельствует о незыблемости святого. Совесть блюдет благо нашей души. Это наставник, которому можно верить, иначе бы она не приводила к покою. Значит, все, о чем она говорит, в том числе, вечная радость и незыблемость святого, истинно. Значит, душа вечна и за хорошие поступки ее ждет какая-то вечная радость.
Если характер и знание сохранились в перерождении, то сохранилось и то, что ими обладает. Это еще одно доказательство, что душа не умирает вместе со смертью тела. Наделенная жаждой богоуподобления, душа продолжает развитие. Еще одним доказательством продолжения этого развития является принцип «от себя не убежишь».
Все мысли, отношения человека постоянно остаются вместе с ним, пока он их не поменяет. От себя не убежишь – эта всем известная поговорка указывает на постоянство нашего внутреннего Я, которое накапливает опыт и всегда остается таким, каким мы его сами сделали. Этот принцип указывает на существование души, накапливающей опыт, и то, что судьба души зависит от выбора человека. Человек – багаж всех совершенных им поступков. Это то, что лежит на его совести, на его «духовном счету», будь то поступки хорошие или плохие. И только собственными усилиями человек способен изменить свой характер, который не изменится больше никаким другим способом, который всегда будет с человеком, потому что для этого в ходе поступков в разных обстоятельствах человек должен осознать полезность одной линии поведения и неполезность другой.
От себя не убежишь даже со смертью. Если бы это было возможным, сам этот принцип в нас не был бы столь категоричным и не требовал бы внимательной работы над собой ради соединения со своей природой, богопознания и богоуподобления несмотря на земные трудности и даже смертельную опасность. Мы – свои собственные вечные спутники. Этот принцип сам по себе указывает на необходимость существования реинкарнации ради возможности достижения рая в результате осознания всех Истин и достижения совершенства любви каждым человеком. А если бы такой возможности не существовало, то знающие люди – духовные учителя – не адресовали бы свое учение всем и каждому. И гуманная природа не стремилась бы ко всеобщему равновесию и не проявляла бы это свойство стремления к равновесию в каждой частице сотворенного. Но об этой возможности нам говорит сама жизнь. В «багаж» нашей души, в наш характер входит что-то, что сформировалось в нас еще до рождения, что мы принесли в этот мир из прошлых поступков и привычек. Пока мы не приведем весь этот багаж в гармонию самим актом жизни, мы не достигнем того, к чему мы стремимся изначально. Если от себя не убежишь и ада нет, это значит, что человек с его любовью к любви будет рождаться, пока не обретет все знания, необходимые для достижения равновесия. Но в его интересах сократить число этих рождений.
Мы просто не помним о предыдущих жизнях, не помним о мире, в который уходим после смерти и откуда вновь приходим на землю по рождению. Это мудрая предосторожность природы, как учит Лобсанг Рампа [25]. Природа отнимает у нас эту память. Если бы мы помнили о предыдущих жизнях, мы возможно, пытались бы отыграться за прошлые ошибки в этом воплощении. Мы не смогли бы сконцентрироваться на выполнении своих сегодняшних задач и своего сегодняшнего природного предназначения. Если бы мы помнили о духовном мире, полном гармонии, нам невыносимо больно было бы осознавать себя здесь, живущими на земле, где жизнь полна развивающих трудностей и задач. Однако у нас сохранилось смутное ощущение об этом мире, как о картине, которую мы когда-то видели, но теперь оторваны от нее. Все мы допускаем существование счастья и примерно знаем, в чем оно состоит, значит, мы его когда-то видели. Внутреннее предстояние перед Богом напоминает об этой вечности, об этом духовном мире, и помогает верить.
Принцип «от себя не убежишь» подтверждает необходимость деятельности ради познания и духовного развития, ради достижения гармонии. Выдумка про ад противоречит этому принципу, потому что ад в том виде, в каком он описан в религии, – плохой помощник для души в выработке новых привычек и школе ответственности, которая необходима человеку для возвышения души. Ведь плохие привычки изживают, только заменяя хорошими. Только так на их место приходит добродетель. Чтобы переделать грешника, научить его ответственности, необходима возможность создать у него хорошие привычки. Любовь – это не просто чувство, это способность деятельно помогать, а именно это необходимо воспитать в человеке, и делается это через труд, выработку новых привычек и осознание, через школу ответственности, каковой является наша Земля. Зачем нужен ад, если, поставив человека в рамки определенных обстоятельств, сама жизнь, жизненный опыт может помочь ему осознать нужные Истины, выработать хорошие привычки, избавиться от плохих? Ад – это Земля, где мы мучаемся и горим, чтобы искупить прошлые ошибки в соответствии с Законом Кармы и познать Истину. Значит, по справедливости, если человек не исполнил своего предназначения в этой жизни, природа должна снова дать ему шанс совершить поступки и решить задачи, могущие исправить его характер. А если мы исполнили свои задачи, природа дарует нам новое, более сложное задание, для дальнейшего развития и достижения совершенства. Ада не существует попросту потому, что для топки печи нет средств, конечный результат не окупает вложения. Другое дело, что остающийся на второй год в школе поневоле чувствует свою неполноценность рядом с другими товарищами. Прорыв «вперед» закрепляется в душе повышенным чувством самоуважения, удовлетворения жизнью и радостью. Так природа запоминает, что лучше выполнить все задачи уже в этой жизни.
Сила привычки переступать Истину равняется силе несмирения в осознании этой Истины, отражающейся в количестве уверток и маний, уводящих от этой Истины. Вырабатывая в себе новые привычки, человек приближается к просветлению. Существующие в нем пороки при этом служат тормозом или балластом в достижении добродетелей: страх упасть заставляет человека быть внимательнее и карабкаться выше.
Жизнь имеет свойство продолжаться. Мы не живем, а с утра до вечера, например, продолжаем жить. Это продолжение, как свойство жизни, не заканчивается никогда.
Мы понимаем, что наши поступки имеют смысл для чего-то еще, что будет после смерти, что касается лично нас и наших качеств, которые в итоге имеют самое большое и вечное значение. Душа думает категориями вечности. В нашем воображении – грядущее бесконечно. Ходя в школу или на работу, мы никогда не думаем, что эта жизнь когда-либо прервется. Значит, так оно и есть, ведь воображение определяет грядущее. В нашей душе даже в старости нет ощущения, что наступает конец, иначе мы его очень сильно боялись бы. Но каким-то образом природа позволяет старым людям сохранять покой. Особенно спокойны верующие, а спокойствие, как мы уже знаем, – признак близости Истины. Нас успокаивает некий образ или ощущение бесконечности, которую мы видим впереди, после смерти, этому образу покорена наша природа. Притом, это образ чего-то прекрасного, божественного, вечного, созидающего, чему мы пытаемся соответствовать. Возможно, это и есть Бог, которого мы пытаемся увидеть и распознать, перед Кем внутренне отвечаем за свои поступки. Значит, мы вечны. И если тело умирает, продолжает жить то, что видит вечность перед собой, или знает об этой вечности, то есть сознание продолжает существовать. Все эти представления опять-таки приносят душе покой, значит, они основаны на Истине, значит, душа вечна.