Проклятье

Почему-то впервые она не готова отпустить ситуацию. Не готова отказаться от чего-то еще не понятного, но уже такого близкого и манящего.

Драко пристально вглядывается в ее медовые глаза, и его радужки отливают серебром.

— Для меня ты всегда будешь чиста.

День: 46, 00:02

Она сидела, не шелохнувшись, пока Драко не отпустил ее лицо и не уткнулся взглядом куда-то в пол.

«Это все?» — проносилось у нее в голове.

Гермиона часто дышала, и постепенно осознание, какие именно слова он выбрал, разливалось в ее груди медом.

Он должен был сказать что-то очень личное, что-то искреннее настолько, чтобы обратить проклятье Беллатрисы.

«Для меня ты всегда будешь чиста».

Это то, что она и правда значит для него?

Гермиона потянулась и накрыла ладонью кисть Малфоя. Его грустные, грустные глаза были на мокром месте, когда он резко выдохнул и встал.

— Мне пора, — снова отвел взгляд Драко и шагнул к двери. — Мне нужно идти.

День: 46, 01:00

Гермиона лежала в кровати без сна.

Мысли роились в ее голове, заставляя ворочаться.

В первую очередь, ее волновало, почему Малфой так себя вел. Не так люди реагируют, когда находят способ решить какую-то проблему. В чем было дело, Гермиона не представляла. Эти его взгляды, осторожность, тревога за нее… Это смутно напоминало ей что-то, что вертелось на языке.

Когда Гермиона поняла, что сна точно не будет, она оделась и вышла из комнаты.

И постучалась к Малфою.

День: 46, 01:30

— Уходи, — послышалось оттуда.

Гермиона потопталась на месте, оглядываясь, но в коридоре было темно.

— Нам нужно поговорить, — попросила она прямо в невидимую щель между дверью и наличником. — Пожалуйста, впусти меня.

За дверью было тихо, поэтому Гермиона потянула ручку вниз, заходя без приглашения.

В комнате горела только настольная лампа, мягко рассеивая теплый тусклый свет.

Драко лежал на кровати, поджав ноги к груди, и резко вскинул голову, когда Гермиона вошла.

— Черт, — откинулся он на подушку, провожая ее взглядом.

Гермиона села на кровать, не реагируя на его эмоции.

— Нам нужно поговорить, — повторила она, и Драко закатил глаза. — Что происходит?

— Что происходит? — злобно усмехнулся он. — Например, то, что я просил оставить меня в покое.

— В чем дело, Драко? — повысила голос Гермиона. — Позволь напомнить тебе, это была твоя идея: быть со мной в те моменты, когда я… когда это может произойти! Ты сам убеждал меня в том, что все будет в порядке, хотя так ни разу не было! Ты сказал, что будешь рядом — в самый уязвимый, самый опасный момент, а сейчас ты просишь меня уйти? Ты ждешь, что я действительно это сделаю? После того, как ты убедил меня, что я не заслуживаю, чтобы ты избегал меня? Я не верю в это, Драко. Не верю, что все так просто. Так что немедленно, слышишь? Немедленно прекрати уходить от разговора! Черт возьми, ты не имеешь права так поступать, не после того, как… — Гермиона в сердцах несколько раз ударила Драко по бедрам и плечам, пока он не перехватил ее руки.

Она разгоряченно дышала, приходя в себя после долгой тирады.

Малфой разглядывал ее с интересом.

— Настоящая львица, когда злишься, — усмехнулся он, притягивая Гермиону к себе, обвивая рукой талию.

Они лежали вплотную на его кровати.

Малфой смотрел в потолок, а Гермиона изучала его лицо.

— Ты что-нибудь почувствовала? — тихо спросил он.

— Не знаю, — прошептала Гермиона. — Я не уверена.

Драко перевел взгляд на нее, а потом уткнулся в ее висок губами, прижимая так плотно, что Гермиона чувствовала все его выпирающие кости.

— Мне очень страшно, — признался Драко тихим, срывающимся голосом. — А вдруг это не сработало?..

— Нам просто нужно это проверить, — пожала плечами Гермиона, успокаивая его. — Кажется, до этого ты просто грезил совместным принятием ванны, — она попыталась пошутить. — Что нам мешает снова это сделать? Я даже надену парадную мантию ради такого случ…

— Я не вынесу, если снова облажаюсь, Гермиона, — выдохнул Драко ей в ухо, и ее щека стала мокрой.

Драко… плакал?

— Что? Что такое, Драко? — встрепенулась Гермиона, но тот не дал ей привстать, лишь крепче прижимая к себе.

Он рвано дышал, лбом прижимаясь к ее скуле, утыкаясь ей куда-то в шею, щекоча ту своим дыханием.

Гермиона погладила его по плечам, перевернулась на бок и обвила его торс руками.

— Все в порядке, Драко, — прошептала она, прижимая его голову к своей груди. — Я здесь, я рядом, и все будет в порядке.

День: 46, 02:30

Они не спали.

Драко дышал ей в шею, пока она играла с его волосами.

— Ты знаешь, почему я пришел в Орден? — глухо спросил Драко, и Гермиона вздрогнула от неожиданности.

— Только… только слухи. В основном, про твою…

— Мать, — закончил он. — Верно.

Помолчав с минуту, он продолжил:

— После того, как мой отец не смог выполнить несколько поручений Темного Лорда, мы попали в трудное положение. Казалось, нужно было всего немного удачи, чтобы все наладилось. Но повода проявить себя у отца так и не появилось, и в совокупности со всем остальным… Раз за разом он навлекал на себя сильный гнев Темного Лорда. И тот нашел способ его мотивировать.

— Он пытал Нарциссу? — встревоженно спросила Гермиона, подтягиваясь вверх, и Драко последовал за ней.

Они прижались спиной к изголовью, и теперь уже Драко приобнял ее за шею и начал отстраненно играть с волосами.

— То, что он делал с ней… — он хрипло прокашлялся. — Она медленно угасала. Я видел, как из нее уходит жизнь. Ее взгляд иногда затуманивался, и она говорила странные вещи. Иногда она считала, что мне еще не исполнилось одиннадцать, и фантазировала, как мне понравится в Хогвартсе. Иногда она не узнавала меня или пыталась себе навредить, — тут его голос дал трещину. — Я старался быть сильным, старался помочь, но все, что я мог сделать, — это просто быть рядом.

Он замолчал, и Гермиона прижалась к нему с глазами, мокрыми от слез.

— Иногда все, что мы можем, это быть рядом.

Драко выдохнул.

— Но если… — прижался он затылком к изголовью, — если бы я только мог ей помочь.

— Это просто ужасно, Драко, — прошептала Гермиона в его плечо. — Мне очень, очень жаль.

День: 46, 03:00

Гермиона не помнила, когда их объятья переросли в поглаживания, а лица сблизились. Дыхание Драко щекотно шевелило волосы на ее висках, и потом они прижались лбами друг к другу. Гермиона провела ладонью по его спине, и Драко прижался к ней еще плотнее, привлекая к себе. Когда между их губами оставались миллиметры, Гермиона закрыла глаза, и губы Драко разомкнули ее собственные, лаская сначала очень нежно, с нарастающей требовательностью.

Гермиона сцеловывала с его губ соль и тревогу, и Драко неистово отвечал ей. Он подмял ее под себя, перекатившись, мягко вжимая Гермиону в подушки. Когда она отстранилась, чтобы сделать вдох, Драко провел языком по нежному месту за ее ухом, и вдох Гермионы перерос во всхлип. Драко покусывал мочку ее уха, играя с ней языком, и по позвоночнику Гермионы побежали мурашки. Когда он переместился чуть ниже, ближе к задней поверхности шеи, Гермиона застонала, стискивая плечи Драко и сжимая бедра вокруг его ног, на что тот хрипло выдохнул и прикусил ее кожу, зализывая укус языком.

Поцелуи Драко отдавались во всем теле, мурашками поднимая волосы на руках, делая ноги ватными и заставляя низ живота горячо отекать. Гермиона слегка приподнялась на локтях и провела кончиком языка по шее Драко, отчего тот застонал и, рвано дыша, прижался лбом к ее ключицам.

— Что же ты делаешь со мной, ведьма, — пробормотал он, качая головой.

Рука Драко, крепко сжимавшая ее талию, плавно заскользила чуть выше, и их взгляды встретились, когда он добрался до ее груди, большим пальцем проводя по мягкому полукругу вверх и вниз. Наверное, он ожидал от нее какой-то реакции, но разум Гермионы был затуманен. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что можно было бы заставить Драко отступить, да только она, во-первых, не считала себя предметом, который можно было бы вручить ему за хорошее поведение, а во-вторых, признаться, невероятно сильно хотела ощутить его прикосновение.