Примирение

Казалось, они синхронно распахнули глаза, синхронно отстранились друг от друга, синхронно повернулись к двери.

Ее руки все еще обвивались вокруг его шеи.

Жар от его ладоней плавил ребра.

Гермиона невольно прижималась к нему, будто ища защиты, пока смотрела на дверь, на ручку, на тонкую полосу света на пороге, но все было тихо.

Он ушел.

***

— Я понял, как нам отсюда выбраться.

Малфой сидел за письменным столом в спальне, облокотившись на столешницу и зарывшись пальцами глубоко в волосы. Вид его был безрадостный.

— Заклинание? Портключ? Что-то, что мы еще не пробовали? — встрепенулась Гермиона.

Малфой грустно усмехнулся:

— В каком-то смысле да. Тебе это не понравится.

— В каком-то смысле?..

Откинувшись на спинку стула, Драко повернулся к ней лицом.

— Нам надо сыграть в его игру. По сути, чего он хочет? — он взмахнул рукой, начиная рассуждать. — Если мы правильно все поняли, а мы правильно все поняли, это маленький мальчик, который мечтает о том, чтобы мама и папа перестали ссориться и наконец помирились. Он долгие годы призывает волшебников, похожих на его родителей, чтобы раз за разом постараться их примирить. Это все, чего он добивается. И мы прекрасно видели, чем заканчивались все предыдущие попытки, — Малфой пожал плечами и сжал губы. — Но это ребенок, и он играет в игру. И нельзя не заметить, что правила игры довольно прозрачны. Иди куда показывают, делай что просят. В играх всегда есть финал, победа. Чтобы выиграть, нужно следовать правилам.

Гермиона какое-то время молчала, обдумывая сказанное.

— Чтобы выиграть, нужно следовать правилам, — повторила она. — Не ожидала от тебя.

— Ты справишься с этим? — его голос звучал сухо. Слишком по-деловому. Слишком отстраненно для того, что он предлагал.

— Изучай правила, чтобы знать, как правильно их нарушить, — она подняла на него смелый взгляд.

И они спустились в гостиную, где повторили весь первый день. Они дождались вечера, когда за окнами стемнело. Они дождались, пока камин начнет угасать, и тогда, переглянувшись, одновременно поднялись и направились наверх, не дожидаясь особого приглашения.

Только они ступили на лестницу, в спальне зажегся свет, а в гостиной, наоборот, потух. Гермиона бросила осторожный взгляд на Малфоя, который, сосредоточенно поднимаясь по ступенькам, закусил щеку изнутри.

Он подал ей руку — правда, уже где-то на середине пути, — и она ее приняла.

Вдвоем они вошли в спальню.

Спальня выглядела пугающе уютной.

Гермиона уставилась на кровать. Одеяло было приглашающе откинуто. Она перевела взгляд на Малфоя.

— Если ты не хочешь… — тихо начал он, но Гермиона оборвала его:

— Мы сделаем это.

Отвернувшись от него, она приложила ледяные пальцы к неожиданно вспыхнувшим щекам и прикрыла глаза, успокаивая дыхание. «Это все не по-настоящему, — говорила она себе. — Обычное притворство».

Обычное притворство жгло обнаженную кожу, царапало одеялом, леденило пальцы и скручивало внутренности клубком. Как только они оба оказались под одеялом, свет погас, заставив Гермиону резко вдохнуть и дернуться. Слева раздался резкий выдох Малфоя. Несмотря на все это, во мраке ей стало легче дышать. Свет придавал происходящему реальность, тьма ее отбирала.

Рука Драко нащупала ее плечо, и Гермиона на мгновение застыла, а затем потянулась к его ладони.

— Думаешь, он следит? — спросил Малфой.

— Он чувствует настроение, — кивнула куда-то в темноту Гермиона. — Нам нужно только убедить его в том, что это настроение… присутствует.

Она знала, что нет ничего интимного в том, как его рука прошлась по ее предплечью. Не должно было быть. Все это было обманом, пустой оберткой от конфеты, пусть и в красивой подарочной коробке с атласной лентой. Они лишь притворялись тем, кем им никогда не стать, — любовниками, разделяющими тепло и ласку.

Однако она слышала его запах, а потом чувствовала все волосинки на его руке, когда проводила по ней пальцем. Она чувствовала его дыхание, холодным воздухом обдающее ее шею и не дающее погрузиться в пучину мыслей и переживаний. Она видела, как блестят его глаза, как приоткрыты его губы, ощущала, как дрожат его пальцы, зарывающиеся в ее волосы, и ее пронзило тысячей мурашек, когда он провел по ее затылку.

На этот раз Гермиона взяла инициативу в свои руки и поцеловала его первой. Его ногти царапнули по коже ее головы, и она резко выдохнула, разрывая поцелуй. Драко притянул ее ближе, пробравшись второй рукой под ее талию, и она уперлась ладонью в его грудь. Его кожа была гладкой, а мышцы — напряженными, поэтому она поглаживающим движением скользнула вверх, к плечам, и уже без стеснения обхватила его шею.

Он целовал ее почти целомудренно, практически без языка, лишь раз прикусив губу, оттянув на себя. Когда она потянулась к нему, он отстранился, улыбнувшись с мальчишеским задором, и Гермиона не смогла не ответить улыбкой. Его смех оказался обезоруживающим.

Драко слегка передвинул их, и теперь Гермиона лежала на спине, вцепившись пальцами в его лопатки и запрокинув голову, пока он покрывал невесомыми поцелуями ее челюсть и шею. Он вжимался в нее всем телом, и она отвечала тем же.

— Малфой, — прошептала она. — Драко.

— Знаю, — ответил он, зарываясь носом в ее волосы прямо рядом с ухом. — Знаю, знаю, знаю…

Гермиона рвано дышала. Драко со стоном перевернулся на бок, прижимая ее к себе со спины, и пролез рукой под ее шеей. Гермиона оказалась в настоящем коконе тепла. Она переплела их пальцы, и Драко на пару секунд крепко сжал ее руку.

Засыпая, она чувствовала, как на его пальце бьется венка. И это так поразило ее, что она почти забыла, что имела в виду вовсе не то, о чем подумал Малфой.

Она не хотела просить его останавливаться.

========== Эпилог ==========

Порошок ждал их на каминной полке наутро.

Посмотрев друг на друга, они одновременно потянулись к блюдцу, но Малфой отдернул руку.

— Я кое-что забыл! — он в ужасе посмотрел на нее и метнулся прочь из гостиной.

— Опять твоя папка? — разочарованно прокричала ему вслед Гермиона. — Серьезно? Неужели ты просто не можешь оставить мой отдел в покое?

Раздались торопливые шаги по лестнице: он сбежал по ней, перепрыгивая через ступеньки. На последней он запнулся и, чертыхнувшись, кубарем влетел в гостиную.

Папка вылетела из рук.

Содержимое рассыпалось по полу.

Гермиона мельком взглянула на бумаги и обомлела.

Это были вовсе не бумаги.

— Что это? — шокированно спросила Гермиона. — Что за… Откуда у тебя эти фотографии?

Малфой торопливо собирал разлетевшиеся по полу изображения Гермионы, загорающей топлес на берегу моря.

— Откуда они у тебя? — потребовала ответа Гермиона. — Что ты собираешься… Что ты собираешься с ними делать? — ее голос внезапно сел.

— Грейнджер, давай только не здесь, ладно? — Драко закончил и теперь поднимался с колен.

Он подошел к ней, потянувшись к плечу, чтобы направить обратно к камину, но она отступила назад, откинув его руку. В глазах стояли слезы.

— Ты сказал… Что это доказательство того, что мой отдел облажался. Но это не так. Что это, Малфой? Зачем это тебе? Ты собираешься меня шантажировать?

Драко глубоко вдохнул и медленно выдохнул, запустив пальцы в волосы и растрепав их.

— Грейнджер, сейчас самое неподходящее для этого время.

— Отвечай! — в слезах закричала Гермиона.

Ей было все равно, и пусть бы это чудовище набросилось на Малфоя и съело его!

Драко покосился на дверь и сказал сквозь зубы:

— Это действительно материал для шантажа.

Гермиона всплеснула руками. По щеке покатилась еще одна слеза, и она огорченно отвернулась, вытирая ее рукавом.

— Тебя собирались шантажировать. Я выкупил эти материалы.

Ошарашенная, Гермиона уставилась на него неверящим взглядом.

— Выкупил? — осторожно спросила она.

— Я знал, что ты ни за что не полезешь в папку, если сказать тебе, что там компромат на твой отдел. Ты слишком честная для всего этого. Всегда играешь по правилам. Я знаю это, ведь ты давно играешь со мной.